Спецназ Красного Герцога

Миледи плыла со служанкой Анной, отдельно от нее плыли два брата купца с приказчиками, договариваться о закупках шерсти в Англии и о возможности оптовых и розничных продаж французских вин, несколько дюжин которых они везли 'на пробу'. Нам с Сашкой и г.г. Планше, Базену, Мушкетону и Гримо пришлось сбрить усы и это кстати нас спасло. На корабле с нами плыли друзья покойного графа де ла Фер, Арамис и Портос (интересно, а где д Артаньян подумал я) и на они, слава Творцу не узнали.

Арамис увивался вокруг Шарлотты и Анны, Портос играл с Сашкой в кости и наливался нашим вином, короче все были при деле, так что до Лондона доплыли спокойно. А там Миледи уже ждал экипаж из дворца Бэкингема, который ждал ее предупрежденный письмом из Парижа переданным по секретным каналам кардинала. Но дальше все пошло не совсем так, как хотелось бы. На следующий день к нам в припортовую гостиницу 'Веселый Тунец' прибежала Анна и сообщила две тревожных новости... Во первых Миледи посадили под домашний арест до выяснения некоторых деталей, как туманно выразился герцог. А во вторых, как ей рассказал слегка ей охмуренный герцогский мажордом, мушкетеры привезли Бэкингему письмо от Бассомпьера, который как мы знали от отца Жозефа, был участником заговора против кардинала, и мушкетеры должны были привести в Париж ответ герцога. Так что теперь перед нами стояло две задачи, спасти Миледи и перехватить письмо герцога Бэкингема Бассомпьеру. Ну а главную задачу операции 'Амур', как я понял, мы таки выполнили... Вчера на вечернем приеме во дворце, герцог уже щеголял с подвесками на камзоле.

Мы экстренно разделились... Александр, Анна, Гримо и Базен отправляются на корабле вместе с мушкетерами, дабы разобраться с посланием Бэкингема и тут нам помогла любвеобильность Арамиса, он запал на Анну еще на корабле и он же вывел ее из дворца Бэкингема после ареста Миледи, обещав переправить ее во Францию. Анна играла роль невинной простушки из обедневшей провинциальной дворянской семьи, вынужденной пребывать в компаньонках у знатной и богатой графини. Ну а мы с Планше и Мушкетоном занялись вызволением Миледи.

***

Миледи еще раз обвела взглядом стены своего роскошного узилища, но не заметила тайных глазков, хотя они наверняка тут имелись. Шарлотта решила придерживаться маски религиозной фанатички и вела себя соответствующе. Она либо читала Библию либо молилась. Ее то ли надсмотрщик, то ли охранник лейтенант Фельтен, стал все лучше и лучше к ней относится и в его глазах холодное равнодушие все больше заменялось сочувствием в отличии от грубиянка мистрис Смайт, тощей склочной особы нехотя ей прислуживающей. Миледи поняла, что переломный момент в отношении к ней британца наступил тогда, когда мистрис Смайт сказала ей очередную грубость, а она в ответ потупила глаза и сказала: 'Пусть господь простит эту несчастную душу'. Фельтен присутствовавший при этом, резко отчитал каргу и уходя поклонился Миледи, чего до этого не делал. Ну а с каргой Смайт все двери открыла золотая отмычка. Миледи сказала что чувствует что жизнь ее подходит к концу и просит добрую прихожанку мистрис Смайт, заказать моления во спасения ее души. И вручила ей кошелек с золотом оставленный ей на черный день, и пусть на половину золота она закажет молитвы, а остальное оставит себе за доброту. Резко подобревшая к ней карга, даже стала тайком ото всех выводить ее в коридор к окну выходящему в дальний внутренний двор замка и когда она увидела во дворе двух угольщиков в которых узнала барона Вольдемара фон Штофа и Мушкетона, и Шарлота почувствовала, что цепкий взгляд барона заметил ее в окне второго этажа.

