Speed 2. Еще больше скорости. Еще больше любви
Шрифт:
Прокричав последнее, я перешла через турникет.
– Настя! Рудковская!
Теперь я была в безопасности. За ограждением и могла спокойно вздохнуть.
Улыбаясь тому, что мне удалось сбежать от него, и теперь свободна, я подошла к нему поближе.
– Кас, я сказала тебе все что думаю…
– Ты врешь! – ткнул он в меня пальцем.
– Я? Ха-ха-ха! – это смешно! – Ты дурак!
– Ха-ха-ха! Это единственное плохое слово в твоем лексиконе!?
Насупившись, ответила:
– Да, и тебе стоило бы у меня поучиться этому.
– Ха-ха-ха!
Господи, как я покраснела. Я не могла контролировать мысли, возникшие в голове.
– Ха-ха-ха! – он аж согнулся пополам. – Рудковская, о чем ты только что подумала? Ха-ха-ха!
– Что? Ни о чем! – фыркнула я.
– Ха-ха-ха! Настя-Настя!
Гудок приближающегося состава.
Я развернулась к станции и начала подниматься по ступенькам.
– Не уезжай! Не уезжай!
Что он думал? Что я на самом деле останусь? После всех гадостей, что услышала от него? Я обернулась на Кастильского лишь на последней ступеньке.
– Я могу перепрыгнуть, но тогда меня вновь прижмут в универе! – прокричал он. – Насть!
Я лишь покачала головой.
– Рудковская!
Стараясь не слушать его, не обращать внимания на то, с какими взглядами смотрят на меня окружающие, я стояла в ожидании, когда раскроются двери.
– Насть! Не надо! Не делай этого! Мы же не договорили. Ты не знаешь, что я думаю, что я думаю о тебе… всегда, постоянно! Хоть и не могу красиво сказать об этом!
В том то и дело. Мы договорили. Я договорила. И больше мне сказать было нечего.
– Настя!!!
Я обвела глазами всю станцию, чувствую, как мокнет моя спина.
Неожиданно, на мгновение столкнувшись с прожигающими меня на сквозь глазками, которые спустя секунду затерялись в толпе ринувшихся в вагон людей, я сделала шаг. Еще один. И вошла в вагон. Последняя.
Еще секунда и двери захлопнулись.
Сраженная неожиданным раскатом грома я, обернулась назад.
Пошел дождь. Довольно сильный и мерзкий. В этот раз невыносимо мерзкий. Он был холодным. Хоть я и не могла чувствовать это, но я знала, что он холодный и неприятный.
Сердце екнуло и сжалось в комочек.
Там его не было. На том месте на которым еще несколько секунд стоял Андрей никого не было. Стоило мне отвернуться, и он исчез. Вот только почему мне так грустно от этого???
Устроившись на одном из многочисленных, ярко-оранжевых, твердых скамеек, я достала немного потрепанную жизнью книжку.
«- Ты все еще о ней думаешь?
– Случается.
– Часто?
– Немножечко утром, немножечко днем, немножечко вечером, немножечко ночью.»
«Ты не знаешь, что я думаю, что я думаю о тебе всегда, постоянно! Хоть и не могу красиво сказать об этом!»
– Ты плохая!
Мне что-то послышалось.
– Настя, отстань от девочки!
Я оторвала взгляд от книжной страницы, и посмотрела на свою новую соседку.
Это были те, недавние глазки. Теска?
– Что?
– Настя! Иди сюда! – возмущалась через проход пожилого возраста
женщина.Не слушая бабушку, девчонка, прикусив губу, продолжала сверлить меня взглядом:
– Ты плохая. Нехорошая!
– Что? – еще больше смутилась я.
– Ты обижаешь его! Мальчик кричал тебе! А ты уехала!
– А-а-а...
Малышка спрыгнула на пол и побежала на свое место.
Всю дорогу она жевала сладости, которые выклянчивала у бабули.
Я чувствовала на себе ее взгляд. Это раздражало и злило.
Стоило мне посмотреть в ее сторону, она выразительно отворачивалась.
На середине пути, не выдержав, я убрала книгу Марка Леви, попавшую ко мне совершенно случайно, и с грустью принялась изучать пейзаж за окном.
Дождь в Петербурге, в отличие от Пушкина еще не начался. Это было заметно по тому, что асфальт дороги, вдоль которой мы сейчас ехали, был сухим. Следовательно, мне нужно было поспешить, я не хотела проверять на себе, в каком направлении двигались тучи, заполонившие небо над моим универом.
Неосознанно я прокручивала внутри себя наш разговор с Андреем.
Я вспоминала то, что он так нелепо говорил мне.
Вспомнила, как он мешал мне, вставал на пути, лишь бы...
Лишь бы что? Лишь бы я выслушала его. Лишь бы разозлилась и высказала ему все, что думаю. Лишь бы осталась.
Мне было невыносимо грустно. Мне казалось, сейчас вы будете смеяться надо мной, казалось, что я сильно обидела его. Было стыдно, и от этого я злилась на саму себя.
Не понимала ничего. Я же все так и запланировала. С самого начала.
Вот только что-то внутри меня встало комом. А именно слова, сказанные им о том, что он не сдастся, что для него это слишком важно.
Это пугало меня, но в тоже время действовала как-то странно.
Я вспомнила разговор с Сашей.
«…до него дошло, что все это бессмысленно.»
И слова Андрея по этому поводу.
Запутавшаяся в своих мыслях, я вышла из электрички на положенной станции, так и не обратившая внимания на девочку Настю, которая своим разглядыванием под конец, едва не довела меня до слез.
Вздохнув свежего воздуха, вышла через турникеты и направилась к выходу.
Но стоило мне выйти на улицу, я резко остановилась.
Выдержав на себе удары в спину тех, кто шел позади меня, выслушав от них все, что они думают, я отошла от входа в сторонку. Все это время, я, не отрываясь, смотрела в одну сторону.
Это было. Это было так странно.
Он стоял, прислонившись к своей, сильно грязной машине и заинтересованно рассматривал выходящих со станции людей.
Естественно, он сразу же заметил меня. Наверное, раньше, чем я увидела его.
– Не может быть,- прошептала себе под нос.
Отвернувшись в сторону, я, покачав неизвестно кому и зачем головой, скрыв выступившую на лице улыбку, направилась в его сторону.
– Ты что тут делаешь?
Он разглядывал меня, немного прищурившись. Оторвав себя от капота, Кастильский замер напротив меня, при этом спрятав руки в карманы джинс.