Специальность – хирург

Приехал ко мне как-то молодой мужчина. На глазах слезы. Много людей проходит передо мною ежедневно. Среди них много тяжелобольных, порой безнадежных, болеющих долго и трудно. Но все же слезы на глазах мужчины, да еще молодого – это в общем-то редкость. Большие черные глаза южанина, а в них глубокая грусть, страданье, безысходная тоска и слезы…

Он – директор средней школы. Историк. Лет девять тому назад появились колющие боли в груди. Внимания на них не обратил и не придал им значения. Продолжал вести обычный образ жизни. Много работал. А осенью того же года боли усилились, появившись вновь. Интенсивность и длительность их была более значительной, чем в первый раз. Лечился амбулаторно. Боли прошли. Два года чувствовал себя хорошо. Забыл о случившемся и считал это случайностью, эпизодом в жизни. Ну, а через два года в третий раз появившиеся боли уже не оставляли его. Ни многократное стационарное лечение, ни курорты, на которых он бывал почти ежегодно, ни физиотерапевтическое лечение эффекта не давали.

Боли приняли постоянный характер. Были довольно сильными. Приняли характер жгучих. Школьные уроки, педагогические советы, собрания, заседания превратились для него в пытку. Особенно уроки. Учитель. Директор школы. Молодой мужчина. И вдруг больной. Ребята могут не понять. Да и нельзя ему показать им свои страданья. Он извелся от бессонницы, от постоянных изнуряющих болей, от беспокойства за свою семью, за свое дело. И вот приехал.

Я положил его в клинику, считая, что все его жалобы связаны с заболеванием грудных межпозвонковых дисков.

Обследование подтвердило это мое предположение.

Я оперировал его. Во время операции я удалил шесть грудных дисков. Острота болей снизилась.

Выписал я его со значительным улучшением, но не выздоровлением. Беспокойство за его судьбу оставалось у меня. Оно подкрепилось тем, что на одном из контрольных осмотров через четыре месяца после выписки он вновь жаловался на боли, был встревожен и неуравновешен. А потом он исчез с моего горизонта.

Обычно пациенты исчезают с моего горизонта по двум основным причинам. Чаще всего, в абсолютном большинстве случаев такой причиной является хорошее состояние бывших больных, их выздоровление. Значительно реже – в моей практике это было в единичных случаях – неверие в меня, как врача.

Мне казалось, что в данном случае имел место тот редкий в моей практике вариант, когда пациент разочаровался во мне, не получив столь желанной ему помощи.

И как же я был счастлив, когда мой исчезнувший пациент вдруг нашелся. Да не просто нашелся, а нашелся выздоровевшим, энергичным, веселым человеком, забывшим о болезни, о мучительных болях, о бессонных ночах.

Он рассказал мне, что после последнего своего посещения клиники стал чувствовать себя лучше. Постепенно боли стали ослабевать, а затем и вовсе прошли. Настолько это состояние, состояние без ощущения болей, было необычным и непривычным для него, что он и верить-то в это боялся. Это нужно понять: состояние без ощущения болей – необычное состояние! Такие ассоциации могут возникнуть только у человека, долго и много страдавшего от болей!

И вот он чувствует себя здоровым человеком!

Сопоставляя все случившееся со сроками операции и последующим состоянием пациента, я понял, что никакого чуда не случилось, а все шло так, как и должно было быть.

Дело в том, что после того, как я удалил шесть грудных дисков в позвоночнике своего пациента для того, чтобы сохранить опорность позвоночника, я сделал еще и костнопластическую операцию на телах позвонков. Обычно сращение между костными саженцами, заменяющими удаленные межпозвонковые диски, и телами позвонков наступает через шесть-десять месяцев. До наступления этого сращения возможны остаточные боли. Вот эти-то остаточные боли в раннем послеоперационном периоде и гипнотизировали меня. Памятуя о довольно тяжком исходном состоянии этого своего пациента, я все время ждал возврата болей и, видимо, где-то подсознательно недостаточно твердо был уверен в эффективности сделанной мною операции. Вот и недостаточно трезво и объективно отнесся я к его состоянию в ближайшие месяцы после сделанной операции… А когда наступило прочное сращение, исчезли и боли…

Грудные межпозвонковые диски часто приносят беду человеку. Вот к каким тяжким последствиям может привести человека «больной» неполноценный межпозвонковый диск. И шейный… И грудной… И поясничный…

И пациентов таких многие сотни тысяч…

Следовательно, «заболевает» межпозвонковый диск у человека довольно часто. И «заболевание» это возникает от тех изменений, которые он претерпевает в процессе жизни человека. Дело в том, что межпозвонковый диск, испытывая на себе довольно значительные и постоянные вертикальные нагрузки, рано претерпевает изменения в своей структуре. Согласно моим наблюдениям и исследованиям, проведенным моими помощниками, не столь редко в межпозвонковых дисках десяти-, двенадцатилетних ребятишек уже можно наблюдать эти так называемые дегенеративно-дистрофические изменения. Суть этих изменений сводится к тому, что начинает меняться состав и строение отдельных структур и частей межпозвонкового диска. Так, мякотное ядро, состоящее у здорового человека на девяносто девять с лишним процентов из воды, начинает «усыхать».

