Спасти президента

– А ты не думаешь, что генерал Азими специально отправил их в ловушку, чтобы убрать одного-единственного человека – опознавателя?

Легкое раздражение на лице старшего лейтенанта сменилось крайней степенью заинтересованности.

– Мысль настолько неправдоподобная, что может оказаться правдой. Мне этот попугай Азими с первого взгляда не понравился. И промашка с афганским десантом могла бы сойти за обычное разгильдяйство. Но твоя догадка выворачивает ситуацию в новом свете. И где сейчас может быть этот сукин сын? Наступила пора интимной беседы с генералом Азими.

Ольга вздохнула.

– Он с американцами. И, боюсь, просто так они его не отдадут. Но другая часть отгадки у нас. Эта так называемая подруга Эмира Джихада, которую называют Багирой, сидит у нас в изоляторе.

Голицын только руками развел.

– События сыплются на голову как корзина кулаков. Обо всем и не упомнишь.

Но тут президент по громкой связи предложил всем срочно собраться в столовой.

– Что случилось? – спросил Поручик, увидев Серегина.

– Иранцы – коротко пояснил майор.

– Что? Уже начали?

– Нет. Прибыли. Секретно. Находятся у входа в консульство. Наверно, уже вошли. Прихвати-ка, на всякий случай, ствол. Конечно, у нас с Ираном мир, но когда они Грибоедова убивали, тоже войны не было.

Поручик, майор и Ольга вышли в холл. Иранцев было всего двое – мужчина и женщина, прикрывавшая лицо краем хиджаба.

Голицын и Серегин по инерции обратились, было, к мужчине. Но он отступил на шаг назад. Женщина открыла лицо.

– Я министр Ирана по делам разведки Неда Наджар.

– А это, наверно, президент Фархади-Ахмад? – пошутил выходящий из президентского кабинета Лепешкин, указывая на ее спутника.

– Это мой водитель и охранник, – серьезно ответила женщина. – Могу я видеть его превосходительство господина президента Правдина?

Лепешкин кивнул, жестом приглашая гостью пройти в кабинет.

– Прошу, он вас ждет.

Пропустив ее вперед, он прошел сам и плотно прикрыл за собой дверь. Потоптавшись перед дверями, десантники отправились завтракать и прихватили с собой водителя иранской министерши.

Позавтракали они на скорую руку кофе и бутербродами. Минут через пятнадцать в столовую вошла Ольга, которая присутствовала на беседе президента с его иранской гостьей.

– Госпожа Наджар останется у нас на некоторое время, – сказала Ольга ее шоферу-телохранителю, потом обратился к Серегину. – Когда закончите завтрак, поднимитесь, пожалуйста, к Василию Васильевичу.

– Он вызывал меня одного? – уточнил майор.

– Нет, всю группу.

Дольше всех поглощением пищи занимался Мыкола.

– Побыстрее можешь? Нас глава государства ждет, – напомнил ему командир.

Прапорщик выкатил обиженно глаза и с набитым ртом невнятно произнес:

– Она же сказала не «через минуту», а «когда закончите завтрак». Вот закончу, и пойдем.

Возразить было нечего, Копняк всегда отличался железной логикой. И хорошим аппетитом. В ожидании, когда он его удовлетворит, Поручик разглядывал собравшихся в столовой сотрудников консульства. Среди них он заметил спасенного накануне австрийского журналиста. Тот, кажется, пришел в норму. По крайней мере, врач разрешил ему подняться с постели.

Томашек сам подошел к десантникам.

– Я хочу еще раз поблагодарить вас за спасение, – сказал он.

Ольга, которая задержалась, чтобы выпить кофе, неожиданно прониклась к журналисту повышенным интересом.

– Скажите, ведь вас ранила эта террористка, Багира?

Тот утвердительно кивнул.

– Да. И, если бы не помощь этих парней, – он указал на спецназовцев, – меня бы сейчас с вами не было.

Глаза Ольги загорелись.

– А вы не могли бы рассказать о ней подробнее? Что это за женщина?

По реакции журналиста, а тот при появлении Ольги прямо-таки засветился изнутри как неэкономичная лампочка, Поручик понял, что сейчас она вытрясет из того все, что он знает и не знает о Багире, чтобы подтвердить свою версию насчет того, что Багира и есть Эмир Джихада. Наивная барышня, хоть и секретарь президента. Она совершенно не представляет себе места и роли женщины в странах Востока. Конечно, где-нибудь в Пакистане женщина может стать и премьер-министром, но лидером военной группировки… это просто смешно.

– Оставь его в покое, он еще не совсем оправился от раны, – устыдил ее старший лейтенант. – И вообще, тебя начальник ждет. Скажи, что мы сейчас будем. Мыкола уже восьмой стакан чая допивает. Еще два, и мы прибудем.

Она удалилась к огорчению журналиста и величайшему удовольствию Птенчика. Поручик заметил, что тому не понравилось ее внимание, проявленное к Томашеку.

Дождавшись, когда прапорщик завершит трапезу, десантники отправились к президенту. Тот пригласил их войти, не прерывая телефонного разговора. Разговор шел с президентом Арабистана Саидом Хасаном.

– Думаю, сейчас конспирация неуместна, – весомо говорил Саиду Хасану Правдин. – Я приглашаю вас на официальный прием. Поверьте, это очень важно. И чем раньше мы встретимся, тем будет лучше для всех. И в первую очередь для вас.

Арабистанский президент немного поломался для вида – восток все-таки – и согласился прибыть немедленно. Видимо, приглашение, высказанное в столь категоричной форме, заинтриговало его не на шутку. Спустя полчаса его катер причаливал к берегу российского консульства.

Десантники встретили Саида Хасана на причале и провели в кабинет, где высокого гостя ждали президент России и госпожа министр разведки Ирана. Здесь же находились Ольга, Лепешкин и Фабриков. По знаку Правдина спецназовцы не стали покидать кабинет, а отошли в дальний угол и забились там подальше, как хомячки.

Президент Правдин открыл совещание. Первое слово он из вежливости предоставил арабистанскому коллеге.

Тот, немало удивленный появлением главы вражеской разведки, снова разразился своим обычным заявлением насчет исторической судьбы арабов-шиитов и о желании, во что бы то ни стало, сохранить мир.