Спецназ. Любите нас, пока мы живы

Самое опасное время — когда, нарастая в звучании, бьют барабаны.

— Слышишь, как рокочут? — нарочито спокойно спрашивает майор Александр С. у лейтенанта Михаила П.

— Нет, — отвечает тот, оглохший на одно ухо после недавней контузии, и смеется. — Ну и компания у нас. Я не слышу на левое ухо, ты — на правое. Давайте, что ли, вместе сядем, послушаем…

Гулкие вздохи чеченских «тамтамов», если они точно нарушили тишину, для спецназовцев значат только одно — через полтора часа будет сильнейший обстрел или атака втихую. Поэтому приход механика-водителя БТРа Бачи принимается с восторгом. И прошедший Афганистан, бывший пограничник Бача, не прислушиваясь, подтверждает, что барабаны режут слух уже больше десяти минут, и по этому поводу Сан Саныч, начальник режимного объекта, просит майора Александра С. к себе.

Бача же занимает его место возле бойницы.

Бача — признанный авторитет командированного в Грозный спецназовского отряда. Все умеет и очень надежен. Здесь, в Чечне, он часто грустит. Ему не нравятся плохое снабжение боеприпасами, нестыковка ведомств, подчеркнутое неуважение отдельных командиров к своим подчиненным, мелочность в отношениях, которая в Афганистане была выведена, как моль.

Тем временем грохот барабанов растет. Бача знает, что с гор спустились тридцать девять боевиков, их доукомплектовали грозненские ополченцы. И сейчас они настраивают себя на бой, бегая по кругу, потрясая оружием. Полтора часа такого движения под хлопки и молитвенные речевки, и боевики надолго забудут о сне и еде. Введенные в транс барабанами, они получат способность умереть не задумываясь. Однажды Бача видел одноногого бородатого, который танцевал «Зикр» больше пяти часов.

Разведка режимного объекта знала, что в настоящее время боевики скопились на старом заминированном кладбище. Но упредить их удар минометным обстрелом, неожиданным контрударом спецназовцы не имели права. Таков удел тех, кто участвует в необъявленном вооруженном конфликте. Открывать огонь можно только по явно атакующему тебя противнику. Поэтому за боевиками всегда право первого выстрела.

…Накачанный самой свежей информацией Александр С. выходит из здания и, не подозревая, что он в окуляре чеченского «ночника», не спеша идет на седьмой пост. Его путь возле ангара, где стоят БТРы, давно приведенные в боевую готовность.

Сначала майор услышал сухой щелчок, словно кто-то невидимый открыл рядом с ним импортную банку с пивом. Он, расторопный, успел нырнуть за бетонную стенку. Разрыв подствольной гранаты, не подсуетись Александр, снес бы ему полчерепа.

До седьмого поста теперь было не добежать. Боевики, большие мастера по стрельбе из подствольников, садили из них во всю ивановскую. Охрана объекта, пережидая мини-артналет, пока молчала.

Майор нащупал рацию и включился в радиообмен. От рвущихся в большом количестве гранат уже появились контуженные.

На седьмом посту пока все было в порядке. Потом Александр увидел, как в небо взметнулась осветительная ракета, и сразу раздался характерный разрыв заряда от РПГ. По рации было доложено, что спецназовец при свете ракеты обнаружил подкрадывающихся к восьмому посту четверых боевиков, один из которых был вооружен огнеметом «Шмель», и выстрелом из гранатомета уничтожил их.

После этого началась интенсивная огневая автоматно-пулеметная перестрелка. Перебежками под непрекращающимся огнем майор вернулся на седьмой пост и включился в боевые действия, как полагается командиру.

К этому моменту Бача переместился на пятый пост, притащив с собой патроны. Там теперь воевали он, Дима и Лёха. В ходе боя по вспышкам была засечена двадцать одна огневая точка противника.

По рации пришла информация, что при переходе на третий пост, попав под взрыв чеченской подствольной гранаты, получили контузию Сан Саныч и охранявший его младший лейтенант Алексей Р.

Между тем ночной бой продолжается.

Но вот гаснут одна за другой огневые вспышки автоматов и пулеметов боевиков, потому что спецназ лучше воюет. Бой затихает, как догорает костер. И снова напряженная тишина, снова по фронту в поисках жертв рыскают «ночники», указательные пальцы по-прежнему на спусковых крючках.

Вдруг на чеченской стороне начинают тоненько помаргивать карманные фонари. И Сан Саныч дает команду:

— Не стрелять! Боевики ищут своих погибших. Пускай выносят…

На этот раз майор и лейтенант Михаил П. слышат погребальный бой барабанов. Он не оставляет надежд тем, кто ждет в горах возвращения своих. (Через неделю разведке спецназа станет известно, что из 39 сепаратистов, приходивших в Грозный, в горы вернутся только девять).

На рассвете Бача, взяв желтую краску и кисточку, на броне своего БТРа прописью первоклашки изобразил: «Любите нас, пока мы живы».

Сентябрь 1995 г.

Не предали имя своё

I.

В Кизляр бандформирование Радуева вошло беспрепятственно. В ночное время российские блокпосты охраняли только себя. Так было в Чечне, а под Кизляром — тыловым городом — и подавно.

Радуев имел позывной «Одинокий волк», но в город, хорошо известный его разведчикам, вошел с двумя сотнями боевиков, остальные примкнули позже. Агенты Радуева, не узнаваемые в масках, вывели чеченцев в назначенные для атаки квадраты.

Радуев знал, что в Кизляре известно о возможном вторжении. Он ждал, когда кизлярская милиция, усиленная командированными в Дагестан российскими милиционерами, устанет от ожидания. Расчет на это оправдал себя.

Большим преимуществом боевиков было то, что никто не верил в возможность нападения на дагестанский город, принявший сотни чеченских беженцев, пострадавших от войны.

Налета ждали под Новый год, на Рождество. В голове дагестанских милиционеров не укладывалось, чтобы соседи пошли против них. Мало чеченцам войны с русскими?

А вот у сержанта ППС Кизлярского ГОВД Павла Ромащенко душа томилась в недобром предчувствии. «Что это с ним?» — думала о нем мама. Всегда приветливый, ласковый, он в последние дни своей жизни просто лучился от доброты, заласкивал маленькую, похожую на него племянницу Анну — частенько подбрасывал ее, радостную, к потолку, обнимал мать. Как и все милиционеры Кизляра, он знал то, что не положено было знать другим. И внутренне готовился…

Павел Ромащенко был хорошим милиционером. Он гордился своей работой, возможностью защитить слабых. Смеясь, однажды сказал сестре, что хочет стать генералом. И стал бы, потому что был умен, сверхответственен, предан присяге.

Ранним утром 8 января 1996 года мать Анна Ивановна долго не решалась разбудить Павла. Тянула время, любуясь красотой сына. Потом поймала себя на мысли: «Что это я, словно вижу его последний раз?».

Он ушел на усиление в городской отдел, чтобы заступить на охрану центральной больницы. С ним вышли на дежурство рядовой Александр Детистов и стажер Алексей Сикачев. На троих у них был один ПМ — с автоматами в горотделе была напряженка. Пулеметы у кизлярской милиции отсутствовали.

Современный мирный город — не средневековая крепость, окруженная рвом. Он открыт для неприятеля, а вот выйти из него — проблема для налетчиков.