Спираль Фибоначчи - 3

Мы обещаем держать своих читателей в курсе всех событий связанных с этим инцидентом....

Отложив в сторону газету, я усмехнулся: - Оказывается наш Вильгельм большая шишка в местной иерархии - Обергруппенфюрер СС! Я точно не помню, но скорее всего это звание соответствует нашему генералу. И судя из статьи, это не мы открыли портал, а они проводили удачный эксперимент. Хотя здесь сказано, что пробой был неконтролируемым, поэтому нас так сильно покалечило, - сообразил я, - соответственно они владеют информацией, как такой проход сделать безопасным. И хорошо, что они не считают нас выходцами из коммунистической России. Это не то, чтобы я опасался подобной ситуации, но определенная напряженность в дальнейших отношениях могла быть очень явной.

В это время ко мне в комнату кто-то вежливо постучался. Открыв дверь, я увидел молодого человека, в форме рядового вермахта, который держал в руках стопку мужской одежды, а рядом с ним стояла большая картонная коробка с изображением мужских туфель.

– Разрешите войти?
– услышал я перевод Селены с немецкого языка. Согласно кивнув, я отошел в сторону и показал ему рукой - входите. Рядовой внес вещи и обувь, положил их на стол и четко отрапортовал:

– Обергруппенфюрер СС Вильгельм Хильшер приказал доставить всем вам по парочке комплектов одежды. Здесь - указал он на лежащую стопку - есть пижама для сна, нижнее белье, пара сорочек и брюк для помещения и выхода на улицу. А так же парочка разных свитеров. В коробке две пары обуви вашего размера, так же предназначенных для помещений и выхода наружу.
– Рядовой быстро метнулся в коридор, и я увидел, что он выдвигает стойку на колесиках, с висящей на ней одеждой. Сняв с нее один из бежевых костюмов - он занес его в мою комнату и повесил сразу в шкаф.

– Это для торжественных приемов, - пояснил он.
– Господин командор что-то еще желает получить?
– вежливо поинтересовался военный.

– Нет, спасибо, - поблагодарил я его в ответ. Военный немного вздрогнул, когда услышал перевод моей речи прямо в своем ухе, но щелкнув каблуками, тут же удалился дальше по коридору.

– Селеночка, помоги моим друзьям с переводом, - попросил я искина, а сам стал рассматривать и примерять принесенную одежду. Обычные темные семейные трусы и белую майку я надел сразу же. Рукава обеих рубашек, белого и кремового цвета - были мне в самую пору. Брюки немного широковатые регулировались в поясе небольшими бретельками на пуговицах. Они были так же двух цветов - бежевого и черного. Один из свитеров был более тонким, зато другой был мягким и плотным. Сразу было видно ручную работу и настоящую шерсть, а не синтетику. Ботинки были двух видов - одни явно для выхода по горам. Из натуральной коричневой кожи, на шнурках и толстой рубленой подошве. А вторые мягкие полуботинки из замши, но тоже на шнурках.
– Вроде не жмут и то - хорошо, - примерил я их.

– Стас, время подходит к обеду, - напомнила мне Селена. Поглядев на часы, я стал торопливо одеваться, было без десяти два. Кремовая рубашка, коричневые брюки, тонкий свитер и замшевые ботинки превратили меня в иностранца, приехавшего куда-то в Альпы на отдых. Оглядев себя в зеркало, я остался доволен своим внешним видом. Расчесавшись найденной в комоде расческой, я отправился в столовую, где уже за столиками сидели мои друзья. Увидев меня в таком прикиде все заулыбались, а я оценил и их измененную внешность. Парни были одеты в моем стиле, а вот Елена сидела в мягком, цвета слоновой кости брючном костюме, поверх легкого свитера которого, я заметил надетое артефактное ожерелье, гармонично вписывающееся в стильный облик девушки.

– Леночка, а почему не платье?
– поинтересовался я у нее.

– А вдруг драться придется, - стрельнула она в меня хитрыми глазами. Я, конечно, засомневался в ответе, но понял, что именно этот костюм ей очень идет, подчеркивая её стройную фигуру и светлые волосы. Почувствовав мою симпатию - Леночка улыбнулась в ответ. Всё-таки классная вещь эмпатия, - в очередной раз порадовался я. Но, не успев сесть за столик, заметил, что в помещении вошла горничная, катя перед собой столик на колесиках с уставленными на нем тарелками. Машинально просканировав её, я явственно ощутил эмоции девушки: - Настороженность, опасение, страх разоблачения, давление со стороны, нервозность опять страх, сменялись с катастрофической скоростью. И как только она стала расставлять тарелки по столам, я почти одновременно с ребятами крикнул на межмировом языке:

– Опасность! Еда отравлена!