Оно уплотняется, становится крошковидным и теряет свои гидродинамические свойства. В гиалиновых пластинках и фиброзном кольце появляются разрывы и трещины. Отдельные участки фиброзного кольца, особенно его задненаружные отделы, теряют свою прочность и легко рвутся. Если на такой неполноценный межпозвонковый диск падает внезапная нагрузка, которую нормальный, неизмененный диск легко и просто переносит, он не выдерживает такой нагрузки и отвечает на нее поломкой своих функций и структуры.

Вот одиннадцатый грудной межпозвонковый диск у Максима, расположенный между телами одиннадцатого и двенадцатого грудных позвонков, оказался неполноценным, измененным. Резкий наклон туловища в тот момент, когда Максим внезапно пригнулся к рулю велосипеда, оказался той чрезмерной нагрузкой, которая и привела к разрыву задних отделов фиброзного кольца, тех отделов, которые участвуют в образовании передней стенки позвоночного канала, в котором располагается спинной мозг. В этот разрыв фиброзного кольца устремились находившиеся под повышенным давлением массы измененного мякотного ядра, которые и сдавили спинной мозг Максима поперек. Это механическое сдавление привело к нарушению кровоснабжения спинного мозга и нарушению его нормальной деятельности. Так возник паралич у Максима…

Изменения в межпозвонковых дисках, о которых я говорил ранее, явление вполне закономерное, физиологическое. У каждого человека с возрастом в межпозвонковых дисках – шейных, грудных, поясничных – неизбежно возникают эти изменения. Но обычно они развиваются постепенно, длительно и очень медленно, настолько постепенно, длительно и медленно, что организм человека успевает приспособиться к этим изменениям, и, как правило, они не приводят к болезни и не вызывают никакой беды. А вот в некоторых условиях, порождаемых жизнью человека, его общением с внешней средой, нагрузками, воспринимаемыми его позвоночником, и многими другими внутренними особенностями данного человека и факторами внешней среды, этот процесс в межпозвонковых дисках может протекать быстро, порой очень быстро, в течение относительно короткого времени, и тогда организм человека не успевает приспособиться к этим новым условиям, возникшим вследствие изменений в дисках. Вот тогда может возникнуть беда. Как у Максима…

При целом же ряде профессий такие изменения в межпозвонковых дисках, да и вообще в позвоночнике, возникают рано и являются правилом. В первую очередь, к таким профессиям следует отнести акробатов, артистов балета, гимнастов, людей, занимающихся тяжелой атлетикой, грузчиков и многих других, у которых позвоночник подвергается ранним и значительным, интенсивным нагрузкам.

Консилиум специалистов, на который я был приглашен, согласился с тем, что причиной паралича, наступившего у Максима, явился разрыв измененного нижнего грудного диска, массы которого сдавили его спинной мозг на уровне выпадения диска в межпозвонковый канал.

Вернувшись в палату, я сказал Максиму, что ему необходима операция, которая может облегчить его состояние. Он охотно согласился и в тот же день был переведен в мою клинику…

Решение о необходимости подвергнуть Максима операции диктовалось тем, что иного выхода найти было нельзя. Как и у Марины, операция была единственной реальной возможностью разрешить тот конфликт, который возник между выпавшим диском и сдавленным им спинным мозгом Максима…

* * *

В операционные дни жизнь в клинике начинается рано. Идет подготовка к предстоящим операциям. Проверяется аппаратура, инструментарий, оборудование… Идет последняя генеральная ревизия готовности, чтобы в процессе операции не возникло каких-либо непредвиденных случайностей…

Уже вымылась моя старшая операционная сестра. Вымылась и оделась в стерильное операционное белье. Несколько позже все это повторяют все участники предстоящей операции – и я, и мои помощники. Все, кто так или иначе будут иметь отношение к операционной ране, должны быть стерильными, чтобы не внести руками инфекцию – микробов – в нее. А пока она, моя старшая операционная сестра, готовится к предстоящей работе: разбирает стерильное белье, складывает инструменты, готовит шовный материал и… зорко следит за действиями своих помощниц, – операционных сестер и санитарок, которые по ее указаниям готовят операционную к предстоящему трудовому дню, к предстоящей работе. У нее много, очень много забот и обязанностей…