Спасти СССР. Часть 6

Машина была той самой...

Она неуверенно остановилась у заброшенных путей, из нее выбрался молодой человек в дорогом костюме с клочковатой растительностью на лице. Он огляделся, потом тревожно позвал

– Эй! Где вы!?

Интересный момент - зачем молодой оманский дипломат Саид эль-Рафах - тайно вступил в коммунистическую партию Омана, да еще с штаб-квартирой в Лондоне...

В конце шестидесятых годов британцы, столкнувшись с перспективой потери после Йемена еще и Омана, что сулило перекрытие Персидского залива в перспективе - сделали ставку на молодого султана Кабуса против его отца, заскорузлого реформатора. Он отучился в Великобритании, где к слову стал законченным гомосексуалистом, вернулся в страну вместе с отрядами 22САС и возглавил антиповстанческие операции. Но скорее всего, эта война была бы проиграна как и многие другие, если бы не резкий рост цен на нефть, давший возможность как развернуть широкомасштабные социальные программы, так и банально купить племенных лидеров.

Частью покупки было обучение их детей за государственный счет в лучших британских университетах с последующим трудоустройством в посольства Омана по всему миру и на другие подобные синекуры.

Так Саид оказался в Оксфорде, где в тот момент бушевала вялотекущая социалистическая, а так же сексуальная, наркотическая и всяческая другая революция.

Там он быстро нашел себе подружку, британку, левую, которая быстро просветила его насчет страданий палестинского народа. Надо сказать, что Оман исторически никогда не имел связей с Палестиной и вообще с большим арабским народом: это была горная страна, в которой жили горцы с узкой береговой полосой, на которой жили мореплаватели, некогда построившие великое по арабским меркам государство, фактории которого были и в Африке (Занзибар) и на территории современного Пакистана (стратегический порт Гвадар веками был собственностью оманского султана). Это был отдельный народ, со своими правителям, торговыми путями, союзниками и врагами, он не был частью Османской империи , Оман не ощущал себя жертвой колониального соглашения Сайкса-Пико, потому что не был его частью, его султаны не были родственниками правителей других арабских государств, торговля их шла в основном мимо арабского мира из-за гор, которые отделяли их. Поэтому палестинская проблема была оманцам чужда - но это до того как средства массовой информации и преподаватели не объяснили, почему она так важна для них. Примерно в это же самое время - в соседней Саудовской Аравии не хватало учителей, они импортировали их из более образованной Сирии - и так в Саудовской Аравии появился современный исламский экстремизм. Один из учителей рассказывал своим ученикам об изгнании палестинцев, о врагах-евреях. Он учил их играть в футбол, который в Саудовской Аравии не знали, но для того чтобы принять участие в игре, надо было прочитать по памяти что-то из Корана, каждый раз новое. Особенно этот учитель просил учить девятую суру, единственную которая не открывается словами "Во имя Аллаха, милостивого и милосердного..." поскольку содержит в себе объявление войны неверным. А среди учеников этого учителя - был худощавый, нескладный, заброшенный юноша по имени Осама бен Ладен, который очень любил играть в футбол...

Саид, выросший в жесткой племенной структуре, где действия каждого строго регламентированы и за каждым, особенно за молодыми людьми существует строгий неусыпный надзор общины. И он оказался в атмосфере абсолютной свободы, где почти каждая девушка готова отдаться симпатичному кавалеру после пары глотков джина или порции кокаина. Постепенно он втянулся и стал жить теми же интересами, что и шумное, бестолковое студенческое братство. Но внезапно он понял одну простую вещь – что вся их помощь Палестине и сочувствие палестинскому народу исчерпывается радикальными разговорами, сбором каких-то денег, да подпольными лекциями, которые читали приезжие бойцы сопротивления, и после которых собирали деньги. В отличие от своих британских, пустых и недалеких сверстников – Саид вырос в семье и в обществе, где ценилось действие, а не болтовня. И он - сделал следующий шаг и начал искать мес то, где бы он мог помогать делу палестинского народа и борьбе с Израилем не словами, а делами. Так он оказался в подпольной компартии - агентов советской разведки там не было, зато в изобилии было агентуры Мафабы, кураторов из Штази, румынской разведки и так далее, далее...

Эти кураторы предложили ему попросить - после окончания Оксфорда - место в посольстве Омана при дворе Ее Величества. Учитывая вес его отца в оманских племенных раскладах - это нетрудно было сделать.

Так Саид сделался важным звеном в европейской террористической сети. То что происходило в Европе - угоны самолетов, убийства, взрывы - он ко многому имел хоть косвенное, но отношение. Взорвали - относительно недавно - отель где проходил съезд Консервативной партии. Но он не понял главное - что живым выхода из этой системы - нет. Рано или поздно - система перемелет всех, и в том числе - его...

Карлос - ждал. Он ждал, потому что его так научили инструкторы, не советские - сначала в лагерях в Сирии и Ливане, где преподавали настоящие асы тайной войны, практики, за плечами которых годы войны с Израилем. Сиди и смотри. Не высовывайся, смотри, что он будет делать. И кто появится если подумают, что контрагент на встречу не пришел.

– Эй! Вы здесь?

Ему не было жаль этого паренька... ему вообще никому не было жаль. В этом смысле он полностью соответствовал страшной теории мало кому известного русского учителя Сергея Нечаева. Согласно которому есть революционеры первого и второго сорта. И второй сорт - это революционный капитал, отданный в распоряжение революционерам первого сорта. И они должны его тратить на нужды революции - тратить людей как тратят деньги и взрывчатку. И отвечать за траты только перед товарищами и собственной совестью, которой по факту ни у кого из них не было.