– Оказалось, что все мои товарищи, прокаченные камнями "эмпатинами" стали прилично ощущать эмоциональные вибрации окружающих нас людей. Парни мгновенно вскочили со своих мест и одновременно со мной, окружили себя и Елену силовой защитой. Казалось со стороны, что стулья и столы в столовой сами вдруг задвигались, образуя небольшую баррикаду перед дверью, закрывая нас от возможной опасности.

– Что это значит?
– грозно обратился Баринов к горничной на немецком языке. Девушка испуганно уронила очередную тарелку и в страхе прижалась к стене.

– Все в порядке, - услышали мы голос Вильгельма, который собственной персоной неожиданно появился в дверном проеме.

– Приношу свои искренние извинения за этот инцидент, - он зыркнул глазами на испуганную прислугу и показал рукой убрать все это, а нам приветливо улыбнулся.

– Странные игры вы затеваете здесь, господин Обергруппенфюрер СС, - медленно растягивая слова, произнес Володя, и я догадался, что и он прочитал знакомую мне статью.
– Что за отраву вы добавили в пищу?

– Еще раз прошу простить мою выходку, - ничуть не смутился Хильшер, - но вы должны понимать меня как профессионал, что мы не могли не попробовать.

– Так что за яд вы туда насыпали?
– Баринов кивнул нам, и мы убрали защитное поле и заставили столы и стулья встать по своим местам.

– Да никакого яда, - притворно махнул нам руками Вильгельм.
– Так... легкий наркотик.

– Врете, - жестко произнес Володя.
– Меня невозможно обмануть.

– Хм... ну не наркотик, - стушевался уже Хильшер. Так... одно психотропное средство, которое помогло бы сделать вас более лояльными...

– И плясать под вашу дудку?
– жестко парировал Баринов.

– Хотелось бы, - обреченно вздохнул тот.
– Но как я теперь понял с вами такие фокусы не пройдут.

– Послушайте меня, Обергруппенфюрер, - Баринов подошел к Вильгельму и посмотрел с вызовом ему в глаза.
– Вы просто не отдаете себе отчета, с кем вы столкнулись.
– Он в пол оборота повернулся к нам и продолжил.
– Мои друзья способны без всякого оружия просто стереть ваш город с лица земли. Если вам нужны доказательства, то, не выходя из этого помещения, мы за несколько секунд готовы разрушить ваш скромный пансионат до основания. А потом пройдемся по городу и сотрем его в порошок. А вернувшись к своему транспорту, - усмехнулся он, - мы разрушим и все остальное. И никто не сможет нас остановить. Хотите пари?
– хитро улыбнулся Володя. Леночка прикоснулась к своему ожерелью, я высвободил из рукава наручи с Селеной и мысленно поднял в воздух один из столов, заставив его мелко вибрировать. Сергей выставил свои магические руки, а Леха, ехидно усмехаясь в это время, достал из кармана брюк свои пижонские очки.

– Пожалуй... нет, - изменился в лице Вильгельм, с опаской наблюдая за нашей реакцией. Профессионала видно сразу, он чувствует, когда блефуют, а когда говорят пусть и нелицеприятную, но правду.

– Гарантирую, что больше никаких неприятных сюрпризов от меня и моих коллег не будет, - вежливо добавил он.

– Вот и ладушки, - улыбнулся Баринов и похлопал Хильшера по плечу.
– Так что у нас там сегодня на обед?

После перекуса Вильгельм повел нас в соседнее крыло здания, где оказался зимний сад с уютной плетеной мебелью, заставленной мягкими подушками. Нам принесли свежесваренный кофе в красивых фарфоровых чашечках и поставили дополнительный кофейник. А мы, наслаждаясь насыщенным ароматом и приятным вкусом, прикусывая небольшие печенюшки, продолжили выяснять отношения.

– Извините, Вильгельм, мое любопытство, - решил первым поинтересоваться я у Хильшера, - но прочитав статью в газете о вашем "удачном" эксперименте с вратами у меня возникла парочка вопросов.

– Подожди Стас, - перебил меня Серёга.
– У меня принципиальный вопрос и от того, как на него мне ответят, будет зависеть моё дальнейшее отношение к жителям этого мира.
– Я пожал плечами, а Пищугин продолжил:

– Скажите мне, господин Хильшер - у вас существуют концентрационные лагеря для людей низшего сорта?