Спаситель

— Там, где я нахожусь сейчас, это для меня отправная точка, — сказал Вик. — Вот я и определяю свое положение во времени и пространстве относительно неё. Получается это у меня не очень хорошо, ошибка достаточно велика, но другого способа я просто не знаю. Меня никто ничему не учил, все, что я умею, я научился сам, сидя в подвале.

— И таким образом ты можешь увидеть всю свою жизнь? — спросил Майк. — И можешь сказать, что с тобой произойдет?

— Увидеть можно, — вздохнул Вик. — Но только приблизительно и неконкретно, только какие-то яркие события. А для того, чтобы увидеть какие-то конкретные детали, нужно потратить очень много времени.

— Как-то все не так мне представлялось, — пожал плечами Майк. — Я думал, что это какие-то яркие видения, которые видит человек.

— Такое тоже бывает, но редко, — сказал Вик. — Это когда ты смотришь на человека, и вдруг всплывают в голове какие-то яркие образы его будущего. Вот там есть и краски, и эмоции и внутренние ощущения, в том числе и времени.

— Выходит, твой Нострадамус определял время по звездам? — сказал Майк. — Это интересно. Но ты же сам читал его дурацкие стихи, там вполне конкретные люди, время, одежда. Как он все это определял?

— Ну, это не очень трудно, — сказал Вик. — Когда ты начинаешь мне задавать конкретные вопросы, то я тоже начинаю вглядываться в детали.

— Ясно, что ничего не ясно, — сказал Майк. — Я только понял, что видение будущего это вполне реально, если судить по твоим словам. И что ты не самый лучший провидец. Но, если будущее реально можно увидеть, тогда возникают другие вопросы, получается, что будущее существует уже сейчас?

— Конечно, — сказал Вик. — Но оно со временем немного меняется, становится другим. Я уже говорил, что точность предсказаний примерно восемьдесят процентов. Что-то меняется в будущем от наших действий, а что-то нет, а с чем это связано, я не знаю.

— Подожди, — покачал головой Майк. — Ты хочешь сказать, что будущее всей земли и человечества уже определено?

— Определено только на восемьдесят процентов, — сказал Вик. — Мы кое-что можем изменить, хоть и немного, мы же не одни, вокруг нас вселенная, она тоже на нас влияет, хоть мы этого и не чувствуем.

— Странно это, — покачал головой Майк. — Никогда не думал о том, что где-то уже существует картинка того, что я сделаю через пять минут, или день, тем более, что я и сам не знаю, что я буду делать.

— Мир, в котором мы живем, очень сложен, — сказал Вик. — Своими глазами, органами своего тела мы видим и чувствуем совсем немногое из того, что нас окружает. И рядом с этим миром, который мы считаем реальным, находится другой, призрачный, который мы не видим и не ощущаем нашими чувствами тела, но он играет не меньшую роль в нашей судьбе и жизни. Чтобы его увидеть, надо развивать душу, только ею можно почувствовать его.

— Кошмар какой-то, — вздохнул Майк. — Ты живешь обычной вполне реальной жизнью, а вокруг тебя роятся невидимки, которые что-то меняют в твоей жизни.

— Но ты же, действительно, многое не видишь, и тебя это не пугает, — сказал Вик. — Ты же не видишь радиации, не видишь теплового излучения, множество частиц, которые через нас проходят…

— Все равно кошмар, — сказал Майк. — Если начнешь задумываться, то точно сойдешь с ума, поэтому давай ложиться спать. Ты говорил, что мы будем спать, когда произойдет что-то?

— Да, — согласился Вик. — Мы будем спать.

— Это хорошо, — сказал Майк и лег у костра. Вик подбросил дров в огонь и тоже растянулся прямо на асфальте.

Проснулись они от звука тормозов, в глаза им ударил яркий свет фар и мощного прожектора. Майк потянулся за автоматом, но Вик поймал его руку.

— Не надо, нас убьют, — сказал он. — Я же предупреждал тебя. Майк с неохотой вытянул вперед пустые руки, показывая их тем, кто сидел в машине.

— Если нас убьют, — сказал он. — Я тебя и на том свете найду.

— Ладно, — согласился Вик. — Мне приятно будет встретиться там с тобой.

— Черт! — выругался Майк и рассмеялся. — Все время забываю, что ты псих.

— Кто вы такие? — прозвучал резкий мужской голос из динамика громкоговорителя. Голос был настолько громок, что от него закладывало уши. Вик стал, высоко поднял руки и шагнул к машине. Он сделал несколько шагов, прежде, чем его остановил мужской голос.

— Сделаешь ещё один шаг, и мы будем стрелять.

— Он солдат, — сказал Вик. — Он отстал от своей части, а я помогаю ему добраться до своих.

— Солдат? Откуда здесь может быть солдат? — сказал резко голос. — Пусть подойдет ближе. Майк шагнул вперед и встал рядом с Виком.

— Назови свою часть, — потребовал голос. Майк громко назвал часть, и место её постоянной дислокации.

— Как оказался здесь? — спросил голос.

— Отстал от поезда, — сказал Майк и назвал станцию, на которой он сошел.

— Какую задачу выполняла часть? — спросил голос. Майк назвал место, где он воевал.

— Оружие есть? — спросил голос.

— Да, табельное, — ответил Майк. — Записано за мной, автомат и пистолет.

— К оружию не тянуться, — предупредил голос. — Возьмите свои вещи и медленно, подчеркиваю, очень медленно, идите к заднему борту. Вик и Майк взяли свои рюкзаки и оружие и медленно пошли к машине.

— И что дальше? — спросил Майк.

— Дальше все будет хорошо, — сказал Вик. — Ничего не бойся.

— Я и не боюсь, — вздохнул Майк. — Просто чувствую себя идиотом, потому что делаю все так, как ты говоришь. А если ты ошибся? Из яркого света высунулась чья-то рука и забрала у Майка автомат, потом его обыскали и вытащили пистолет, после этого подталкивая стволом автомата, повели вместе с Виком куда-то в темноту.

Когда свет перестал им бить в глаза, Майк сумел рассмотреть машину, это был все тот же грузовик, что обстрелял их на шоссе. Их затолкали в кузов, там сидели солдаты, молодые ребята в форме, вместе с ними был офицер, его голос они и слышали по громкоговорителю.

— Документы есть? — спросил он, когда они сели на узкие деревянные скамейки. Майк полез внутренний карман, но к его голове сразу приставил пистолет солдат, сидевший рядом.

— Только медленно и осторожно, — предупредил офицер. Майк достал свое удостоверение, офицер рассмотрел его при свете тусклой лампочки висевшей под потолком и мрачно сказал.

— Если при проверке окажется, что это фальшивка, или что ты забрал этот документ у настоящего солдата, тебя расстреляют.

— Это мой документ, — сказал Майк. — И это не фальшивка.