В то время - был Гарибальди, был генерал Сан-Мартин, был Симон Боливар, был Кошут у венгров, был Костюшко у поляков. Многие народы тогда вступили на путь национальной борьбы, Россия в этом смысле не феномен. Но что интересно - нигде, ни один из них не додумался делить борцов на первый и второй сорт. Кроме Нечаева. И зная это - не стоит удивляться тому, что произошло потом...

И лишь когда парню надоело кричать, и он открыл дверь машины, чтобы уехать - Карлос поднялся из укрытия

– Я здесь!

Парень едва не отпрыгнул от машины

– Я здесь, товарищ - повторил Карлос.

– Почему вы не выходили?

– Осторожность, товарищ.

Карлос подошел ближе. Если сейчас - в него целятся снайперы 22САС - то он проиграл. Но это риск, который он принимал всегда.

– Вы привезли?

– Да.

– Покажите.

– Сначала пароль... товарищ.

Карлос ухмыльнулся

– Племя Рафиах. Устраивает?

Это ничего не значило.

Парень пошел к багажнику

– Вот...

Карлос подошел еще ближе. В багажнике, ничем не прикрытая, лежала ракетная установка

– Я должен вам передать...

Карлос ударил его по сонной артерии, накинул удавку и пока давил - наклонил к багажнику, чтобы кровь и рвота не испортили костюм...

Через час Карлос, в одних трусах стоял у машины и переодевался в костюм покойного, которого он забросал землей неподалеку. Одна из причин, почему послали именно этого бедолагу - он был довольно похож на Карлоса, имел тот же рост, вес и схожие черты лица. Что касается всего остального - для полицейских что арабы, что латиноамериканцы - все на одно лицо.

Ни капли жалости - Карлос не испытывал...

Некоторое время назад

Белфаст

Любой терроризм... любая война, если она продляется достаточно долго - порождает интересную ситуацию: появляются люди, для которых все это становится новой нормой. Которые находят себя в этом, в этой дико ненормальной жизни-смерти, и даже получают какое-то удовольствие от всего от этого. Это первый шаг - а вторым становится внезапное осознание того, что с врагом, стреляющим в тебя, у тебя больше общего, чем с тыловыми крысами из своего собственного народа. Враг - да, он враг, но он точно так же честно переносит трудности и рискует жизнью, он стреляет в тебя, а ты в него - но у вас равные шансы. А тот кто сидит в тылу, в тепле, с семьей, да еще и жиреет на военных поставках - что у него может быть общего с тобой?

История противостояния в Ирландии - это как минимум вековая история, вопрос ирландского сепаратизма стоял в полный рост еще до Первой мировой войны. Террористы сегодняшнего дня на допросах вполне искренне говорили, что они мстят за 1916 год, когда жестоко было подавлено восстание в Дублине... хотя жестоко... Адольф Гитлер и Генрих Гиммлер, показавшие всеми миру что такое всамделишная жестокость - сильно посмеялись бы над этими наивными претензиями. А ведь был еще голод середины 19 века и массовая миграция в США - вообще, предыстория этого конфликта немыслимо сложная. Как и настоящее. В сопротивлении Северной Ирландии - оно никогда не было единым - боролись сразу несколько течений. Просто националисты, националисты - социалисты, социалисты и даже марксисты. Часть групп опирались на поддержку ирландских общин Бостона и Нью-Йорка, и понятно, что к коммунистам они относились примерно так же как к упавшей в суп мухе. Другие наоборот - опирались на поддержку местных... а бойня Пасхального воскресения имела свою невеселую предысторию. Ведь Белфаст был крупным промышленным центром, тут построили Титаник - но он, как и Глазго на другой стороне залива - с пятидесятых годов переживал массовый упадок с закрытием фабрик и массовой безработицей. Вот только в Глазго не было своих сепаратистов, потому-то там демонстрации не переросли в партизанскую войну. Те, кто опирался на местных - они все в той или иной мере были левыми. Некоторые перенимали идеологию БААС Саддама Хусейна и Третьего пути Муаммара Каддафи - потому что ездили в лагеря на Ближний Восток, и получали оттуда не только оружие, но и идеологию, странную смесь коммунизма, фашизма и радикального ислама. Некоторые ездили на Кубу и в страны Латинской Америки и обогащались теорией и практикой революции там. Ирландцы - крестьянская нация, потому ради ресурсов в виде оружия, инструкторов, денег - они могли поклясться в чем угодно и принять какую угодно идеологию. Они толкались локтями на крошечном пятачке земли, предавая, а подчас и убивая друг друга. Конца - края этому не было видно, и британцы к слову, эти напыщенные джентльмены все больше походили на своих противников ирландцев. Они все больше погрязали в этой войне, все больше передоверяли функции представителей лоялистам из тех же ирландцев - а это были те же самые боевики ИРА, только со знаком "плюс".

Вопрос еще - кому "плюс".

Вот представьте себе: север, может быть север Англии, а может Ирландии, автомобильная заправка с магазином, в котором можно купить газету или журнал в дорогу, перекусить, долить масло в машину...

А вокруг - зеленая сельская пастораль, только рядом гудит дорога, по которой идут грузовики. Кстати британская особенность - на кабине подсвечиваемый транспарант с наименованием владельца машины, такого больше нет нигде...

Подъезжает коричневый Форд Гранада, останавливается у одной из колонок. Выходят трое, включая и водителя. Вид такой, что любой опытный полицейский машинально проверяет, на месте ли пистолет. Наглые глаза, кожаные куртки, у одного - шейный платок, на нем - матерные ругательства написаны.