Спаситель

— Я все понимаю, и я не обиделся, — улыбнулся Вик. — Удачи вам. Он повернулся и пошел дальше.

— Удачи, — пробормотал мужчина ему вслед.

— Вот теперь, дочка, я смогу тебя накормить, — услышал Вик за своей спиной.

— А ты говорил, что хорошие люди все умерли, — ответила девочка. — А этот человек хороший.

— Может, он не очень умный? — сказал мужчина. — Сейчас никто другому просто так ничего не даст.

— Наверно, он глупый, — засмеялась девочка. — Может быть там, в городе все такие?

— Это уж вряд ли, — отозвался мужчина. — Если бы они были такими, они бы давно все умерли. Сейчас выживают только самые сильные и умные.

— Но этот глупый тоже как-то выжил, — возразила девочка.

— Вероятно, благодаря своему приятелю, — сказал мужчина. — Уж он-то вряд ли такой добрый.

— Тогда понятно, — протянула девочка. — А мне он не показался глупым. Дальше уже Вик ничего не слышал, он слишком далеко отошел от них. Из кювета вылез Майк и подошел к нему.

— Почему ты всегда лезешь на рожон? — спросил он недовольно. — Мужик прав, сейчас ты жив только благодаря мне.

— Я знал, что ты рядом, — сказал Вик. — А кто эти люди, и куда они идут, мне захотелось узнать.

— Да, грустная история, — сказал Майк, подстраиваясь под его шаг. — Я удивлен тому, что они сумели спастись после взрыва.

— Меня это не удивляет, — ответил Вик. — Меня гораздо больше удивляет то, как мужчина любит свою дочь. Ради неё он готов на все, даже вернуться туда, где их не ждет ничего хорошего.

— Зря он это затеял, — сказал Майк. — Шансов на то, что они сумеют добраться до города и остаться после этого в живых, почти нет.

— Люди часто делают глупости, — улыбнулся Вик. — Может быть потому, что выживание не всегда самое главное?

— А что же тогда главное, по-твоему? — спросил Майк.

— Любовь, сострадание и то, что делает жизнь жизнью.

— Глупости это все, — проворчал Майк. — Мертвым любовь ни к чему.

— Любовь делает душу больше, — сказал Вик. — А это уже совсем неплохо.

— Чушь это все! — воскликнул Майк. — Как ты можешь в это верить? Свои прошлые жизни никто не помнит, кроме тебя, так что вероятнее всего это лишь твои фантазии.

— Все, что делает нас лучше, все идет на пользу душе, — сказал Вик. — Это главное.

— Опять ты о своей религии, — вздохнул Майк. — Лучше подумай о том, где нам сделать привал. Есть уже хочется.

— Нам нужны дрова для костра, чтобы приготовить еду, — сказал Вик. — Поэтому ищи какую-нибудь рощу, или одинокие деревья.

— А в том, что этих людей было двое, ты не ошибся, — сказал Майк. — На будущее буду учитывать эту твою способность. Но только эту, во все остальное я по-прежнему не верю, да и это бы не мешало ещё раз проверить.

— Проверим, — пожал плечами Вик. — Путь впереди у нас долгий, и эта встреча с людьми не последняя.

— Да уж, — вздохнул Майк. — Только я почему-то не хочу с ними встречаться. Мне сейчас кажется, что мы снова вернулись на первобытный уровень, когда все решает только сила. Эта война отбросила все человечество назад, лет так на триста, а то и больше.

— Да, — грустно усмехнулся Вик. — Вся наша цивилизация оказалась такой тонкой пленкой, что первое же испытание содрало её так, словно её и не было никогда. И снова заработали инстинкты и первобытные чувства.

— Это точно, — согласился Майк. Он показал рукой в поле, где был виден покосившийся деревянный забор. — Вот и дрова на костер.

— Вижу, — сказал Вик, сворачивая с дороги. — Забор, это тоже предмет цивилизации, он что-то когда-то огораживал, возможно, рядом есть какой-то дом, или какое другое строение.

— Если хочешь пойти и посмотреть, то сначала заряди свое ружье, — посоветовал Майк.

— Нет, — сказал Вик. — Мне заряженное оружие не нужно, я не собираюсь никого убивать.

— Тогда убьют тебя, — сказал Майк.

— А этого я не боюсь, — сказал Вик, ломая доски забора. — Я уже умирал в своих прошлых жизнях, одной смертью будет больше, только и всего.

Он разжег костер, поставил котелок на огонь, открыл банку консервов и налил в котелок воды из фляжки.

— Присматривай за огнем, — сказал он. — А я схожу, посмотрю, я чувствую, что рядом где-то есть дом.

— Если тебя не будет больше часа, — сказал Майк. — Я пойду искать тебя, и если кто-то вздумает сделать тебе что-то плохое, то он заплатит за это. Можешь об этом сразу сказать, когда этот кто-то начнет в тебя целиться.

— Ладно, — согласился Вик. — Так и передам при встрече, но не в этот раз. Я чувствую, что людей поблизости нет.

— Хорошо, — сказал Майк. — Иди, но ненадолго.

Вик пролез в дыру в заборе и побрел по мокрому после дождя травянистому полю. Скоро он наткнулся на большой деревянный дом.

Он осторожно открыл проскрипевшие ворота.

В доме был мелкий беспорядок, оставшийся от хозяев и никаких следов того, что здесь ещё кто-то после этого побывал. Он прошелся по дому.

На кухне рядом с большой печью лежали приготовленные для растопки дрова. Вик разжег печь и пошел за Майком.

Тот обошел весь дом, разглядывая брошенные вещи, потом недоуменно спросил.

— Скажи, почему люди бросили такой хороший дом?

— Потому что жить здесь нельзя, — пожал плечами Вик. — Слишком высокий радиоактивный фон.

— Здесь нигде жить нельзя, — сказал Майк. — Но люди живут. Мы уже многих встречали, и ещё многих встретим.

— Большинство из тех, кого мы видели, скоро умрут, — сказал Вик. — И они знают об этом.

— Значит, и мы умрем, — сказал мрачно Майк.

— Ты не умрешь, — сказал Вик. — Ты ещё не успел набрать смертельной дозы радиации, и ты скоро уйдешь отсюда.

А там, где ты живешь, не было ядерных взрывов, твой организм понемногу очистится, и ты будешь жить дальше, стараясь не вспоминать о том, что ты здесь увидел.

— Хорошо бы, если бы все произошло именно так, — сказал с сомнением Майк.

— Так и будет, — улыбнулся Вик. — Я уже говорил тебе об этом.

— Только я тебе не поверил, — сказал Майк. — Хоть и очень хочется верить.

— А люди всегда верят в то, во что им очень хочется, — улыбнулся Вик. — Поверишь и ты.

Он открыл крышку подвала, спустился вниз и восторженно ахнул.