Спаси мою дочь, бывшая!

– Сделал выбор? Ты ни черта так и не поняла! Будь по-твоему…

Я отпускаю Дымку и отхожу от неё. Если бы я не зависел от неё, то постарался бы довести дело до конца. Я бы пытался вывести Дымку на эмоции, заставить всё высказать мне. Выплакать всю боль. Но я не могу этого сделать. Не смею. Мне бы хотелось во всём разобраться, уладить наш конфликт, хотя бы попытаться сделать это… Но от Дымки зависит жизнь моей дочери, и мне проще упасть на колени, став послушным псом, чем ссориться и доказывать свою правоту. Да и правоты ведь там не так много на самом деле. Я накосячил… Накосячил, но не я один был виновен в этом.

Тяжело вздыхаю и отворачиваюсь, а Дымка скрещивает руки на груди и принимается пыхтеть, озлобленно глядя на меня. Я понимаю её чувства и не прошу у неё как-то иначе относиться ко мне.

– Это был мой ребёнок? – выдавливаю единственный вопрос, на который сейчас способен.

Внутри до сих пор неприятно покалывает. Сердечную мышцу сводит жутким спазмом. Пожалуй, я испытал в это мгновение схожие эмоции с тем, что захватило меня, стоило врачу сообщить страшный диагноз Аси. Я уже потерял одного ребёнка. От кого же он ещё мог быть? Конечно же, от меня… Я неудачник… Ребёнок от любимой женщины мог называть меня папой, а вместо этого он умер, ещё не успев родиться.

– Какая теперь уже разница? Ты говорил, что хочешь заехать за дочерью… – вздыхает Дымка.

Я понимаю, что эта тема болезненна для неё и решаю, что больше не хочу обсуждать её. Мне не стоит давить на больное, ведь Дымке и без того тяжело было хранить в себе эту тайну… Тайну, которая и сподвигла её уничтожить меня. Руки сжимаются в кулаки, а желваки нервно передёргиваются.

Давно мне не было так тошно.

– Да, мы заедем за Асей, а потом домой…

– Я не поеду к тебе домой… – отрицательно мотает головой Дымка, и я устремляю на неё вопросительный взгляд.

– Я не собираюсь жить там, где ты… где вы… Нет, Багрянский…

– Я купил новый дом! – отвечаю сухо, понимая, к чему она клонит.

Она не хочет вспоминать измену, я и сам не хотел…

– Это не имеет значения… Совершенно никакого. Я не могу поехать с тобой. Да и твоей дочери лучше не пересекаться со мной. Она будет принимать меня за маму, а я не собираюсь привязываться к ней.

Вижу, как дрожит Дымка, и борюсь с сильнейшим желанием прижать её к себе и прошептать ей на ушко, что всё будет хорошо, что я постараюсь всё исправить… Нет, исправить не получится. Я постараюсь сделать так, чтобы она снова могла доверять мне, пусть это сравнима с борьбой со смертью и имеет слишком мало шансов.

– Ася не знает свою мать, Дымка! – выдыхаю я, когда мы выходим из медицинского центра. Я подставляю лицо солнцу, закрываю глаза и ненадолго расслабляюсь. Кажется, настал момент откровений?

– Что значит Ася не знает свою мать? – удивляется Таня и не может скрыть свои эмоции, плещущиеся внутри неё настоящим гейзером.

– Это слишком непростая история… Когда родилась Ася, твоя сестра отказалась от неё, бросила ребёнка и сбежала… Ася никогда не знала вкуса грудного молока, она даже ни разу не была на руках матери. Она не узнает её в тебе, ты можешь не переживать об этом.

Вижу, что Дымка готова расплакаться от моих слов, но это не то, чего я хотел добиться. Я надеялся, что хотя бы какое-то время она побудет рядом, что так будет проще, что у меня появится ещё один шанс…

Возможно…

Но нет…

Она не оставляет мне шанса…

Снова.

– В любом случае пока я не готова знакомиться с твоей дочерью… Дальше наши пути разойдутся. Я вызову такси, хочу поехать в наш деревенский домик…

– Дымка!..

Наши взгляды пересекаются, а губы девушки немного приоткрываются, как в первый раз, когда я поцеловал её. Это был незабываемый поцелуй, который отпечатался в памяти, и мне хотелось повторить его. Прямо сейчас. Но нельзя. Нельзя даже думать об этом.

– Нет, Багрянский… Я приехала сюда, чтобы попробовать помочь твоей дочери, но я не обещала становиться её матерью или нянькой… Я не хочу знакомиться с девочкой. Прости.

Если бы Таня увидела Асю, она всё поняла и без слов. Ради этой малышки я жил последнее время, только она поддерживала меня, была смыслом моей жизни… Стоит только заглянуть в эти искренние глаза человечка, который верит тебе, надеется, что ты защитишь его…

– Позволь, я хотя бы отвезу тебя туда? – смотрю на Дымку с надеждой.

– Нет. Дай мне свободу… Ладно? Я не хочу, чтобы ты ходил за мной по пятам, Багрянский! Позвони мне, когда станут известны результаты анализов, а пока просто отдай сумку с моими вещами, и поезжай за своей дочерью.

Я смотрю на наручные часы. Мне действительно пора забрать Асю. Все процедуры закончились, и она наверняка ждёт меня. А Дымка слишком явно даёт мне понять, что я лишний в её жизни.

Молча достаю её сумку и отдаю девушке. Я хочу силой засунуть её в машину и отвезти самостоятельно, желательно в свой особняк, но не могу этого сделать… Хотя бы во имя прошлого, которое у нас было. Силой ничего нельзя добиться. Совсем ничего.

Дымка вызывает такси. Я дожидаюсь, когда она ныряет в машину, и переписываю номерные знаки той, а затем долгое время смотрю в одну точку на руле и с силой ударяю по нему кулаками, крича от душевной боли.

Она. Потеряла. Моего. Ребёнка.

Ещё какое-то время я сижу в машине, привожу мысли в порядок, а затем еду в больницу, чтобы забрать дочь. Мы не виделись с ней несколько дней, и я ужасно соскучился по своей малышке. Хочется прижать её к себе и убедиться, что пока она со мной, что у нас есть шанс.

Я на взводе после встречи с Дымкой, после правды, открывшейся мне настолько неожиданно. Непривычно чувствовать себя ничтожеством, убившим собственного ребёнка, пусть и неосознанно. Вот только это ощущение не покидает меня.

Быть может, судьба наказала меня за это?

Хочет, чтобы я прочувствовал ту боль, которую тогда испытала Дымка?

Первым делом я захожу к её лечащему врачу. Андрей Семёнович поднимает на меня взгляд и выдавливает печальную улыбку, от которой всё внутри сжимается.

– Всё так плохо? Вы сказали, что у нас слишком мало времени… Мне хочется понимать, сколько его. Имеет ли смысл пытаться родить второго ребёнка, если можем не успеть?

– Второго ребёнка нужно рожать в первую очередь для себя! – словно корит меня врач. – Он станет вашей отрадой. Это будет ваш ребёнок!

– Да, я понимаю это, но пока я не в состоянии думать о себе. Я постоянно думаю о дочери. Уверен, что вам знакомы мои чувства, ведь наверняка у вас есть близкие…

– Понимаю! Именно по этой причине я и хотел поговорить с вами. Если вам удалось договориться с близняшкой вашей жены, то, возможно, мы могли бы попробовать провернуть всё немного иначе… Возможно, было бы достаточно пересадки стволовых клеток женщины, если они подойдут Асе.