Спецагент из ниоткуда

4

Сутулясь, тяжелыми шагами Кремер вышел на улицу. В голове стоял высокий опустошающий звон, Кремер видел себя как бы со стороны – усталого постаревшего человека с седыми прядями волос. Он понятия не имел, куда поедет и зачем, что собирается делать.

«Лада-Феррари» ждала его у подъезда, Кремер сел за руль. Без цели и направления он кружил по улицам. Ему и в голову не пришло, что коль скоро он едет, было бы логично ехать куда-то. Он вообще ни о чем не думал. Где-то он вычитал однажды, что существует болезнь под названием «синдром хронической усталости». Похоже, у него именно такая болезнь…

Нестерпимо захотелось закрыть глаза, стиснуть ладонями виски. Через два или три поворота он заметил свободное место на стоянке у ресторана и припарковал машину. Некоторое время он сидел за рулем не шелохнувшись, потом подумал: «А почему бы и нет?» Он вышел из машины, захлопнул дверцу, но запирать не стал. «Уведет ведь хулиганье», – шепнул голос внутри него. «Ну и пусть», – отозвался другой.

Кремер раздвинул занавес из керамических бус, прикрывающий вход, и занял столик у расписанной пасторальными сюжетами стены.

– Рюмку коньяка, – сказал он подошедшему официанту.

– Какого?

– Все равно…

Из колонок звучала музыка. Группа «Аэросмит» допела блюз «Безумец» и начала «Плач» – подборка что надо, одни названия чего стоят. Кремер сидел перед нетронутой рюмкой, курил вторую сигарету, отрешенно наблюдая за танцующей у эстрады парой.

Одинокая привлекательная шатенка лет тридцати за соседним столиком давно бросала в его сторону заинтересованные взгляды, но он не реагировал, и вовсе не из принципа – просто действительно не видел ее. Наконец она не выдержала, взяла свою рюмку, подошла к столику Кремера и уселась напротив. Он посмотрел на женщину несколько удивленно.

– Кажется, ваша звезда погасла, – проговорила она приятным, чуть хрипловатым грудным голосом, слегка растягивая гласные. – Не могу ли я чем-нибудь помочь? Меня зовут Симона.

– Лейтенант Коломбо, – сказал Кремер в ответ.

Симона подняла брови, выдержала секундную паузу и рассмеялась:

– Останемся здесь или вы отвезете меня куда-нибудь?

Кремер пожал плечами. Он мог прогнать ее, но не сделал этого. Если бы она появилась перед ним голой или с пулеметом, результат был бы тот же – он едва замечал ее.

Он встал, засунул деньги под рюмку, из которой так и не сделал ни одного глотка, и медленно направился к выходу. Симона приняла его молчание за приглашение и пошла за ним. Кремер уселся за руль, девушка открыла дверцу и села рядом.

– Куда мы едем?

– Я домой, а вы – не знаю куда, – рассеянно сказал Кремер.

Симона притворно вздохнула:

– Ну что ж, значит, поедем к вам домой.

По дороге Кремер включил радио, певица исполняла какую-то арию.

– О, как ужасно, – прокомментировала Симона. – Не спорьте, у меня абсолютный слух!

Кремер и не думал спорить.

– Вы занимаетесь музыкой? – спросил он, чтобы что-нибудь спросить.

– Я играю в симфоническом оркестре, – оживилась девушка. – Я скрипачка.

Следующие полчаса она беспрерывно трещала о себе, своем оркестре и тяжких перипетиях артистической жизни. Кремер к содержанию ее речи не прислушивался. Он остановил машину возле своего подъезда. Голос девушки вбуравливался в его мозг, как жужжание назойливой пчелы, громче и громче в звенящей пустоте.

– Что с вами, вам плохо?

Лицо Симоны выглядело встревоженным. Несколько секунд Кремер мучительно пытался сообразить, кто она такая и как попала в его машину, потом страдальчески, едва слышно проговорил:

– Прошу вас, убирайтесь. Вот деньги, возьмите, сколько вам нужно, и, ради всего святого, убирайтесь вон…

Симона испуганно отшатнулась, сказала с обидой:

– Мне не нужны ваши деньги. Зачем вы так… Там в ресторане вы выглядели таким… Одиноким… Я хотела помочь… Да что с вами разговаривать!

Она выскочила из машины, хлопнув дверью.

Кремер прикрыл глаза. Почти сразу он услышал, как дверца открывается вновь. Ну, почему же эта несносная девчонка не оставит его в покое?!

С нескрываемой досадой он посмотрел направо…

Рядом с ним сидел Голдин.

5

Кремер окаменел.

– Вы… Здесь! – вырвалось у него помимо воли.

– Как видите… Нам обоим повезло, удалось уцелеть. И я полагаю, мы можем даже пригодиться друг другу…

– Что вам нужно? – спросил Кремер спокойнее.

– Да уж не ваша жизнь, по крайней мере. Если бы я хотел вас убить, уже успел бы. Я ведь давно за вами слежу… Верите?

– Верю.

– В таком случае обещаете не пытаться напасть на меня хотя бы до тех пор, пока не выслушаете?

– Да.

Голдин несколько расслабился. Кремер молча рассматривал его лицо.

– Неважно выглядите, – заметил он.

– Вы не лучше, – сказал Голдин, закуривая. – Правда, по-своему.

– Будем считать, комплиментами мы обменялись. Переходите к делу.

– Охотно. Вы поможете мне найти документы Шлессера.

Кремер удивленно воззрился на Голдина:

– Я – помогу вам – найти… что?! Чьи документы?

– Андрей Викторович, вам же известно, кем был Генрих Шлессер.

– И вы ищете его документы. Прекрасно, ищите. А какой мне резон вам помогать?

– Немалый. Мне нужны бумаги Шлессера, а вам, я полагаю, сведения о похищении Ольги Смоленковой?

Он едва успел перехватить руку Кремера, коброй метнувшуюся к его горлу.

– Не надо, Кремер, – прошипел он. – Это вам ничего не даст.

С полминуты мужчины с ненавистью смотрели друг другу в глаза, потом расцепили руки.

– Знаете, – сказал Голдин, потирая запястье, – в молодости я как-то прочел одну книжку… Да-да, не удивляйтесь, мне в жизни доводилось и книжки читать… Так вот, там был такой пример о двух людях. У одного спички, у другого коробок. Они могут друг друга не любить, но огонь зажгут только вместе…

– Это вы! Вы похитили Ольгу!

– Да нет же, Кремер! – Голдин поморщился. – Просто волей случая у меня есть кое-какие сведения об этом. Сведения неполные, предупреждаю. Мне известно немногое. Но это немногое вы получите только тогда, когда документы Шлессера будут в моих руках.