Спасти СССР. Часть 4

— Они что, заложников берут?

— Ну не в прямом смысле. Но да там очень неопределенная судебная система, могут на ровном месте обвиноватить. Скажут — или так или жена, сын сядут. А срока там большие, десятка там не срок. Но мы вроде про коррупцию говорили. Что думаешь?

— Ну... попробуй.

— Не слышу энтузиазма в голосе

— Начнешь на деле бороться с коррупцией, наживешь себе врагов.

— Знаю. Но бороться буду. А что думаешь про татарский опыт?

— Ты только на Политбюро это не вынеси

— Почему?

— Слушай, ты не понимаешь или придуриваешься?

— Не понимаю.

— Цель оправдывает средства — это не наш метод. Тебе никто не даст так работать.

— А годами, десятилетиями не решать проблему — ваш метод?

— Не передергивай!

— Михал Сергеевич я все-таки американец процентов на семьдесят, если не больше. В любом нормальном обществе, в любом нормальном коллективе должен быть определенный уровень конфликтности, это нормально. Главное чтобы конфликты были по делу и без перехода на личности. Вы же ради единства партии и тому подобной чепухи — не решаете важнейшие проблемы. Потом поздно будет!

— Как ты смеешь нас судить!

— Смею! Потому что я видел, что будет потом! Только поэтому — и смею!

Утром — поехал снова в МВД. Министр Карпец был на месте, встретил в своем кабинете...

— Михаил Сергеевич... зачастили вы к нам.

— Есть причины...

Я кратко рассказал про свою идею.

— Восьмое управление...

— Отдельная структура, у них даже территориальность другая, то есть к территории они не привязаны. Не разложились, с укрытиями у них никогда проблем не было.

Карпец помрачнел

— Игорь Иванович... я не первый день живу. Я уже говорил: в том что эта антигосударственная практика распространилась — виновно не только МВД. Виновна и партия, виновен Никита Сергеевич Хрущев с его закидательно-завиральными идеями, что через десять лет мы увидим последнего преступника. Но проблему надо решать и не только контролем. Все равно остается вопрос: а кто усторожит сторожей самих. Спецмилиция почти не затронута этим злом, значит они и будут работать.

— Хорошо — через силу кивнул Карпец — понятно, Михаил Сергеевич — а кто работу восьмого управления будет выполнять?

— Создайте в территориальных органах отделы. Выделите персонал — но соразмерно выполняемым задачам. Сколько нужно людей с допуском? Какую работу могут выполнять и обычные органы милиции? А этих людей, видимо лучших людей — перебросим на куда более серьезные дела.

Карпец покивал

— Ясно, Михаил Сергеевич. План реорганизации накидаем за неделю. Не поздно будет?

— Неделя ничего не решит. Делайте. Из текучки что-то есть?

Карпец замялся

— Игорь Иванович...

— Есть одно... не знаю даже, как и сказать.

— Начните с начала.

— Тбилиси, Грузинская Хельсинская группа. Они с самого начала нам палки в колеса пытались ставить, даже собирали антисоветские митинги. Наши оперативники пустили за ними наружку, с аппаратурой...

...

— И?

— Тут надо видеть. Я... извините, Михаил Сергеевич, я чего только не повидал в жизни. Угрозыск жизни быстро учит. Но тут...

— Да что вы как институтки, в самом деле? Показывайте!

Карпец достал папку, на обложке — уголовное дело, но не прошитое и без номера. Выложил на стол.

То же время.

Тбилиси, Грузинская ССР

Ему не нужны интеллигенты, он сам интеллигент...

Сторонники З. Гамсахурдиа

Жил в Тбилиси такой Константинэ Гамсахурдиа, писатель. В СССР писатели — пользовались огромными льготами и получали огромные деньги. Писатель получал от государства квартиру бесплатно, причем ему полагалась отдельная комната под кабинет. Через Союз писателей он получал по спецочереди машину, ему полагалась дача и путевки в специальные писательские санатории. А так как в СССР была линия на развитие национальных культур — национальные (то есть пишущие не на русском языке) писатели получали за строчку в несколько раз больше, многие из них были вполне официальными советскими миллионерами. Константинэ Гамсахурдиа же — был историческим писателем, он написал «Давид-строитель», по мнению многих одна из важнейших книг на грузинском, народообразующий эпос. Так что он обладал еще и политическим влиянием.

И был у Константинэ Гамсахурдиа единственный сын Звиад. И был он — педерастом...

Педерастом Звиад стал еще в юности. Как и полагалось, это тщательно скрывали, подобрали ему супругу из приличной семьи — Дали Лолуа, пианистку. Потом Звиад развелся с ней и обвинил ее в связях с высшими чинами грузинского КГБ. Хотя... а с кем было бедной женщине поддерживать связи, если муж поддерживает связи с другими мужиками. Второй супругой стала Манана Арчвадзе — врач и политическая активистка. Еще в семидесятые Звиад загремел в тюрьму — именно за мужеложство, хотя потом он всячески выдавал срок за политический.

Как и многие педики из приличных семей — Звиад тщательно скрывал свои грехи... но когда думал что на него никто не смотрит — давал им волю. В тюрьме он проникся ужасом и отвращением к советской системе и стал членом Грузинской хельсинской группы — группе диссидентов, которые взяли на себя роль контролеров выполнения Советским союзом своих обязательств в рамках так называемой «третьей корзины» — обязательств по соблюдению прав человека. Когда Брежнев в 1975 году подписывал соглашения в Хельсинки — он и понятия не имел, как потом аукнется эта «третья корзина»...

Что же касается меня — то я считаю, что права человека — это очень даже хорошо, их обязательно нужно соблюдать, как и советскую Конституцию. Проблема в том, что я знаю то, чего не знает пока никто из живущих в этом мире. А именно — какое государство и какое общество попытается построить Звиад Гамсахурдиа, придя к власти.

Мераб Мамардашвили именно про Гамсахурдиа сказал: я не понимаю, как защитой прав человека может заниматься человек, который ничего не понимает в правах человека. Он же сказал: если мой народ проголосует за этого человека, я пойду против своего народа. Его кстати убили сторонники Гамсахурдиа: в аэропорту в Москве, когда он собирался вылететь в Тбилиси, на него набросилась группа «черных ведьм» — агрессивных сторонниц Гамсахурдиа, которые бывали на каждом его митинге и заводили толпу. До Тбилиси Мераб добрался, но дальше — сердце не выдержало. Думаю, если бы он пожил подольше, то пришел бы в ужас, как выглядела свободная Грузия, о которой он мечтал. Как человек, посвятивший жизнь изучению европейской философии и культуры воспринял бы такой инцидент: когда в девяносто втором в Тбилиси давали оперу Аида, на сцену выскочил составитель сборников сказок Гурам Петриашвили, «грузинский Геббельс» и заорал — нам тут не нужны эти ваши русские оперы! Петриашвили кстати потом переедет в Киев и примкнет к бандеровцам. Да уж, не в бровь, а в глаз: им не нужны интеллигенты, они сами себе интеллигенты...