Спиной к стене

И вот, наконец, появилась та, которую ждал бухгалтер. Сама элегантность. Конечно, не Софи Лорен, но шарм… Она не прошла, а проплыла по залу, озаряя его улыбкой. Бухгалтер встал и пошел ей навстречу, а Людочке захотелось залезть под стол: это была Инга. К счастью, все ее внимание было сосредоточено на плюгаше.

Пока парочка усаживалась за столик, Людочка направилась к выходу. Хорошо, что не бегом. На пути оказался ухмыляющийся официант. Идиот решил, что ее местные шлюхи спугнули. Тем лучше. Люда полезла в сумочку, но тот сказал:

– Не мелочитесь. Шампанское за счет заведения. Хотите у нас работать? Я могу свести вас с нужным человеком, он уладит ваши проблемы.

– Всю жизнь мечтала с ним встретиться, – бросила Людочка.

В машину она села взмыленная, хотела было открыть рот, но Антон поднял руку. У него на коленях лежала черная коробка размером с книгу, на панели мелькали разноцветные огоньки.

Людочка закурила и стала слушать разговор. Голос Инги она узнала, приятный, низкий, грудной, но почему-то она говорила с легким прибалтийским акцентом:

– Мы слишком поздно встретились, Андрей. У нас семьи, дети, бегать тайком по съемным квартирам мне не позволит самолюбие.

– Я все понимаю, дорогая. Ты права. Но я потерял сон, не могу сосредоточиться на делах. Ты не выходишь у меня из головы. Это какое-то наваждение. Я, как мальчишка, потерял голову.

– Ведь я к тебе тоже неравнодушна, иначе мы не встречались бы.

– Тогда надо найти какой-то компромисс. Да, мы взрослые люди, не думаю, что в этой жизни мы еще кого-то полюбим. Грех упустить свой последний шанс. Я готов пожертвовать многим за драгоценные минуты счастья. Готов принять любые твои условия, лишь бы не потерять тебя навсегда.

– Я тоже не хочу тебя терять. Ладно. Давай попытаемся. Моя подруга с мужем уезжает в Таиланд погреть кости на солнышке. У них есть домик в пригороде, они его арендуют круглый год. Тихое, милое местечко…

Остальная мелодрама Антона не интересовала. Он выключил аппарат и тронул машину с места.

– Куда ты, Антон? На самом интересном месте выключил, такой спектакль не дал дослушать. Я обожала радиопостановки, но теперь их не передают. Один полублатной треп по радио, уши вянут.

– Я знаю адрес крысиного угла, в который она его загоняет, сейчас мы туда едем. Зайдешь в административный корпус одна, я останусь в машине. Попросишь домик. На ночь они не сдадут, заплатишь за две недели вперед. Скажешь так: «Жить постоянно мы не намерены, будем лишь заскакивать в свободное время». Если попросит паспорт, скажи: «Вам денег мало? Могу доплатить». Они боятся чистых жильцов, им выгодны такие, как ты, с дружками, которые не хотят выходить из машины. Из таких клиентов никогда не получается свидетелей. Тебе дадут ключ от домика и пропуск, чтобы по ночам нам открывали шлагбаум и пропускали машину на территорию. Поняла?

– Молчу только потому, что мне голос твой нравится. Давно все поняла, я же в гостинице работаю.

– Отлично.

– Слежка закончена?

– Незачем висеть на «хвосте» у людей, которые умеют ее определять. Все, что нужно, мы уже знаем. Сейчас нет ничего важнее, чем их личное спокойствие.

– Чего бы им беспокоиться, если ты сидишь в тюрьме.

Людочка достала из кармана пальто газету.

– Есть статья? Что же ты молчала?

– Забыла. А ты не напомнил.

– Теперь понятно, почему Мэла пошла в атаку.

– Какая Мэла?

– Кто бы знал! Она же Инга. У нее в запасе еще десяток имен, ее просто так не ухватишь. Изворотлива, как только что выловленная рыба в руках.

