Спасите наши души

– - Нельзя, ваше преосвященство.

– - Вы понимаете, что вас ожидает?

– - Отлучение?

– - Ну, это уж слишком. Гуманность нам не чужда... Но наказание, достойное содеянному, вы несомненно всё же понесёте.

– - Я готов, ваше преосвященство.

– - Боже мой! Мой мальчик! Неужели вы не могли сдержаться?

– - Это была не страсть. Это был мой долг, как священника, как представителя Бога на Земле.

Епископ вытаращил глаза.

– - Вы это сделали не по желанию неукрощённой плоти, а совершенно сознательно?! Трезво сознавая, что за этим последует?!
– изумился епископ.

– - Да, ваше преосвященство, - ответил Яков, не поднимая глаз.

– - Немыслимое дело! Неужели она настолько важна церкви, что вы со спокойной совестью... что вы с лёгкостью решили пожертвовать ради неё своей карьерой?

– - Для человека нет ничего более важного, чем спасение этой души. И если бы потребовалось, я отдал бы за неё и свою жизнь.

– - Даже так?!
– вновь изумился представитель епископата.
– А вы... А вы не могли бы спасать эту...душу тайно, чтобы никто не узнал, на худой конец?!

– - Нет ничего тайного, что не стало бы явным, вы ведь это знаете.

– - Да, так говорил Иисус... Значит, вы изменились уже после того, как спасли её душу? Стало быть, вы изменились и сами. А это говорит о том, что вы всё же получили некое удовольствие от того, что сделали. Что бы то ни было: плотское удовольствие или гордыня от самодовольства собой. А это грех.

– - Я готов понести наказание.

– - И понесёте, не сомневайтесь. Вы хоть раскаиваетесь в содеянном?

– - Нет, ваше преосвященство. И я смиренно приму приговор.

– - Примет он приговор...
– огрызнулся епископ.
– Кто хоть эта женщина?

– - Я не могу сказать.

– - Не могу или не хочу?

– - ...Не могу.

– - Она хоть католичка?

– - Нет, епископ.

– - О, Господи Иисусе!
– вскрикнул епископ, всплеснув руками.
– Да вы окончательно здесь сошли с ума! Здесь что, воздух таков? Или вы подверглись атаке местного населения? Или сам дьявол явился лично, чтобы искусить вас? Вы отправитесь в такую глушь, что станете молить о пощаде за столь дерзкий и ужасный грех! Отец Яков, это просто немыслимо, как возмутительно!

– - Да, епископ.

Епископ ещё пыхтел, ходил кругами и ворчал, качая возмущённо головой. Непонятно было, то ли он действительно поражён отступничеством молодого священника, то ли он поражён силе влияния неизвестной женщины на молодого праведника. А возможно его мысли были о чём-то совершенно другом. Кто может угадать, что думают люди в самые неожиданные моменты своей жизни...

Наконец епископ отпустил Якова и приказал ему немедля собираться к отъезду из этого срамного города обратно в Санкт-Петербург, чтобы после разбирательства получить назначение в другое место в другом регионе России, менее романтичном.

– - Вы вернётесь вместе со мной сегодня же! Ступайте.

– - Да, ваше преосвященство, - смиренно ответил он и, поднявшись с колен, также с опущенным взором удалился к себе в комнату.

* * *

Якова ждал Хабаровский край.

Наверное, это и хорошо, подумал он. Богу священник нужен больше, чем обыкновенный мужчина. Людей на земле много, а священников мало.

Он лишь успел позвонить Анжеле и сообщить о своём переводе в другой конец страны и о том, что она его больше никогда не увидит. На что ангел ему напомнил, что он не обычное существо, и ему не составит труда быстро разыскать святого отца, если... если он, конечно, сам того пожелает.

Яков промолчал. И ангел Света понял, что священник теперь в полной мере выполнил свою воистину святую миссию и вот свободен от неё. Ведь ему предстоит не менее важное дело в будущем. В будущем Михаил должен защищать нового херувима, чтобы тот, когда вырастет и окрепнет, смог победить дьявола.

Опальный ангел понял, что не стоит просить у Бога больше положенного. Ему и так оказали наивысшую Милость. Анжела мысленно поблагодарила Якова за оказанную ей помощь и простилась со своим спасителем навсегда.

Каждому землянину известно - всему материальному когда-нибудь приходит конец. Так устроен этот мир, бывший некогда Раем для ангелов.

11

В роддоме Анжела, будучи уже на кресле у акушерки, взяла докторшу за руку и попросила выслушать её.

– - Вам нельзя сейчас разговаривать. Вы теряете силы, мамочка. В вашем возрасте первая беременность, это колоссальный риск.

– - Да, я понимаю, но вы должны выслушать меня, ибо это очень важно.

– - Хорошо, но только не говорите слишком много.

– - Да, доктор.

– - Я вас слушаю, - участливо взяв роженицу за руку, приготовилась слушать акушерка.

– - Если я не выживу, отдайте ребёнка его отцу. Пообещайте найти его. Пообещайте! Это очень важно.

– - С вами ничего не случится, успокойтесь, Анжела, - улыбнулась взрослая женщина.
– У нас наисовременнейшее оборудование. Современная техника способна творить чудеса.

– - Пообещайте!
– настойчиво требовала она.

– - Хорошо, я обещаю.

– - Его отец католический священник. Его зовут отец Яков. Он родом из Гданьска. Это в Польше. Но об этом никому не нужно знать. Сейчас он служит где-то в Хабаровском крае. Вы запомнили?

– - Да, запомнила.

– - Это важно.

– - Да-да.

– - Вы пообещали мне выполнить мою последнюю просьбу...

– - Не говорите так. Не надо.

– - В моих вещах найдёте письмо для вас. Оно более обстоятельное. И там ещё есть книга "Живое". Её нужно будет тоже передать Якову. Обязательно передать.

– - А теперь успокойтесь. Расслабьтесь. Всё будет хорошо. Малыш родится здоровенький, крепенький и на радость вам и всем окружающим.

– - Да, всем. Так и будет, Господи, - прошептала она.
– Михаил! Благослови тебя Господь Бог, Яков, - произнесла Анжела и потеряла сознание.

* * *

Падал снег. Прохожие проваливались в сугробах. Начиналась метель. А в небольшом костёле было тепло и уютно. Воскресное богослужение заканчивалось. Прихожане читали заключительную молитву, вторя отцу Якову. В конце зала на скамейке сидела акушерка с закутанным младенцем на руках. Она дождалась окончания службы и подошла к священнику.

Увидев женщину с ребёнком, пробиравшуюся к нему сквозь небольшую толпу народа, Яков улыбнулся ей, на долю секунды задумался, вспомнил Анжелу.