Спасибо за дочь

– Эля меня зовут! Мне всё равно, что ты там себе думаешь. – Пытаюсь скрыть подступившие слёзы, но горло предательски сводит судорогой, и голос звучит сдавленно, пробую сглотнуть ком, но ничего не выходит, он слишком большой и горький. – Я свою миссию исполнила. А ты как хочешь, так и поступай. Мне без разницы. Если не намерен принимать участия в жизни ребёнка, я скажу ему, что его папа умер.

Истомин сатанеет от каждого нового слова, срывающегося с моих губ. Хотя в моей фантазии он, наоборот, должен был отстать от меня. Но не тут-то было.

Дышит рвано сквозь зубы, и не думая меня отпускать. Мне даже становится страшно, что он способен применить ко мне силу. Потому что зелёные глаза полны бешенства и злости.

– Ты сделаешь тест ДНК, я слышал, так можно определить отцовство ещё до рождения ребёнка. Ты ведь не думаешь, что я поверю без доказательств? – чеканит слова, будто сваи забивая. Жёстко и зло.

Я в этой медицинской мишуре ничего не смыслю. Но в какой-то передаче видела, что для такого теста прокалывают живот беременной. И это очень вредно для ребёнка. Мне хочется инстинктивно схватиться за живот. Ещё совершенно плоский. Защитить крошечное создание, начавшее жизнь внутри меня.

Господи, ну а чего я ещё могла ожидать от бабника? Конечно, он считает всех женщин такими же простигосподи, как и он сам.

– С чего ты решил, что мне интересно, что ты там себе думаешь? Не веришь – иди на все четыре стороны. Тем более тебя там наверняка заждались. А мне работать надо, – негодование внутри лишь растёт.

Единственное, чего мне хочется после его слов, – никогда больше не видеть его привлекательную физиономию и не слышать грубый низкий баритон.

– Я имею право знать, отец ли я ребёнку, поэтому ты сделаешь этот тест. Поняла меня? – встряхивает, как тряпичную куклу. Я в два раза меньше него, и испытываю жуткое негодование от подобного обращения. Хотя в постели меня это вовсе не смущало. Румянец покрывает лицо, стоит вспомнить роковую ночь.

Становится неловко и больно. От разбитых надежд.

– Этот тест опасен для ребёнка. Если ты таким образом хочешь абортировать меня, то ничего не получится. Понял?

Истомин сводит свои прекрасные брови, изучая меня. Похоже, он тоже мало что соображает в медицине.

– Завтра пойдём к врачу вместе. Посмотрим, что нам скажут по поводу определения отцовства. И не вздумай не прийти. Дай мне свой сотовый, – требовательно заявляет.

Некоторое время я просто пялюсь на него, не зная, как поступить. Вот же… Вот же козёл все-таки! Ненавижу его всем своим естеством.

Шумно дышу, как загнанная лошадь. Стоит ли противиться? Судя по взгляду Истомина – сопротивление бесполезно. Проще сдаться. Он ведь не отстанет. Лучше бы я сказала ребёнку, что его отец – моряк дальнего плавания. А его лодка затонула.

Отец-мудак звучит куда хуже.

Сдавшись, диктую ему цифры своего сотового.

Меня мелко потряхивает, но я едва замечаю своё состояние. Истомин уходит сразу после того, как вбил мой номер в свою записную книжку. Интересно, как он меня там наименовал? «Мать моего возможного ребёнка»? «Эй, как тебя там»?

А я стою прислонившись к стене. Внутри целая буря чувств. И мне это не нравится. Почему я так остро реагирую на его близость? Боже, неужели я в него снова влюбилась? Нет. Нет. Нет! Не может такого быть! Я ведь выросла. Я взрослая самодостаточная женщина. Я популярный повар. Меня хотят в лучших ресторанах Москвы. Я талантлива и успешна! Не могу же я так просто отдать своё сердце Истомину.

После работы остаюсь на какое-то время в ресторане. Проверяю, всё ли готово на завтра. И вздрагиваю, когда в кухню заходит хозяин заведения.

– Элеонора, привет. Рад, что тебя застал, – мягко улыбается Георгий. И тут же хмурится, что-то подмечая в моём облике для себя. – Ты почему такая бледная? Краше в гроб кладут.

С Гошей мы знакомы сто лет. Собственно, я потому и выбрала его ресторан, что мы близкие друзья. Хотя у меня имелись в запасе и иные варианты. Но отказать ему я не могла. Да и не особо хотела. Знала, что он создаст для меня идеальные условия. Это знание было основано на том, что он неровно дышит ко мне.

Сообщать Гоше, что его шеф-повар вскоре может уйти в декрет, я пока не готова. Но мне хотелось поговорить с кем-то нормальным. Не с Истоминым с его тестостероном, хлещущим изо всех пор. А с человеком, который умеет слушать и слышать.

– Да устала что-то, – криво улыбаюсь, прислонившись к кухонной стойке. – Последнее время неважно себя чувствую.

Георгий становится мрачнее.

– Давай я отправлю тебя в отпуск. За мой счёт. Хочешь, оплачу тур на Мальдивы? – серьёзно предлагает Гоша.

Тру лицо, совершенно не понимая, почему Георгий не вызывает во мне тех же ярких эмоций, что и Истомин. Ну вот что за парадокс?

– Ох, Гош, ты такой хороший, – смущённо заявляю, не зная, куда себя деть от столь щедрого предложения. – Но я не готова принимать подобные подарки.

– Даже от работодателя? – немного склонив голову, уточняет шеф.

Киваю, ощущая его явный мужской интерес к своей персоне.

Раздалась вибрация моего сотового. Пришло новое СМС.

«Встречаемся в час в клинике «Здоровая семья». Не опаздывай», – морщась, прочитала сообщение Истомина.

– Всё в порядке? – уточняет Георгий, должно быть заметив мою реакцию.

Натягиваю на рот улыбку. Врать хорошему человеку не хочется. Впрочем, как и признаваться, насколько паршивой выглядит моя жизнь. Я беременна от мужчины, который неспособен даже запомнить моего имени.

– Да, в целом.

– Уже поздно, давай я вызову тебе такси, – друг словно окутывает меня своими чарами, отчего я ощущаю неловкость. Интересно, что случится, когда я признаюсь, что беременна?

Утро встретило меня привычным токсикозом. Поцеловала фарфорового друга, избавившись от вчерашней еды и от пары килограмм. Посмотрела в зеркало, с трудом узнавая своё исхудавшее отражение. Измождённое. С тёмными кругами под глазами.

Но ударять в грязь лицом перед Истоминым не хотелось. Попробовала замазать синяки под глазами. Но серый цвет лица оказалось очень сложно скрыть. Особенно когда подкатывает тошнота. Бросила кисти на туалетный столик, медленно сползая на пол.

Зажмурилась, с шипением втягивая воздух.

Я ведь совершенно не справляюсь с этой жизнью.

У меня работа. Как я одна смогу справиться? Впереди столько трудностей, а отец моего ребенка даже не верит мне. Не верит в то, что я беременна от него.

Прислонилась виском к деревянной ножке, не представляя, как смогу всё это вынести. Пережить.

С трудом поднялась на ноги. Нацепила на себя повседневную одежду, стараясь не слишком сильно прихорашиваться. Не пытаться выглядеть привлекательной для Истомина. Хотя дико хочется.