Специальность – хирург

Наконец, пожалуй, самой трудной задачей являлась третья. Она заключалась в разработке техники введения гвоздя в отломки сломанной шейки бедра. Если смотреть на бедренную кость скелета человека, лишенную окружающих ее мышц, фасций, клетчатки, то невольно возникает вопрос: имеется ли какая-либо сложность во введении гвоздя в шейку бедра? Ведь все очень просто! К сожалению, это не так. Шейка бедра находится далеко от кожной поверхности человеческого тела. Она расположена в глубине тканей и окружена большим мышечным массивом. Она не доступна для ощупывания рукам врача. Путем ощупывания нельзя определить положение ее отломков. Хирург пытается определить углы отклонения шейки бедра и ввести гвоздь строго по центральной оси. Именно по центральной оси. Только тогда отломки шейки бедра будут скреплены наделено. Если нее гвоздь отклонится в одном из отломков сломанной шейки от этой центральной оси, надежного скрепления не наступит. Отломки не будут прочно удерживаться. Они сместятся и сращения их не произойдет.

Я обратил внимание на то, что при вращении ноги скелета внутрь за счет перемещения головки бедра во впадине сустава шейка бедра временно как бы теряет свое отклонение кпереди и располагается параллельно плоскости операционного стола.

Практически это значило, что при введении гвоздя в отломки сломанной шейки бедра я могу пренебречь отклонением шейки бедра кпереди, так как оно временно устранено. И если я буду вводить гвоздь параллельно плоскости операционного стола, то в данной плоскости он пройдет по центральной оси шейки бедра.

Находить второй угол отклонения шейки бедра, отклонение ее кнутри, было проще.

Исследования подтвердили правильность моих представлений и расчетов. Можно было переходить к клиническим операциям.

И вот потянулись томительные дни ожиданий. Пациентов с переломами шейки бедра, которые обычно всегда имеются в клинике, не стало! Каждое утро я с надеждой приходил в клинику и каждое утро надежда не оправдывалась. Больные с переломами шейки бедра исчезли! Они не поступали в клинику!

Наконец, однажды утром в палате я увидел маленькую старушку с седой головой, которая поступила в клинику с долгожданным диагнозом. Это была К. семидесяти девяти лет – моя первая пациентка, которой я произвел операцию по своей (своей!) методике.

Я очень волновался перед операцией, беспокоился за свою больную. Видимо, в те годы я еще недостаточно владел собой, не умея скрывать свои переживания от окружающих, особенно пациентов. Мое беспокойство заметила старушка. Она удивительно терпеливо перенесла операцию, которая проходила под местным обезболиванием – без выключения сознания. Более того, нашла в себе волю и мужество, чтобы подбодрить меня.

Операция прошла успешно, осложнений не возникло. К. была выписана из клиники. А через десять месяцев она пришла сама с букетом цветов. Она очень хорошо ходила, не хромала и не испытывала каких-либо неприятностей и болезненных ощущений в ранее сломанной ноге. Она оказалась удивительно приятным человеком со светлой и ясной головой, несмотря на свой возраст. В течение девяти лет после операции – до конца жизни – у К. все было хорошо. Я питал к ней, пожалуй, родительское чувство. Она стала для меня дорогим человеком, которому была возвращена возможность жить.

Странное это отношение – врача к пациенту, которому он вернул здоровье, а может быть, и жизнь. Уж очень близкими и дорогими становятся эти люди. Я испытываю к ним чувство огромнейшей благодарности за то, что они благополучны, что не «подвели» меня, что поправились, что живут и чувствуют себя хорошо.

Успех первой операции окрылил меня. Больных с переломами шейки бедра стало поступать много. Их переводили из других больниц и даже из ближайших городов и селений.

Понадобились роговые гвозди в большом количестве. И тут я столкнулся с неожиданными трудностями. Нужны были достаточно толстые роговые пластинки для изготовления прочных гвоздей. А такие роговые пластинки можно было получить только от старых больших быков. На мясокомбинате, где я получал рога, таких больших и старых быков не забивали. И пришлось заводить связи с деревенскими забойщиками скота.

Все мои знакомые, кто выезжал или вылетал в районы области, получали задание – привести с собой рога старых больших быков. Я обзванивал все районные больницы области и просил помочь. Вскоре я стал известен как доктор, собирающий рога старых быков. Вокруг этого много иронизировали, шутили. Ну, а мне было не до шуток. Моим пациентам нужны были роговые «гвозди».

Лечение больных шло успешно. Результаты лечения тоже были хорошими. Я много работал. Реферировал литературу. Писал черновой вариант кандидатской диссертации.

Дни летели за днями.

Осенью тысяча девятьсот пятьдесят первого года была завершена диссертация и я представил ее на проверку своему шефу. Через полтора месяца он вернул мне рукопись, полностью одобрив ее.

А жизнь в институте шла своим чередом. Я много оперировал. Вел больных. Участвовал в конференциях, дежурил по неотложной помощи. А вечерами и ночами, в дни, свободные от дежурств, писал. Продолжал накапливать клинические наблюдения. Изучал отдаленные исходы лечения…

В этом же году в институт пришел новый директор Дмитрий Петрович Метелкин, который сыграл большую роль в развитии института.

Наконец, диссертация моя была завершена и принята к официальной защите в Ученый Совет Томского медицинского института.

Когда я принес свою работу официальному оппоненту профессору Венгеровскому, он, посмотрев на название работы, поднял брови кверху и, не обращаясь ко мне, удивленно произнес, что рог и наука плохо совместимы. Но, полистав работу, оставил иронический тон и сказал, что она его устраивает и он будет оппонировать.

Через восемь лет я встречусь с профессором Венгеровским еще раз. Он будет официальным оппонентом при защите мною докторской диссертации. Но об этом речь впереди…

* * *

В апреле тысяча девятьсот пятьдесят второго года я успешно защитил кандидатскую диссертацию. Из младших научных сотрудников я был возведен в ранг старших научных сотрудников, что применительно к вузу значило – доцент.

Это был серьезный шаг на пути овладения специальностью, в моем становлении как научного работника.

Впереди был непочатый край работы…

ИСКУССТВЕННЫЙ СУСТАВ

Переломы шейки бедра, которыми я интенсивно занимался, невольно привлекли мое внимание к тазобедренному суставу в целом.

Следует подчеркнуть, что тазобедренный сустав представляет в хирургии вообще, а в ортопедии и травматологии в особенности, весьма серьезную проблему. Важность именно этого сустава определяется прежде всего той функцией, которую он несет в человеческом организме, и значительной частотой поражения его различными болезненными процессами. Выключение из нормальной деятельности одного тазобедренного сустава приводит человека к серьезной инвалидности. Кроме чисто физической инвалидности, заболевание тазобедренного сустава приводит, если можно так выразиться, к социальной инвалидности. Под этим термином я понимаю ограничение возможностей человека в выборе жизненного пути, профессиональной направленности и других моментов, определяющих духовную и социальную жизнь человека. Если болезнью захвачены оба тазобедренных сустава, то человек становится тяжелейшим инвалидом, не имеющим возможности обслужить себя в быту. Это уже трагедия.