Спецназ нагваля. К новым орбитам!

Если в первые дни народ с трудом держал равновесие (и я старался смотреть в землю, чтобы самому не потерять равновесие), то в конце можно было снимать учебный фильм. Практически все стояли не шелохнувшись, тянули носочки, выпрямляли колени. И комплекс уже превращался из труда в наслаждение с каждым новым движением, с каждой новой асаной. Но даже у нас с Бородой тянуло какие-то мышцы, скорее из-за пранаям с глубоким приседом. Те, кто не пропускал йогу, однозначно перешли на новый качественный уровень. Удивительно, что на утреннюю йогу ходило человек 50–60.

По несколько раз утром и вечером гудели, заткнув уши, глаза и нос (опять Калабин показал). Гудением создавали картинки необычайной красоты. У меня начиналось с геометрических орнаментов, я бы даже назвал их янтрами. Потом янтры начинали закручиваться, возникали фракталы, туннели. Поражала интенсивность и яркость цвета картинок, хорошо видимых днем, при ярком солнечном свете, а также скорость их изменения. Голову заливал яркий свет – когда белый, когда золотой, когда голубой, а то и вовсе играющий всеми цветами радуги. Короче, это пение было для меня одним из самых ярких переживаний.

Танцы. Ну что тут сказать?! Кульминацией ночных зикров стал предпоследний день. Очень перло на ростовском зикре. Спонтанно возникло несколько интересных партий, особенно женская «Ху Ху Алла Ху». И когда все держали эту партию, Падре, как всегда, начал сольную импровизацию. А позже к нему подключился Гайявата, и с этого момента я уже не понимал, что происходит. Падре с Гайяватой издавали звуки какой-то фантастической красоты. И было чувство восторга только от того, что ты просто присутствуешь здесь. Частенько на зикрах возникало состояние «Остановись, мгновенье». Иногда хотелось продолжать это бесконечно.

Обнимания. Уже давно уловил, что обнимаюсь с намерением открыть сердце партнера или обменяться «сердечной рекой», которая возникла у меня еще в феврале. На этом фесте просто изощрились с Бородой. Я в сердце одной дамы во время обнималок вырастил красивейший цветок. Он был благодарен мирозданию за свое появление и стал выражать благодарность миру и восторг от своего существования доступным ему способом. Он стал источать потрясающий аромат и дарить его всему миру. Родился мощнейший код: «Я – дарю себя миру».

Спасибо всем участникам! Делайте «Лунного Героя» хотя бы изредка. То ли еще будет! Ой! Да!

Васиlisa

Океан нахлынул, я Дома.

Расскажу я Сказку… Вечную Сказку. Сказку-Песню. Песню-Танец… Танец, красивый до невозможности в него поверить, даже если это случилось с тобой. Чудесный танец двух сердец одного Существа. Сладостно.

Руки, кончики пальцев нежно касаются кончиков пальцев Тебя. Ты такой непостижимо родной. Но не брат. Мы – по разную сторону пропасти.

Но тем сильнее слышен Вечный Зов. Тем сильнее желание соединиться, слиться в Единое. И я становлюсь проводником. Так случилось, что здесь, в этом Сейчас, в этой Сказке, Он пришел через Тебя.

Не нужно открывать глаз. Сладостная, щекочущая волна пока еще нежным дуновением превращает тело в отсутствие оного. Просыпайся…

И во мне просыпается Пустота. Она неимоверно концентрирована, она ЕСТЬ. Это ВСЕ, что можно сказать о состоянии. И повторять это «ЕСТЬ», все глубже погружаясь в него.

Вибрирующая Пустота, она ждет эту Силу, что наполнит ее, придаст Форму.

Пустота не может Ничего, кроме как только стать приглашением. Тотально стать концентрированнейшим ожиданием. И она разворачивается во мне. Разворачивается невозможно чудесными, головокружительными, пьянящими вибрациями. Волнами безумной радости. Он пришел. Она ЕСТЬ. Ему ЕСТЬ куда прийти. Сердце истекает нектаром, горит, набухает толчками. Он – лучезарная Сила космического творящего Ребенка-Мужчины. В нем – квинтэссенция мужского начала. Он овевает свежим морским ветром, это мощь седой скалы, первозданность девственного леса. Он – Радость, Игра. Он овладевает. Напряжение притяжения так велико, что непонятно, как тела выдерживают эти вибрации. Отпущенные на свободу, они танцуют. Его ладонь касается Ее спины, приникает к ней. И сливается. Бешеный, горячий поток из центра ладони врывается в сердце, выгибает тело, горячим тяжелым шаром опускается в лоно, взрывается мириадами звезд над макушкой. Я становлюсь сердцем, а в его центре бушует ядерной точкой желание без остатка отдаться, раствориться в Тебе. Сотвори меня.

Это Дар Пустоты.

Ни вдоха, ни выдоха. Только Встреча.

Не нужно спешить. Можно поиграться. Сердца, прикоснувшись друг к другу, лучатся. Радость стала вдруг тобой…

Не нужно спешить… Давай поиграем.

Твоя рука нежно гладит мои волосы. Такая сильная – так нежно…

Я таю от восторга. Откуда эти слезы?

Мы парим в космосе, держась за руки, хохоча безудержной радостью. Малейшее дуновение наших энергий ввергает в эйфорию.

Проходит вечность, и снова приходит волна, сплавляющая наши сердца в Одно, сплетающая тела в неистовом танце. Глубже и глубже впускаю тебя. Как будто огненная дрель поселилась у меня в груди. Плазменный цветок распускается ниже… Звезды ласкают Тебя из моих глаз.

Неимоверное счастье, что Ты принимаешь все Это. И все глубже наполняешь меня.

Взрывом Вселенных попрощались мы, пройдя несколько шагов по Мосту через Вечность.

Эрт

– Леха! Ты видишь свою тень на дверях?

– Ага!

– А давай через тень пойдем в Сумрак?

– О! Давай!

И тень исчезла, а вместе с ней все, что напоминало про начало.

– Леха! Ты видишь, тени больше нет?

Забудь начало – и ты лишишься конца… Так в песне? А в жизни? В какой из них?

Все началось утром, в сплетении дорог и указателей в сторону седьмого корпуса.

Нет. Все началось раньше… Или позже, когда сонный Димка-Пимка-Генана вяленько взмахнул рукой, как бы вкладывая в этот жест великую русскую фразу: «Шо? Опять?»

А может, все началось с книги, которую Алиса читала на зеленой лужайке, чтобы потом снова и снова повторять: «Все любопытственнее и любопытственнее».

А может, это был Кролик, который уже давно никуда не спешит.

А может, это еще одна маленькая жизнь со своим рождением, разочарованием, всплеском, прорывом и смертью. Жизнь, в которой некуда спешить, поскольку конец известен заранее, а начало… А кто помнит про начало?

Жизнь, в которой можно жить и… оказывается, можно фантазировать.

Да, нашлись безумцы, согласившиеся снова фантазировать, как делали это в детстве, нанизывая ниточки реальности на бусинки фантазий, или наоборот.

О, да, взрослые продолжали твердить: «Это правда, это неправда, это есть, этого нет». Вот только дети снова стали непослушными, озорными, веселыми фантазерами.

– Леха! Блин, Леха! А давай-ка в сумрак шагнем, а?

– Ух! Класс! Прикольно! Давай.

– Леха! Блин! Смотри: Тень исчезла…