***

Я заметил Миледи в окне второго этажа и сразу же определил вектор своих действий... Это был хозяйственный двор замка, следовательно контроль тут направлен в первую очередь на недопуск посторонних, за чем следили аж два морских пехотинца в воротах и изредка подходящий сержант, ну а во вторую очередь недопущение на вынос из дворца чего-нибудь вкусного и ценного, за эти следил ошивающийся с внутренней стороны ворот один из помощников управителя. Мы, как именно ввозящие нечто имеющее ценность разгрузили уголь и дрова в нужный сарай (тележку с углем и дровами, Планше купил у настоящих угольщиков, а потом они с Мушкетоном напоили их в усмерть, но тут нас припряг повар, заставив отнести пару корзин угля на кухню, что мы поворчав для виду радостно сделали, после чего взяли еще одну корзину с деревянными чурками и отправились к дверям в крыло дворца, в котором держали Миледи. Морскому пехотинцу стоящему на входе мы сказали что нам приказали отнести дрова к верхнему камину и еще нам велели передать морскому пехотинцу Генри бутылку рома и если сэр солдат является этим самым Генри, то вот она. Морпех естественно сказал, что он Генри и есть, и поскорее запустил нас в дверь, чтобы ошибка не вскрылась. Мы протопали по лестнице наверх, по быстрому успокоили двух часовых и вошли в коридор в котором видели через окно Миледи, и там мы увидели картину достойную кисти Альбрехта Дюрера... распростертое на полу тело женщины и Миледи с самым невинным видом стоящая рядом с ней и коленопреклоненный офицер Королевской морской пехоты с обнаженным кортиком*.

'А вот и мой брат' - сказала Шарлотта. Я щелкнул каблуками и представился, как барон Мордаунт, и увидев как округлились глаза у Миледи, я понял что снова дошутился.

Фельтен вывел нас из замка через секретный ход, и мы без приключений добравшись до Дувра (ну не считать же приключением четырех повешенных дорожных стражников, решивших ограбить проезжих купцов, мы с Шарлоттой были в фургоне и грабители решили, что кроме Мушкетона и Планше тут никого нет). В Дувре мы заявились к названным нам еще в Париже агентам кардинала, милой рыбацкой семье, где папаша с сыновьями ходили в море за рыбой и кое какой контрабандой, а мамаша держала рыбный прилавок в порту.

Нас пересадили в море на бриг под белым флагом с лилиями* и мы благополучно высадились в Кале. В корчме 'Мельница и подкова' на мое имя было оставлено письмо от Александра только с одной фразой 'Почтовый голубь в клетке', что означало, что с письмами все в порядке. В этой корчме, хозяин которой работал на Красную гвардию, мы и заночевали.

Миледи рассказала мне, как увидев, что мы с Планше вошли в здание, сразу же показала мистрис Смайт 'собачку', но карга оказалась не робкого десятка и вместо того, чтобы сомлеть выхватила откуда-то из складок платья стилет, но тут в коридоре появился Фельтен, Миледи успела сбросить морок и завизжала, а Фельтен вырубил мистрис эфесом кортика, ну а Миледи заливаясь слезами сказала что Бэкингем приказал ее убить, за то что она слишком много знает и за то, что отвергла его притязания. Учитывая, что Шарлотта добавила лечебной магии, лейтенант поплыл и все сложилось к нашему удовольствию.

А потом пришлось изворачиваться мне... И я не мудрствуя лукаво сказал, что после того как узнал историю Шарлотты и заколол графа де Ла Фер, мне стали сниться странные сны про другую миледи де Винтер у которой был сын Мордаунт. Шарлота ужаснулась и восторгнулась одновременно, сказав что у нее был сводный брат Мордаунт, сын ее отца от английской гувернантки, который утонул купаясь в реке. А потом пристала, что бы я рассказал о той Миледи и я выдал упрощенную версию и естественно со счастливым концом. Ну а в это самое время, Александр, Анна, Гримо и Базен, времени даром не теряли...

