Спецназ ГРУ. Жизнь после смерти. часть 1

Но чаще всего бояре облачались не в Кунтуш, а в Охабень. Охабень был известен на Руси середины четырнадцатого века и шился из самых дорогих на ту пору тканей — парчи, объяри, камки и бархата.

Особенности кроя: длинные рукава, которые залихватски закидывались за плечи и завязывались узлом на спине), «козырная» деталь — жесткий четырехугольный откидной воротник и боковые прорехи для рук. Воротник так и назывался — «козырь»!

Поверх Охабня (кунтуша, кафтана) накидывалась Ферязь — одежда с длинными рукавами, без воротника и перехвата. Ферязь была широкой в подоле, до трех метров, с длинными, свисающими до земли рукавами. Ферязь надевали следующим образом: в рукав продевали лишь одну руку, собирая его во множество сборок; другой рукав спускали вдоль фигуры до земли. Благодаря ферязи появилось выражение «работать спустя рукава». На грудь пришивались нашивки (по числу пуговиц) с завязками и кистями. Каждая нашивка имела петлю для пуговицы, поэтому позднее нашивки стали называться петлицами. По краю ферези пришивалась «кружево» — кайма с украшениями.

Поверх ферязи бояре еще накидывали шубу. Шубы были «холодной» одеждой, носились мехом внутрь, а наружная поверхность шилась из узорного бархата и парчи, а подкладкой служил мех соболя, горностая, куницы, лисицы, песца, зайца, белки. Шубы были двух видов русская и турская. Первые походили на кафтаны и сильно расширялись книзу — подол порой достигал ширины в три с половиной метра. Их рукава свисали почти до пола, а отложной меховой воротник начинался от самой груди. Застегивалась «русская» шуба на завязки-шнурки.

Вторая — турская шуба — была парадной. В ней официально разрешалось находиться в помещении и сидеть на званом обеде. Носили такую одежду внакидку, застегивая на одиннадцать серебряных пуговиц или кляпыши с петлями. Рукав турской шубы был шире русской, а длина — короче. Меховая оторочка спускалась до самого низа одежды.

На ногах у боярина были шелковые портки. Если обувь состоятельных людей составляла сапоги, чоботы, башмаки и четыги из телячьей кожи, то у богатых из персидского и турецкого сафьяна. Сапоги имели подковы с множеством гвоздей, иногда из драгоценных металлов.

А еще боярин носил аж три головных убора. Прежде всего, Тафью — маленькую плоскую и круглая шапочку, плотно закрывающую макушку головы — подобие тюбетейки или ермолки, которую носили в старину. Поверх одевали Мурмолку — высокая шапка с плоской тульей из алтабаса, бархата или парчи, с меховой лопастью в виде отворотов, которые спереди пристегивались к тулье петлями и пуговицами. Мурмолки украшались иногда запонкой с жемчугом и белым дорогим пером. Ну и конечно же так называемая Шапка горлатная. Это высокий парадный головной убор цилиндрической формы с бархатным или парчовым верхом. Горлатную шапку часто не надевали на голову, а держали на сгибе левой руки. По шапке можно было определить принадлежность человека к социальному слою. Отсюда пошла и поговорка: «По Сеньке и шапка».

Поэтому на пришедших бояр, одетых в одинаковые костюмы кубанских казаков будущего — на шелковые нижние сорочки были надеты ослепительно белые бешметы (распашные стёганые полукафтаны с глухой застёжкой, плотно облегающий грудь и талию, обладающие узкими длинными рукавами и стоячими воротниками из парчи, алые бархатные черкески с нашитыми газырницами и серебряными газырями, сзади к плечам крепились теплые башлыки, парчовые темно-синие шаровары с красными лампасами, на ногах мягкие кожаные ичиги, на голове каждый гордо нес «кубанку» из шкуры полярного волка и с алым парчовым верхом. На плечах у новых бояр лежали массивные золотые цепи французского ордена.

Перед поездкой мы хотели надеть еще и изготовленные под нашим присмотром белые войлочные бурки, но погода была еще не очень и холодной, солнышко грело, потому мы их решили оставить до понижения температуры.

