Спецназ в отставку не уходит
Шрифт:
Капитан улыбнулся:
— С этим порядок. О встрече я с твоим бывшим мужем уже договорился. А отборные телохранители сами и проводят нас к нему.
— Кого, нас? Тебя и меня?
— И еще одного человека. Моего командира.
— Ой, даже и не знаю! Век бы не видеть эту образину.
— Вот поговорим с ним недолго, и больше не увидишь.
— Ты уверен?
— Абсолютно!
— Ну что ж! Если так, то ладно! А Полина?
— Она побудет в машине с остальными ребятами, если не уснет по дороге!
— Хорошо! Поехали!
Василько, выслушав Ефремова, со злостью бросил трубку
— В чем дело, Петя?
Василько взорвался:
— Сколько раз тебе, дура, говорить, не называй меня Петей! Петю, блядь, нашла!
— Но что поделаешь, если назвали тебя Петром!
— Вот Петром и называй. А сейчас свалила в бар. И сиди там возле бармена, пока не позову!
— Но почему?
— Ты не поняла, что я сказал? Пошла вон, стерва!
Надув губки и виляя задом, молодая женщина, фыркнув, пошла к выходу, бросив от дверей:
— Хам!
Василько оставил оскорбление без ответа.
Сидевший рядом респектабельный мужчина спросил:
— В чем дело, Петр Георгиевич? Что произошло?
— Это семейное, Геннадий Павлович! Личное!
Гость повысил голос:
— Семейное, говоришь, личное? Ты, наверное, забыл, что пока работаешь на корпорацию, ничего семейного или личного у тебя быть не может! Ты давно звено в цепи! Выкладывай, что произошло, и быстро!
Василько прикурил сигару:
— Хорошо! Слушайте!
И он рассказал все, что касалось его прежних и настоящих отношений с бывшей женой Ольгой.
— Понимаете, Геннадий Павлович, хотел, но не смог отпустить от себя Ольгу. Она, сука, унизила меня, и я поклялся превратить ее жизнь в кошмар. До сих пор мне это удавалось. Ольга слушалась меня во всем. Потому, что я держал ее дочь от первого брака в загородной усадьбе. И тут вдруг появляется какой-то спецназ, штурмует особняк, нейтрализует охрану, правда, охраны там всего три средненьких бойца, усыпляет собак, вырубает всю связь, обычную и мобильную, вытаскивает из дома девчонку. Затем по телефону тот самый разговор, которым вы интересуетесь. Эти неизвестные профи грозят мне не только стереть с лица земли усадьбу, но и разворотить развлекательный центр, где мы находимся. Меня же немедленно арестуют за похищение человека, причислив к террористам. Но… готовы не развивать события, если я соглашусь на одно условие.
Гость быстро спросил: – Какое условие?
— Не знаю. Его они намерены озвучить при личной встрече и скоро подъедут сюда. Наглецы просили предупредить охрану, чтобы в апартаментах, кроме меня, никого не было!
Человек, которого Василько назвал Геннадием Павловичем, поставил бокал с недопитым виски на стол:
— Ты что же, Петя, вытворяешь? Тебе корпорацией поручено наиважнейшее дело, а ты баб коллекционируешь? Мало проституток в центре?
— Но, может, эти так называемые спецы блефуют? А сами ничего особенного из себя не представляют?
— Да? Ну, утешься, утешься. Если ты помнишь, я был в твоей усадьбе. Так вот, чтобы защитить ее от нападения ничего из себя не представляющих людей, даже трех солдат-первогодок хватит с помповыми ружьями и сворой волкодавов. Но заметь, как легко эти неизвестные смогли нейтрализовать и охрану,
и псов. Причем, насколько понимаю, не завалив ни одного охранника. Более того, так, по ходу дела, заблокировав связь усадьбы с внешним миром. Работали профессионалы, но вот кто? Это следует узнать. Мне надо увидеть тех, кто придет к тебе!— И что это даст?
— Многое! Ты в курсе, какую должность я занимаю. И мне приходилось инспектировать некоторые подразделения спецназа. Не обычные подразделения. Возможно, кого-то узнаю!
Василько предложил:
— Их можно будет увидеть из кабинета, что расположен с правой стороны коридора. Я могу туда и связь переключить, врубив телефонный аппарат внутренней линии. Так что вы будете еще и слышать наш разговор.
Геннадий Павлович Евдокимов укоризненно покачал головой:
— Как ты далек от методов работы спецназа. Да первое, что сделают профи, так это проверят апартаменты на предмет прослушивания. И внутреннего и дистанционного. Увидят, что на сторону работает телефон внутренней связи, и просто разобьют его о твою бестолковую голову. И будут абсолютно правы. Никакой прослушки. Если пишешь все, что происходит здесь, а ты хорек еще тот, то немедленно прикажи своему оператору отключить всю аппаратуру! Немедленно!
Василько заверил:
— Геннадий Павлович, есть такой грешок, иногда и пишу, и снимаю скрытой камерой гостей здесь, а также в кабинах, но не сегодня, когда приехали лично вы.
— А зачем тебе компромат на других клиентов? У тебя тут пасутся непростые люди!
— Да так, на всякий случай!
— Нет, Василько. Ты держишь в голове возможный шантаж высокопоставленных персон. Залетит какой-нибудь депутат в особую кабину с широкой постелью, устроит групповушку со шлюхами, а ты весь этот бардак на пленочку. А потом пленочку депутату! С ценой, по которой он может избежать крупных неприятностей!
Евдокимов резко повысил голос:
— И это, тварь, когда мы доверили тебе миллиардное дело? Слушай сюда внимательно. Сегодня же прослушивающую аппаратуру и скрытые камеры – все из центра. И пленки, что успел собрать, сжечь! Ты понял меня?
Вздохнув, Василько утвердительно кивнул:
— Понял. Сделаю! Будьте уверены, вычищу центр и уничтожу то, что собралось в видеотеке!
Евдокимов спросил:
— У тебя на сборе компромата сколько человек работало?
— Один, Геннадий Павлович, один, клянусь. Толковый парень, родственник Ирины, настоящей жены!
— Он мог сделать копии! А посему поговори с ним, узнай, где может держать копии, и… прямиком отправляй на кладбище.
— Что, Владислава?
— Мне без разницы, как его зовут! Но его ты должен убрать.
— Но как?
— Каком! Не знаешь, как это делается? Объясняю для тупоголовых. Вывозишь скрытно ото всех в лес на прогулку и – пику в сердце! На тебя никто не подумает. А если что, помогу отбиться от ментов. С этим решено. Видишь, к чему приводит твоя самостоятельность? Жил бы и жил парень, семьей обзавелся, по выходным с детишками в зоопарк ездил. А теперь, по твоей глупости… Но черт с ним! Время идет, проводи меня в кабинет, откуда я смогу видеть твоих гостей!
Растерянный неожиданным приказом босса, Василько поднялся, предупредив: