Спасти Девять Планет. Том 3

Вот тут уже возгласов удивления практически не было. В лицах я видел тревогу… но и решимость тоже.

— Мы можем все это остановить, — сказал я. — Пока я не знаю как, но ключ к этому находится на Четвертой. То, что вы ощущаете сейчас — колебания в Стихии… Это попытка Рошаля Кэриэра пробить постоянный проход в мир Стихии.

Тут мне все-таки пришлось прерваться, потому что последняя новость все-таки переполнила чашу удивления. Сразу несколько человек воскликнуло:

— Рошаля Кэриэра?!

— Того самого?!

Я чуть подождал и продолжил, подтверждая:

— Мир Стихии умирает, — сказал я. Мой взгляд остановился на Агафье, которая стояла в задних рядах. И сейчас она снова была в своем боевом обличии. От ее одежды остались одни лохмотья, конечно, она тоже участвовала в отражении нападения. — После открытия прохода портальщики ринутся сюда. Выбора у них нет. И тогда уже все планеты превратятся в подобие Четвертой.

Я замолчал. Какое-то время народ переваривал, потом начались споры. Предлагали много всего разного, но путного было мало. Слишком все были ошарашены.

— Сейчас! — повысил я голос. И продолжил, когда внимание снова сосредоточилось на мне. — Сейчас спешить не нужно. Сначала всем нужно отдохнуть, разобраться с раненными.

— И погибшими, — добавил Грубер, до этого угрюмо молчавший.

— И погибшими, — кивнул я.

Разумеется, в такой бойне без них не могло обойтись. И это касалось не только Вигмара с Жозефиной.

— Алекс, сколько у нас времени? — это уже Яна спросила.

И этот вопрос вызвал практически полную тишину. Да, Миротрясение чувствовали почти все, но напрямую к Книге Перемен обратиться мог только я.

— Мало, — ответил я. — Я думаю, несколько дней. Может неделя.

И сразу, не позволяя никому впасть в уныние:

— Сейчас всем отдыхать, — сказал я. — Что будем делать, я сообщу.

* * *

Остаток дня утонул в какой-то бесконечной суматохе. Меня и так не было в Праджисе неделю, а теперь количество хаоса грозило достигнуть каких-то невероятных размеров. Как Мастер Перемен я с подобным смериться не мог, так что сразу погрузился в дела.

Раненых, к счастью, взяла на себя Анастасия. На ступени Запечатывания Чувств (8) в Нейгун культиваторы получали способность лечить не только себя, но и других. Теорию этих техник я знал, но все равно хорошо, что я мог не тратить на это время. Вместо этого занялся более важным. А именно — наведением порталов.

Сначала я окончательно соединил угуан с рудником «Добывающей компании Эйт», а после пробил проход еще и в «Автодетали». Последнее немного напугало ребят Дрейка, так что пришлось отправляться туда самому, чтобы все объяснить.

Степени максимальной ошалелости взгляд инженера достиг, когда я перешел с ним на Восьмую.

— Это… — протянул он, глядя на ряды поддонов с грофраном и облачка роботников, что плавали под потолком цеха. — Это…

— Это Антон Туров, — сказал я, увидев коммандира охотников. — Хотя вы уже знакомы… Тем лучше. Он введет тебя в курс дела касательно завода и роботников. Слушай, что мне нужно…

Хотел я много чего, так что на объяснения ушло почти полчаса.

— И сколько у меня времени? — уже с чуть более осмысленным, но все еще потрясенным видом спросил Дрейк.

— Три дня, — ответил я. — Лучше два.

— Фух… — выдохнул он с облегчением. — Я уж думал ты какие сложные сроки поставишь…

— А это не сложные?

— Нет, — спокойно отозвался он, но потом все же дал волю чувствам. — Это абсолютно нереальные!

— Шутишь, — посмотрел я на него. — Значит, не все так плохо. Альтернативы у нас особой нет, сам понимаешь.

Уже после, опять же, без перерыва, я снова зарылся в записи Алексея, ну и путем очень непростых манипуляций все-таки сумел сделать проходы порталов шире и выше. Такими, чтобы через них могла пройти техника.

Затем на пару часов зарылся в сети, собирая информацию, анализируя и попутно внося правки в план, который у меня понемногу складывался. И, который, кстати, не особо мне нравился, но тут уж обстоятельства диктовали.

После я долго звонил, отправлял письма, раздавал указания. Так что на то, чтобы поговорить с Викой время нашлось уже под ночь. Хотя, конечно, стоило пораньше это устроить.

— Ты как?

Она сидела у меня в комнате с планшетом в руках, но судя по тому как встрепенулась, когда я появился, мыслями она была далеко.

— Алекс… Мистер Дрейк попросил меня помочь, я вот прикидываю тут…

Ясно. Подойдя к ней, я сел рядом.

— Я не про это.

Она скривилась.

— Да поняла я…

Системница смолкла, снова глядя куда-то внутрь себя.

— Я пыталась… вернуть ее, — призналась она.

Я кивнул. Речь была о Бернадетт Птицкер.

— Это… Я даже знала как… Теперь после всех этих кристаллов усиления… Я теперь правда поняла, как все это работает… код… Но она просто не захотела.

Чуть помедлив, девушка разжала ладонь, которую все это время держала у груди. И между пальцами у нее обнаружились осколки кристалла. Того самого, что я ей отдал еще в Доминиуме.

— Она ушла, — проговорила системница. — Как и Вигмар… Знаешь, мне кажется, он мог бы выжить… но не захотел.

Сказать здесь было нечего. Да, они умерли, но, по крайне мере, не стали заложниками Великой Матери. Как я понял, само по себе это было возможно только пока Магнус находился на Девяти Планетах.

Теперь, когда он ушел, высшие системники могли обрести настоящее посмертие.

— Только не думай, что ты одна, — сказал я. — Уж я-то точно никуда не денусь.

— Ну, ты можешь попробовать, — протянула она, прищурившись. — Но тебе ведь не к чему вечные муки, правильно?

— Ни к чему.

— Ну вот, — слабо улыбнулась она. — Тем более что…

Девушка примолкла, как-то странно глядя на меня, кажется, именно такого взгляда я от нее прежде не видел, да и не только от нее, а вообще.

— Что? — мне даже любопытно стало.

— Ничего, — как-то поспешно отвернулась она. — Потом скажу. Сюрприз будет… И не смей своими этими штучками пользоваться, чтобы узнать!

— Да ладно-ладно, — хмыкнул я.

— И, — после паузы она снова чуть нахмурилась, — нужно будет устроить похороны. Не сейчас, а после. Для бабушки с дедушкой, ну и… для Жозефины.

Имя матери Виктория с не до конца внятным выражением произнесла. Будто не могла понять, как относиться к ней после всего случившегося. Человеком она, конечно, была не самым приятным — мягко говоря — но в итоге погибла, защищая ее.