Царь, войдя в парадный зал, при виде наших нарядов чуть не упал, споткнувшись на ровном месте, сумел опереться на свой посох, покачал головой и продолжил свой путь к трону. Усевшись, он взглянул на нас, вздохнул и обратил свой взор на бояр — Вот что я решил, бояре! За заслуги по развитию сельского хозяйства я возвел этих четырех баронов в боярское достоинство и я решил назначить боярина Перебейноса дворовым воеводой и его два полка наемников составят мою личную гвардию, тем более, что помимо прекрасного владения оружием, все солдаты одеты в одинаковую форму, которая будет утверждена мною как гвардейская форма дворцовой стражи. Боярина Свищева я назначаю казначеем, боярина Пьяных Дьяком нового Приказа, который я по размышлению назвал Продовольственным и в него вольется Хлебный Приказ. Этот Приказ будет контролировать правильное использование государственных и помещичьих земель. Боярин Игумнищев возглавит Пушкарский приказ вместо боярина Ромодановского, назначенного воеводой в Курск. Надеюсь, что теперь мои войска не будут нуждаться в закупке пушек на чужбине!

Боярин Наумов как и большинство раскрыл рот от удивления, затем он. опомнившись, сжал толстые губы и повеселел — Все три года он с матерью пытался уговорить Ульяну выйти замуж за князя Долгорукого, но она уперлась и слушать не желала о женихе из княжьего рода, будто кроме этого барона ей никто и не мил. Теперь же, став боярином и по сути вторым человеком после Матвеева, этот Перебейнос (вот же выбрал себе фамилию) стал завидным женихом.

Царь же помолчав, спросил — Скажи-ка, боярин Игумнищев, чем ты займешься в первую очередь в новой должности?

Новоназначенный Дьяк встал и, поклонившись, ответил — Спасибо, Государь за доверие! Есть у нас идея новой пушки-гаубицы, предлагаю ее назвать «единорог», у этой пушки будет зарядная камора конической формы, которая обеспечит более плотное прилегание боеприпаса к стенкам канала ствола в начале выстрела. Единорог — это оружие, способное стрелять как бомбами, так и ядрами, обладающее лучшей, чем у гаубицы баллистикой, но большим калибром и меньшим весом, чем пушка. Только я прошу тебя, государь, ввести понятие «секретность» — все новинки вооружения должны строго охраняться во избежание воровства изобретений шпионами других государств. За нарушение секретности виновные должны подвергаться казни! А вторым делом, которым я хочу заняться — создание школы артиллеристов, которая будет выпускать младших командиров этого рода войск.

Царь удивился и кивнул — Вы однако умеете удивлять, уверен, что и остальные твои друзья на своих должностях сможете принести много пользы моему государству!

После обсуждения текущих вопросов, которые показались попаданцам недостойными рассмотрения лично царем, слишком мелочными, царь, распустив бояр, оставил Матвеева и четверых баронов, ставших русскими боярами — Ну что, сильно я вас озадачил? — царь рассмеялся — Вы мне поясните, что за одежда такая на вас, бояре?

Я ответил — Государь! Эту одежду носят кавказские народы, она очень удобна и для конных поездок и для пеших передвижений. И довольно красива. Позвольте, Государь, подарить вам комплект такой одежды, что бы вы убедились в удобстве ее ношения!

Царь кивнул — Дозволяю! Тебе, боярин Пьяных, я доверил важный пост, ты должен накормить мой народ. А тебе, казначей, предстоит подумать как лучше наполнить мою казну. Жду от тебя предложений через седмицу.

Повернувшись ко мне, царь произнес — Тебе, боярин, как командиру моих гвардейцев разрешаю при мне носить оружие. Ты же теперь мой главный охранник! А теперь, предлагаю сразиться в шахматы!

Глава 14

К зиме царю удалось выдать замуж своих старших дочерей Евдокию и Марфу за немецких баронов, а вот Софья наотрез отказалась от замужества, не желая идти замуж за князя Иоганна Адольфа Первого фон Шварценберга. Ещё в подростковом возрасте царевна отличалась образованностью и живым умом. Её наставником являлся придворный астролог, писатель, богослов Симеон Полоцкий, что обучал девушку языкам и Слову Божьему.

— Отец! — царевна топнула ногой — Я не желаю становиться женой князя, чьи земли находятся так далеко. Позволь мне выйти замуж за князя Василия Голицына!

Царь усмехнулся — Приглянулся тебе стольник мой? Ну что же! Сама выбрала себе судьбу свою. Только я пока не вижу особой пользы от твоего Голицина, потому я его назначу головой выборной сотни стольников, на большее не пусть не рассчитывает!

— Как же так? Твоя родная дочь не может рассчитывать на помощь своего отца? — Софья от злости прикусила нижнюю губу.