Спирас. Книга 1

— Ты что? — возмутилась девочка. — Мы еще маленькие.

— А хотите, я вас научу?

— Да не, нам и так хорошо, — заявили дети и заторопились: — Пошли скорее, а то скоро тут корни пустим.

Взявшись за руки, они запрыгали вверх по лестнице. Люций застонал:

— Что, еще и второй этаж?

— Ты чего? — возмутился мальчик. — Третий, конечно!

И Люций поволок все свои чемоданы. Сначала — через холл до лестницы. Потом вверх до третьего этажа — несколько минут на каждую ступеньку, под ободряющие комментарии детей. Затем он получил ценные сведения, что «Вот тут надо не ошибиться коридором. Мальчики налево, девочки — направо». И, наконец, спустя немыслимое время, маленький караван затормозил у грязной двери в самом конце невероятно длинного и узкого прохода, который и коридором-то назвать было слишком лестно. На двери, на одном расхлябанном крепеже, болталась тусклая медная шестерка.

— Вот и твоя комната. Номер девять. Самая лучшая! — воскликнул мальчик.

— Я ее украсила цветочками, — скромно отметила девочка.

— Жить вы будете вдвоем! — радостно сообщили дети, будто лучше этой новости и на свете-то не было.

— То есть, как это вдвоем? — возмутился Люций.

— Вдвоем — это когда ты и еще один, не ты…

— Да я понимаю! Хотите сказать, у меня будет сосед?

После подъема по лестнице Люций думал, что уже не способен возмущаться, однако его организм изыскал скрытые резервы злости. Обширные и горькие, как желчь.

— Да, точно. Хотим и говорим. Ну пока!

Ужасающие дети скрылись, оставив Люция одного перед грязной дверью. Он вздохнул и попытался взять себя в руки. Тупая ручка никак не могла найтись. В конце концов он пнул дверь ногой, и она отворилась, жутко заскрипев на старых петлях. Прокрутившись по кругу, шестерка на мгновение стала девяткой, но потом решила, что это слишком сложно, и звякнула назад.

Цветочки, о которых говорила девочка, Люций заметил сразу. Они валялись по всей комнате, правда, вместе с корнями и землей.

— Да уж… — выдохнул он, оценивая обстановку.

Пространство микроскопическое, стены противно-серые, скорее всего это не краска, а грязь. Одно окно, платяной шкаф тоже один, как и письменный стол, две табуретки (какая щедрость!). Две кровати. На одной из них кто-то спал, укрывшись одеялом с головой.

Люций начал запихивать внутрь комнатушки чертовы чемоданы, понимая, что никакие силы мира не помогут ему разместить здесь все свои вещи. Нужно будет разложить хотя бы самое необходимое, однако он и брал с собой только самое необходимое…

Спящий храпнул и зевнул. А потом вдруг, ни с того ни с сего, выпрыгнул из своего одеяла:

— С ПРИЕЗДОМ, БРАТИШКА!

Что там Люцию приходило в голову? Единственный плюс пребывания здесь — это отсутствие брата?.. Накаркал!

Вот он сидит на кровати, с разведенными в разные стороны руками, — типа, давай обнимемся. Рожа, как всегда, глупая и счастливая. Чернющие глаза блестят от счастья, а такие же чернющие патлы торчат во все стороны.

Внутри Люция, каждый раз при виде брата, как будто просыпался магнит. Один его полюс тут же радовался — это ведь его любимый младший брат, будущий советник в вопросах правления княжеством, а второй тут же резал без ножа: это тот самый брат-предатель, который присвоил твое будущее.

Шторы были задернуты, в комнате стоял полумрак, так что Люций снял очки. Ему неплохо удалось сделать вид, что он ни капельки не удивлен.

— Привет, Деймос, как дела? — сухо поинтересовался он.

Младший брат явно ожидал от своего эффектного появления другой реакции, но тоже не подал виду. Пустые руки ему пришлось опустить.

— Ты как-то не сильно в ужасе…

Люций усмехнулся маленькой победе и осторожно присел на стул… эти штаны придется сжечь.

— Я в ужасе.

— Честно?

Люций кивнул.

— Ну и прекрасненько, — пропыхтел младший брат и вернулся в лежачее положение. — Не спросишь меня, что я тут забыл, как скоро собираюсь свалить и какого черта вообще появился на свет? В общем, все что я люблю!

Как можно одновременно и любить, и ненавидеть эту родную рожу? Они всегда, всю жизнь, все делали вместе. Про них говорили, что они как день и ночь… златовласый Люций и черноголовый Деймос. Раньше два брата всюду появлялись вместе. Младший дополнял старшего, но Люций всегда чувствовал себя главным. Он будущий князь, а Деймос должен был стать его советником и соратником во всех делах… так он когда-то думал, но оказалось, что Деймос только выжидал и строил собственные планы. Несомненно, он использовал какую-то хитрость, чтобы перетянуть их семейную магию себе! Он вор!

— Удивляться твоему появлению даже не собираюсь, — процедил Люций. — Ты предсказуем! Приехал поглумиться надо мной, показать свое превосходство. Ну давай. А как завершишь, будь любезен убраться из моей новой комнаты. — Он обвел руками окружающий кошмар.

Губы Деймоса скривились в ухмылке.

— Что, запас проклятий в мой адрес еще не иссяк? Обширный, однако… Однако обломись! Я никуда не уеду, братишка. Я буду с тобой бок о бок ближайшие три года, а знаешь почему? — он приподнялся на локтях и зашептал: — Я тоже поступил в школу господина Рикмора.

Люций и не моргнул.

— Я тебе не верю.

Он вспомнил, как был наследником. Сколько времени ему тогда уделял отец! Долгие разговоры, занятия, совместные поездки… Будущего князя никогда не выпускают из-под контроля и охраняют круглые сутки.

— Я тебе не верю, — повторил Люций с нажимом — Хочешь сказать, отец отправил своего дражайшего наследничка одного, без сопровождения, учиться в школе господина Рикмора? Тебе самому-то не смешно?

Деймос пожал плечами.

— Ну почему же без сопровождения? Я приехал сюда несколькими часами раньше, с сопровождением и прочим, и прочим.

Люций отмахнулся от брата. Он слишком устал, пусть Деймос делает, что хочет, отец все равно не мог отпустить его от себя надолго, так что плевать. Главное — это больше никогда не впускать его в свое сердце.

Он осторожно уложил на стол трость, цилиндр, дорожный плащ и как был, в одеже, бухнулся на кровать. От старого матраса тут же поднялось облачко пыли. Люция передернуло.

— Как отец на это пошел? — совершено спокойно спросил он.

Деймос ответил не сразу. Казалось, он обдумывал ответ, что с ним случалось редко.

— Я ему сказал: либо отпускаешь меня, либо, когда взойду на престол, сразу легализую проституцию.

Люций присвистнул.

— Круто ты с ним!

Вся эта ситуация — бред. Что-то здесь не сходилось. Даже если Деймос приехал всего на пару дней или часов, это было абсолютно несвойственно отцу. Подождем и поглядим…

— Кстати, Деймос, не удался твой план, — усмехнулся он.

Деймос задумался (уже дважды, Люция это пугало) и переспросил:

— Что за план?

— Ну как же, — теперь уже Люций улыбнулся открыто, — подослать ко мне девицу, чтобы обосрать как следует. Это был гениальный ход, почти как тот, когда ты подставил меня, сказав, что встреча с советником Роландом перенесена.