СПИРИТ III

— Ну и зачем тебе тигр с гормональным фоном растущего ребёнка? — спросил Мяч, перемещаясь и подхватывая тело Хелла.

— Он стал слишком мягок для этой войны, а дети, особенно бессмертные — самые жестокие люди. Если меня и Эйни убьют, он продолжит битву за свою планету. Так ему будет легче.

— Откуда такие мысли? — удивился Мяч.

— Я наконец понял, чему мы противостоим.

— Что, их больше, чем пятеро? — нахмурился кот.

— Их больше, чем пятеро. Их даже больше, чем легион. Мало того, Мяч… — Чак положил руку на плечо коту. — Мы сами и есть этот пресловутый легион.

— Я тебя реально перестал понимать. Ты только покажи, где тут враги, — попытался пошутить бог.

— Ты лучше спроси, где тут друзья.

— И где же?

— Нигде, Мяч. Мы даже не на бойцовской арене. Эта планета — сплошное бесславное кладбище. Знаешь, почему тут порох не горит и батареи разряжаются?

— Ну?

— Странники Тирипса устроили тут ловушку.

— Для кого?

— Для всех, кто придёт. Они решили проблему жатвы проще, чем её решили мы на Терре. Здесь система «ниппель»: войти можно, уйти нельзя. Сейчас тут будет даже не одна, а десятки жатв, потому что придут мезанихи и будут сражаться с тэварцами и людьми на холодном оружии. Понимаешь, Мяч, никакой глобальной быстрой жатвы, просто бесконечная битва, пока настоящие боги не смилостивятся над местной Землёй и не взорвут её нафиг, как тот же Фаэтон. Кстати, они называют эту планету Сад шести древ, хотя она — просто сад. А как ты думаешь, куда делись когда-то росшие тут деревья высотой до небес?

— Тут что-то росло до небес? — подозрительно спросил бог, подозревая, что Чака тоже чем-то огрело во время сражения под стеной.

— Раньше тут на каждом материке росло огромное дерево. До небес, может, и преувеличение, но не очень большое. Во время первой жатвы на этой планете их срубили и увезли, оставив лишь каменные пеньки. У нас на Земле это называлось столовыми горами. Каждое место силы — это такой вот кремниевый пенёк, который окружили стенами и обороняют.

— Я ничего не понимаю, — поморщился кот. — Деревья же из дерева, а горы — это же камни вроде?

— Первая форма жизни была кремниевая, — сказал Чак, чем совершенно запутал молодого бога.

— Чак, я за тебя уже боюсь. Пойдём убьём плохишей, и дело с концами. Может, тебе легче станет, а? — Мяч заглянул в глаза друга.

— Тогда придётся начать с себя, — скупо улыбнулся Чак Вульфен.

— Нам, богам, суицид противопоказан. А тебе бы не Хеллу цикл отменять, а себе на пару недель, чтобы отдохнул.

— Отменить самому можно. Только вот вернуть сознание самому вряд ли получится, — покачал головой Странник, и они покинули гостиную, «шагнув» к южной стене.

Глава 25. Злоба дня

Шаг Странника перенёс бронекостюм как раз туда, где его ждали. Тут же в бесполезную на Саде обесточенную железяку впились десятки атакующих заклинаний и с полсотни стрел, озаряя ночь вспышками света и огненными полосами от подожженных наконечников. Но Чак уже понял, что шаг вовсе не нов для этого мира, и потому костюм был заранее пуст.

— Я же говорил, что они узнают, где мы шагнём, — мысленно обратился маг к богу, на что кот отправил в ответ анимированную улыбающуюся рожицу с ушками.

Чак и Мяч появились на расстоянии пятидесяти шагов друг от друга и, словно танцоры, синхронно шагнули вперёд, а затем также вместе сделали ещё пару шагов в сторону, чтобы снова пойти вперед и вбок, но уже в противоположном направлении. Всё это могло казаться бессмысленным, особенно под прицелом у сотни лучников, но спины Странника и бога начало вдруг греть, словно они стояли у открытого огня. Это умное заклинание защиты крепости не справилось с расчетами и благодаря магии Чака частично переместилось туда, где земляне могли её просто-напросто обойти, фигурально выражаясь, пешком.

— Получится? — мысленно спросил кот, видимо, не желая врезаться в невидимые защитные барьеры.

— Уже получилось! Шагаем! — крикнул маг.

Лучники продолжали бить в то место, где только что видели цели, а полноватый высокий маг в золотой броне посылал со стены боевые заклинания.

Рука Мяча появилась прямо у него из груди в том месте, где ребра защищала золотая кираса.

Никто не заметил, как сердце с аккуратно вырезанными рёбрами грудной клетки и таким же аккуратным срезом позвоночника в этот самый миг упали с метровой высоты на поле перед стеной, как раз туда, откуда переместился бог.

Чак не просто колдовал, а мстил, вплетая в каждое заклинание какой-нибудь «перенос». Пятьдесят лучников потянулись в корзины за стрелами, но там их ожидали клубки ядовитых змей, собранных и перенесённых хитрой символьной магией со всей округи. Мяч переместился обратно к Чаку, а стоявший на стене маг удивлённо взглянул на дыру в своей груди и повалился на камни.

На стене началась паника. Кого-то ужалила змея, кто-то звал дежурного мага, виня во всём вражеских колдунов. Сотник лучников всё еще пытался наладить оборону крепости, командуя обсыпать пространство перед стеной стрелами, не зная, что земляне уже внутри и неспешно идут по опустевшим жилым кварталам к шестой стене, посматривая по сторонам на покинутые домики с наспех забитыми окнами и дверьми.

— Чак, это не тот колдун! — наконец покачал головой Мяч.

— Что? — переспросил Чак, не сразу его расслышав.

— Я говорю, я разговаривал на стене с другим колдуном. Мы убили не того…

— Это бывшие адепты Тирипса, тут каждый кто-то нужный. А что убили, как ты говоришь, не того, это, конечно, плохо, — согласился маг.

— Ну да. Возвращаться будем этим же путём — воскресим!

— Подкалываешь за то, что мы на Терре и Луне атмосферу поправили после того, как сами сломали? — догадался Чак.

— Ну да, — пожал плечами Мяч. — Ломать — не строить!

— Ты уверен, что используешь выражение в правильном контексте?

— Нет, — признался бог. — Но как ты догадался, что защиту можно обойти и с тем, что они на шаг так отреагируют?

— Они постоянно находили нас с Эйни. Это их наследство от Тирипс-Странников — вычислять нас по «шагам». А как получилось со стеной… Я просто заменил ей привязку к охраняемой локации, и теперь кусок магической защиты стоит в другом месте. Ну, понимаешь, я не взломал её, а передвинул, вернее, она сама передвинулась. Её сделали умной, но, видимо, недостаточно.

— Эй, Странник с Богом! — донеслось откуда-то сверху.

Оба землянина остановились и подняли головы.

На крыше одного из домов стоял тот самый архимаг в кроваво-грязной рясе, в очках с выбитой левой линзой и сжимал в руках то, что Мяч использовал ранее как белый флаг. Память символьного мага в точности скопировала этот странный, неведомый на Саде предмет, и в воздухе описывали сложную фигуру, вполне сравнимую с фигурой высшего пилотажа, белые новенькие трусы.

— Да ты покойник, колдун! — рявкнул Чак, готовя боевое заклинание, но тут на его плечо легла мохнатая лапа Мяча.