Белый флаг с лилиями* - официальное королевское знамя Франции 1638 - 1790 г.г.

Кортик* - в Семнадцатом веке кортик был вовсе не тем, что носили моряки ХХ века, это была солидная такая сабля типа абордажной.

<a name="TOC_id20237930"></a>

<a name="TOC_id20237932"></a>Глава 14. Морское путешествие Портоса

Мушкетерам не было скучно на этом корабле. Торговцы, знакомые Портоса по поездке в Дувр, везли во Францию образцы испанских вин, которые привезли британские пираты, ограбившие в морях Мэйна, какой-то галеон, оказавшийся увы не с золотом, а с вином. И старший торговец, как выяснилось, бастард барона, уважительно попросил благородного господина который явно привычен к роскоши, разобраться с сортами вина и сказать какое пойдет на благородный стол, а какое нет. Портос, который в глубине души мечтал стать бароном и испытывал пиетет, даже к тени этого титула, конечно согласился с просьбой своего нового знакомого. И вот на палубе поставили стол, на котором появились игральные кости и легкие закуски, а из трюма цепочкой поплыли кувшины с мадерами, малагами, хересами, мальвазиями, тинто и прочими продуктами Кастильской лозы, которыми простодушный великан на момент прибытия во Францию благополучно упился до положения риз. Арамис был увлечен только Анной, которая весь путь изящно уклонялась от куртуазных атак аббата (так называли его за глаза мушкетеры), а накануне прибытия в Кале попыталась замедлить заклинанием оцепенения, но он оказался немного магом и почувствовав это стал трепыхаться и тогда Анна применила 'последний довод королей' показав ему невзрачный жетон с барельефом распятия и выбитой латиницей сакральной надписью 'SocietasJesu'* и мушкетер побледнев, преклонил колено и сказал что всецело в распоряжении агентессы Святой инквизиции (отец Жозеф дал ей этот жетон под большим секретом и на самый крайний случай, который сейчас и наступил). Письма герцога Бассемпьеру подменили на любовные письмо к королеве, в таких же конвертах с печатями герцога, написанные почерком Бэкингема и изобилующие куртуазными намеками, в том числе и на Амьен, что должно было взбесить короля гораздо сильнее, чем письма о политических интригах против кардинала, тем более, что сообщение об известных подвесках на Бэкингеме уже пришло в Лувр из Лондона, что хорошего настроения королю отнюдь не прибавило, так что Бассомпьеру так и так светила Бастилия, и скорее всего и плаха, как и еще нескольким вельможам вроде Монтегю. Не любил его Высокопреосвященство спускать своим врагам даже мелочь. А что касаемо курьеров Бэкингема, Портоса и Арамиса, то кардинал уговорил короля их простить, ибо эти не ведающие, что творят честные мушкетеры, думали, что выполняют приказ короля (чем заслужил глубокую признательность де Тревиля). Портос так ничего и не понял, а вот Арамис был теперь на двойном крючке у отца Жозефа, который как выяснилось был по совместительству со службой кардиналу, в высоком градусе в Societas Jesu*. Но нашу компанию, от греха подальше кардинал решил удалить из Парижа... нас посылали в Марсель, как сказал отец Жозеф, - 'Пока усы не отрастут', а графинь в Бетюнский монастырь, где был филиал 'Черной розы', где графини должны были прочитать курс лекций по ряду профессиональных навыков.

С нами естественно поехала неразлучная четверка гвардейцев известная нам, как Планше, Мушкетон, Базен и Гримо и по рекомендации графа Рошфора, мы были вооружены до зубов.

SocietasJesu* - Общество Иисуса или Орден святого Игнатия (Иезуиты). Монашеский орден нечто вроде спецслужбы Ватикана.

<a name="TOC_id20237952"></a>

<a name="TOC_id20237954"></a>Глава 15. Путешествие из Марселя в Танжер