Спаситель

Она не слышала слов, когда мужчина потер лицо, хрустнул суставами пальцев... а потом сел на диван и посмотрел ребенку в глаза.

Губы мужчины зашевелились, а на лице мальчика застыла напряженная маска. Мальчик спросил что–то. Мужчина ответил.

Последовал еще один вопрос.

И ответ.

Мальчик посмотрел на стеганое одеяло, которым его укрыли. Когда он заплакал, мужчина выглядел таким же разбитым, какой почувствовала себя Сара.

Военный прижал мальчика к своему телу, обнимая.

Когда эти горевшие странным светом глаза посмотрели на нее поверх темной макушки, Сара накрыла рот ладонью. Гадая, сколько еще мальчик способен вытерпеть.

Черт, большинство взрослых не вынесли бы и половины того, что выпало на его долю. Будет несправедливо, если к этому добавятся новые страдания.

– ...вот–вот грянет превращение. Поэтому нужно привезти сюда Избранную, пока не рассвело.

Нахмурившись, Сара посмотрела через плечо. Женщина–солдат разговаривала по телефону.

Превращение? В смысле?

* * *

Когда десять минут спустя прибыл терапевт Братства, Мёрдер ушел на кухню, чтобы Док Джейн, как представилась женщина, смогла наедине осмотреть мальчика.

Доктор Сара Уоткинс сидела за столом в одиночестве, ее синяя мешковатая защитная форма была спущена до талии, рюкзак лежал в стороне. Перед ней стояла кружка с кофе, а ее взгляд блуждал где–то поверх нее. Но когда он вошел в комнату, она посмотрела на него.

Не сводила с него глаз.

Она серьезно думала о том, каков он в постели? Срань Господня, а это чертовски заводит. И, вот неожиданность, его либидо требовало возможности доказать ей, что да, он всегда был хорош в сексе, два десятилетия воздержания не в счет.

Но вместо того, чтобы углубляться мыслями в обнаженку, он сказал:

– Как ты себя чувствуешь?

– Не могу заставить мозги работать, – пробормотала она. – И это самое странное.

Он сел напротив нее, противясь желанию усадить женщину на свои колени и обнять. В конце концов, они – незнакомцы друг для друга.

– Это объяснимо. – Он постарался придать мягкости своему голосу, ведь именно так можно обнять кого–то без фактического физического контакта, верно? – Для тебя эта ночь в новинку.

– Я – простой ученый. – Она наклонилась в бок, посматривая на мальчика. – Точнее была им. После сегодняшнего меня вряд ли кто–то возьмет на работу. Взлом с проникновением, кража информации, обращение к властям... это очернит мое резюме для будущих работодателей.

– Никто об этом не узнает.

Она резко перевела взгляд на него.

– Шутишь, что ли? Крайтен скроет все улики в секретной лаборатории и вызовет полицию.

– Не вызовет.

– Без обид, но не будь таким наивным. И, к тому же, я собираюсь передать все федералам. Допью этот кофе и позвоню спецагенту, который приходил ко мне пару дней назад.

– Крайтен больше не принесет никому проблем.

– Вот именно. Потому что у меня есть доказательства преступлений, творившихся в той лаборатории. – Она покачала головой. – И если моей карьере конец, то пусть будет так. Я в любом случае лишилась всякого запала. Самое время найти себя в другой сфере деятельности.

Мёрдер долго изучал ее лицо. На щеке у нее была небольшая родинка. В бледно–карих глазах вкрапления зелени. Она распустила хвост, и сейчас ее выгоревшие на солнце пряди рассыпались по плечам тяжелой копной.

Она пахла как летний луг, а ее голос гипнотизировал. Он мог провести целую ночь, просто следя за ее губами, поглощая ушами ее голос, кожей буквально ощущая каждое ее движение.

– Чем конкретно ты занимаешься? – выпалил он, понимая, что молчание затянулось.

– Я – молекулярный генетик. Работаю над возможностью исцеления от рака с помощью иммунной системы человека. – Она посмотрела на него. – Нужно рассказать доктору о том, что с ним делали. У меня есть результаты и данные протоколов... двухлетней давности. Но я обращусь в ФБР, уверена, они смогут достать последние исследования... ну, если они не прекратили эксперименты. Они заражали его ужасными вирусами и...

– Доктор в курсе, что с ним делали.

Доктор Уоткинс... то есть Сара... моргнула.

– Она знает и о женщине–солдате? – Когда он не ответил, она продолжила: – Она сказала, что с ней делали то же самое.

– Доктор все знает.

– Какова вероятность, что преступная программа доктора Крайтена подвергает подобным пыткам кого–то еще, в другом месте?

Мёрдер подумал о том, что увидел в мозгах генерального директора.

– Этот мальчик – последний. Он пытался получить еще, но не вышло.

Женщина склонила голову.

– Ты очень странно выражаешь свои мысли. И твой акцент. Он не французский, не... точно не немецкий. Из какой части Европы ты родом? Мой жених был из Гамбурга.

Мёрдер напрягся.

– Жених? Ты помолвлена?

Ее лицо накрыла печаль.

– Была. Он умер.

Мёрдер испытал облегчение, чувствуя себя при этом придурком.

– Прими мои искренние соболезнования. – Напряжение отпустило его тело. – Могу я спросить, как это вышло?

Она опустилась на стул. Повернулась боком, чтобы присматривать за мальчиком.

– Куда ушла пара?

– Что, прости?

– Мужчина и женщина, которые были с тобой?

Наверху послышался топот, и Мёрдер посмотрел на потолок.

– Наверное, удалились на ночь.

– А. – Она положила руку на рюкзак и встала. – Мне нужно позвонить, хочу передать файлы ФБР.

Нельзя этого допустить, подумал он.

Мёрдер положил руку поверх ее. И электрический заряд тут же взметнулся вверх по предплечью... уходя дальше, в места, которые давно не функционировали.

– Доктор еще не закончила, – сказал он, смещаясь на стуле. – Подождем, когда она она это сделает, вдруг ей что–то понадобится.

Женщина убрала руку. Потерла о свое бедро. Она тоже чувствовала притяжение: в воздухе вспыхнул запах ее возбуждения, эротическая комбинация бергамота и женьшеня пленяла.

Мёрдер хотел больше ее аромата. Он хотел, чтобы его кожа пропахла ею, пока он будет входить в ее лоно, чувствуя, как она ногтями впивается в его спину...

Мёрдер опустил руку под стол и незаметно поправил внезапную и весьма несвоевременную эрекцию в штанах.