Speed 2. Еще больше скорости. Еще больше любви
Шрифт:
И вот теперь, скрепя душой, я добровольно портил себе день, исправляя ошибки Франка.
Не получая ни грамма удовольствия от ее присутствия рядом. Ни единого грамма.
– Мог бы... сменить это корыто на что-то более приличное,- сказала она, выждав паузу, за которую я, видимо должен был осознать всю низость своего поступка, неприемлемость своего упрека в сторону ее духов.
– Что?- повернувшись к ней, я уже не увидел ее глаз.
Они, так же как и мои были спрятаны под солнечными очками.
У наших очков была примерно
– Я говорю, тачку уж мог бы себе получше взять. Что? Денег не хватает?
– Ха-ха-ха!
Я въезжал на мост, пересекая который мы попадали из одного района города в другой.
Объезжая попутные машины, по возможности перестраиваясь, я выигрывал нам время, сокращая тем самым мучение в ее компании.
– Ты лучше скажи, куда именно мы едем? Где эти костюмы прода...
– Едем на Невский!- сказала как отрезала.
– Хм..- конечно, куда бы еще она захотела?
– Окей, я понял,- кивнул ей в ответ.
– Ооой.- откинув голову на сиденье, она расстегнула куртку, отвернувшись после этого к окну.
Ловя себя на том, что часто смотрю, как она ведет себя, я ехал к центру.
День продолжал радовать глаз.
Погода только улучшалась и улучшалась, если она вообще могла улучшиться в этом то городе. Ветер совсем стих.
Свернув на набережную канала, я услышал:
– Все затекло! Блин! Как неудобно!
Это вызвало во мне не сдерживаемый смех.
Она вновь решила сыграть на моих нервах.
Учитывая факт того, что Ната ездила на Фольксвагене, который был меньше моей Мицубиси, я что-то ни разу не слышал от нее, фразы подобной этой, а что уж говорить о Супре, которая едва ли вмещала в себя ее ноги.
И я вновь косился на нее, так что бы она не видела это, хоть и пообещал себе не обращать внимание на свою пассажирку.
– Уж лучше бы поехали на моей!
Все!
– Ха-ха-ха!- рассмеялся я.- Прекрати! Не надо нести чушь!
– Чушь? Да у меня уже спина болит! Ноги болят!
– Может, тебе прогуляться тогда?- я как раз остановился на светофоре. Не собираясь упускать свой шанс, забить гол в ее ворота, я под ошарашенный взгляд Рудковской, потянулся, касаясь ее своей курткой, и слегка приоткрыл дверь с пассажирской стороны.
Может оно к лучшему, что она одела очки? Я как-то неосознанно вспомнил популярную серию книг о молодом волшебнике, которому однажды пришлось сражаться с огромной змеей, лишающей жизни одним своим взглядом.
У меня возникло подозрение, что Рудковская может легко приходиться этой пресмыкающейся далекой родственницей.
Когда она, прошипев что-то непонятное (прошипев! прошу заметить!) хлопнула дверью так, что я испугался, за целостность своего кузова, мне не осталось ни единого шанса на выживание, если бы не рассерженные гудки позади нас.
– Поехали, дебил!
– Но-но-но!- покачал я головой.
– Придурок!
Идиот!– Ха-ха-ха! Потише!
– Смотрю, спелся со своим безмозглым дружочком! Одинаковые бездари!
– Эй!- тут уж всерьез обиделся я.- Не надо! Будь уверена, из двух людей, сидящих в этой машине, тот, что за рулем, явно умней.
– Пф... Начнем с того... Двух людей говоришь? Прости, но, по-моему мнению, человек в этой горемычной посудине только один, и это... я!
– Ха-ха-ха! Спасибо!
– Не за что, дорогой!- улыбнулась она мне, хоть я смотрел прямо, пытаясь объехать скопившиеся впереди нас машины.
– Водишь отвратительно!- ну это уже совсем никуда не годиться!
– Что?- поразился я.- Не понял?
– Не удивительно!
– Ха-ха-ха! – я вновь притормозил на красный свет.- С чего это я плохо вожу?
– С того самого!
– Ха-ха-ха! Знаешь, если подобные колкости, это единственное, чем ты аргументируешь свое заявление, значит ты просто бесишься от того, что ждешь момент, когда сможешь прикопаться ко мне и обвинить в том, что я езжу хуже тебя, но так как все наоборот – тебе приятно и спокойно, это вызывает у тебя подобные вышлепывания черноты наружу.
– Чтоооо??? Вы... что? Вышлепывания?
Если честно, я сам не очень понял, что сказал, просто слышал как-то раз от Франка подобную фразу о лягушках, которые так и продолжали жить в нашей бочке, периодически забавным образом выбираясь наружу:
– Они вышлепываются из своей черноты к нам! Адские лягушки! Заглатывают провинившихся девочек и тащат их к себе на дно!- выл он загробным голосом, когда мы, стоя в сумерках, следили за акробатикой наших “бочковых животных”
После последней фразы, он впился пальцами в Берг, вызвав у нее приступ испуга, разбавленным истерическим смехом.
Почему сейчас мне вспомнилось именно это из миллиона подобных странных, непонятно каким образом родившихся в его голове словечек, я не знал. Вот только, был уверен, Наталье, знать о том, что я наградил ее выражением Франка, совершенно не обязательно. Она тот час бы нашла уйму поводов пристать ко мне с тем, что я перенимаю от него гадости.
Кстати, в этом она бы не ошиблась. Я давно замечал за собой, что периодически пользуюсь его вывернутыми наизнанку словесными оборотами и что, хуже всего, порой размышляю у себя в голове, подобным же образом.
Это означало лишь то, что ко мне прилипала его “бескультурная культура”, хоть, по моему, лучше бы все обстояло наоборот. Но тут, как говорится, все дело заключалось в количестве. Находиться одному среди людей, непонятно, получивших высшее образование или нет, было нелегко. Воспитанный среди интеллегенции, имея широкий кругозор, привитый к культуре, я почти ежедневно получал огромный бескультурный шок, общаясь с компанией Франка.
Не спорю, они были хорошими, у них было сильно развито все, что присуще справедливым, достойным людям, но...