Sperare

– Корабль состоит как бы из двух кораблей, при надобности их можно разъединить. На одном остаётся первая команда со своим капитаном, на втором - вторая, тоже с капитаном.
– Пояснил Берс, неотрывно смотря на меня.

– Капитан Семест, вы хотите, чтобы я была похожа на решето?
– глаза капитана округлились в немом вопросе.
– Вы так упорно сверлите меня взглядом, что на ум приходит только два варианта: либо у меня что-то не в порядке, но благодаря отражению в зеркале около выхода я понимаю, что это не так, либо, вам нравиться, чтобы ваши напарники были в крупную дырочку.
– Спрятав улыбку в бокале с вином, я посмотрела на Берса. Тот встретил мой взгляд и через минуту отвел его.

– Вы очень красивы, Аделина... простите, капитан Ольхова. Вас трудно было узнать без формы и не в пижаме.
– Я подавилась вином и закашлялась. Горячая рука Поля легла мне на спину, тихонько постукивая. А Берс смотрел на все это и улыбался.

Откашлявшись, я навалилась на плече Поля.

– Это очень необычный комплимент.
– Выдавила из себя я. А друг продолжил:

– Впредь я попрошу воздержаться от таких комплиментов. Возможно, на Вашей планете они и приняты, но на Нашей такой комплимент можно причислить к оскорблению. Тем более, если этот комплимент получен, от мало знакомого человека.
– Я успокаивающе погладила Поля по руке. Но это не помогло.

– Зачем вам Аделина? Что на вашей планете совсем нет специалистов? Деградируете!
– Друг вскочил с кресла и, обойдя столик, нависал над Семестом. Капитан же сидел спокойно и так же спокойно произнес:

– Капитан, который не только прекрасный профессионал, но и знает цену жизни стоит того, чтобы его переманить на свою сторону. А то, что она согласилась, это уже недостатки вашей планеты, что не можете удержать сотрудников.

– Конечно, если поманить ребенка новыми игрушками, он пойдет играть новыми, позабыв про старые!
– Орал мой друг. И я начинала понимать, почему, он был со мой все это годы. Как же можно оставить маленького ребенка без присмотра!

А я - то думала, он видит во мне равную личность, а оказывается...
– Если она что-то захочет, она пойдет к своей цели, не взирая на потери. Захочет отомстить, будет действовать спонтанно, и не думая о последствиях. Пойдет на поводу у своих эмоций, наплевав на приказы и правила!
– Чернил меня друг в глазах теперь уже напарника. Отрицать его слова полностью не имело смысла, ведь он был в чем-то прав. Но как же было неприятно! Усилием воли, удержав слезы, протянула руку за стаканом более крепкого спиртного. Сделав глоток, я почувствовала, как во рту вспыхнул пожар, затем, скорей всего благодаря мяте, я почувствовала приятную прохладу, а затем осталось сладкое послевкусие. Интересный вкус. Заметив мой интерес к новому напитку, Марш, подлил мне в стакан еще.

– ... Но если судить о ней как о человеке, то тут полная пустыня эмоций. Слепая, глухая, эгоистичная, - Поль перешел на крик, а его собеседник сидел с равнодушным лицом, так как будто он слушай прогноз погоды, той местности, куда он не собирается даже лететь. – Не замечет чужих чувств, а если и замечает, предпочитает игнорировать, ведь она не умеет чувствовать ничего кроме мести!

– Хватит! – Я не выдержала и вскочила на ноги. Меня немного пошатнуло в сторону, но я устояла. Такого предательства от друга я не ожидала.

– Клериас Поль, покиньте помещение.
– Уже спокойно приказала я.

– Аделина...
– С болью в голосе и растеряв весь свои пыл, произнес бывший друг.

– Я жду.
– Голос звучал жестко и властно. И он подчинился. Как только за пилотом закрылась дверь, я посмотрела на Берса. Мужчина сидел с задумчивым видом, изучая поверхность стола. Затем кивнул Маршу, и он вместе с не представившимися мемарами, вышел вслед за Полем. В комнате остались только мы вдвоем.

– Он не хотел оскорблять вас.
– Произнес капитан.

– Простите?
– переспросила я, и он ответил:

– Ваш пилот любит, ревнует и не желает отпускать. Он ведь знает вас очень хорошо?
– и не дожидаясь ответа, продолжил - Убеждать вас отказаться, поэтому он не стал, а вот показать вас в непригодном свете, чтобы я отказался, вполне мог.
– Снова наполнив мой стакан спиртным, Берс встал с кресла, и, передав мне бокал, из которого я на автомате сделала глоток, мужчина подошел ко мне ближе, и я сделала еще один глоток. К щекам прилила краска, и стало невероятно жарко. В свою очередь я отступила на шаг назад и подняла глаза на мерама.

– Остался еще один нюанс.
– Его голос заставлял табун мурашек бегать по моей коже. В голове гулял туман, а коленки подгибались, как у пятнадцатилетней девчонки.

Сев обратно в кресло, и сделав глоток, не отрывая взгляда от лица собеседника, я спросила:

– Какой?

– У тебя нет гражданства, - мы перешли на ты? Я не против!
– Подписав этот договор, - передо мной на столе очутился новый договор, - у тебя оно будет. – Не глядя я поставила свою подпись.

За окном одиночного корабля мелькала, мала, как всегда бывает, когда летишь на сверх скорости. И, похоже, воспоминания последних дней в моей голове, решили, уподобится моему кораблю, то есть проносились на сверх скорости.

... Утро после ночного подписания договора, я встретила у себя в каюте. Голова совершенно не болела, что было весьма странно, учитывая то, сколько я вчера выпила. Если честно, до вчерашнего вечера я даже не представляла, что могу столько выпить.

Как я добралась до кровати, вспомнить, самостоятельно не получилось. Воспоминания закончились на подписание второго договора. Самое страшное то, что я даже не могу сказать, о чем шла речь в договоре и на что я согласилась! Сидя в постели, я застонала и закрыла ладонями лицо. Но тут же отдернула руки, заметив на правом запястье черное пятно. При дальнейшем рассмотрении это оказалась татуировка в виде переплетенных двух линий между собой и делающих вместе крюк. Стоит ли говорить, что я абсолютно не помню, зачем и главное, когда я ее сделала. Гипнотизирование черного рисунка на теле привило к тому, что у меня все-таки разболелась голова, ну и возникла ассоциация с горячими губами Берса.

Желая избавиться от навеянного видения моей богатой фантазии, я, выскочив из кровати, направилась в душ. На пол полетел мятый сарафан, а вслед за ним нижнее белье. А спустя пол час, приведенная в чувство горячими струями воды и горячим кофе, я направлялась за данными с камер наблюдения внутри и снаружи корабля, попутно отдав приказ заканчивать посадку и взлетать. Приветственную речь пассажирам можно сказать и позже...

И так, с камер наблюденья я узнала, что принес меня на корабль Берс. Встречать вернувшегося не на своих двоих и весьма пьяного капитана вышли дежурные и злой Поль, хотя спрашивается, чего это ему злиться? Предал та он меня, а не на оборот.