Они подъехали к одноэтажному дому, похожему на длинный сарай. Девушка удивилась:

– Это у них «ресепшен»?

– Они хотят выглядеть скромными и милыми. Иди. Только не переиграй.

Наблюдая за крыльцом, Антон увидел напарника Кочергина – Гогу Бубнового, с небольшим чемоданом он вошел в здание. А вдруг он знает Людоч-ку? Наверняка видел ее, если заходил в отель к Никите. Она девушка яркая, запоминающаяся. Антон нащупал пистолет. На лбу выступили капельки пота.

К счастью все обошлось.

Буба, уже без чемодана, вышел и направился в глубь территории. Вскоре появилась Людочка. Виляя бедрами, она направилась к машине. Пальто в обтяжку подчеркивало ее соблазнительные формы.

Сев в машину, девушка помахала ключом:

– О паспорте и речи не заходило.

– Ты видела парня с чемоданом?

– Армянина с прыщавой рожей? И что?

– Не уверен, что он армянин. Ты раньше его нигде не встречала?

– Нет.

– Куда делся его чемодан?

– За стойкой дежурного есть дверь. Написано: «Камера хранения». Он зашел туда, как к себе домой, а Белов не обратил на него никакого внимания. Обычно посторонних не допускают в камеры. Значит, армянин здесь работает, отнес чемодан очередного клиента. Разве можно хранить что-то ценное в этих халупах? Смешно. Здесь рай для бомжей.

– Возможно. Я об этом не подумал. Дежурный тебе представился?

– Нет.

– Ты назвала его Беловым.

– Так у него бирка висит на лацкане пиджака. «Белов Аркадий Николаевич. Главный администратор». Кабинет его рядом с камерой хранения, пришлось звонить в колокольчик. Да и с чего бы ему стоять столбом за стойкой, клиентов-то нет. Ты видишь, хотя бы еще одну машину на площадке?

– Все верно. Возвращаемся в город.

– Я хочу посмотреть на халупу, которую мы сняли.

– Еще увидишь, но только когда стемнеет, не сейчас.

– Тут нас никто не достанет?

Вопрос был задан вовремя, Антон едва успел загородиться газетой. По узкой дороге к пансионату ехала бежевая «Ауди». Ее вела Мелисса-Инга, Никита сидел рядом. Они о чем-то очень активно говорили и встречную машину попросту не заметили. Пять секунд – и разъехались. Люда затормозила, лицо ее побелело.

– Бог мой! Меня чуть кондрашка не хватила!

– Сама напросилась. Сидела бы дома, там спокойнее. Видишь, в каком годючнике мы побывали.

– Не нуди! И так тошно. Садись сам за руль, у меня руки трясутся. Смельчак! Газеткой прикрылся. Страус тоже дурную башку в песок прячет.

Они поменялись местами и минут десять ехали молча. Потом Людочка не выдержала:

– Я ради него рискую, микрофоны подклады-ваю, а он еще насмехается…

Антон молча взял с заднего сиденья черную коробку и нажал на какую-то кнопку. Девушка услышала собственный голос: «… Я заплачу тебе сотню баксов, если ты пристроишь этот шарик у него под носом». Антон выключил аппарат.

– Ну и что?! – возмутилась Людочка. – Без меня ты и этого сделать не смог бы!

– Куда она спрятала микрофон?

– В солонку спрятала. Видать, опыт есть. Баба со стажем, наверняка на гэбистов работала. Там их всему учат. С ее данными лет десять назад наверняка интердевочкой работала, а сейчас в поганом кабаке конкуренток пугает.

– Ты чего завелась-то?

– Ничего! Я с тобой поеду, не могу сидеть дома. Если тебя прибьют, я себя виноватой считать буду.

– Что за чушь? Я делаю свою работу.

– В газете написано, что тебя из ментуры уволили.

– Мент всегда остается ментом. А потом, у меня личные счеты с этими говнюками.