Список запретных дел

Дэн будто очнулся от своей задумчивости:

— Помню, мы распечатывали их. Сейчас попробую найти, но вряд ли они вам помогут.

Поужинав запеченным мясом и тушеными овощами, мы убрали со стола, и Дэн принес старую коробку с бумагами. На толстой папке было написано одно слово: «Сильвия». Он достал бумаги из коробки, и перед нами предстала вся жизнь этой девушки вплоть до двадцатилетнего возраста: свидетельство о рождении, справки о прививках, школьные дневники, фотографии, собранные в маленький розовый конверт.

Я достала один снимок.

Симпатичная девушка, светловолосая, голубоглазая, с искренней улыбкой. Выглядела она уверенной и обаятельной. Дэн сказал, что это фото с первого курса.

На другом снимке та же прическа и чуть более взрослое лицо, но улыбка стала натянутой, а взгляд устремился вдаль. Слова здесь были излишними. Несколько секунд Дэн смотрел на фотографию, а потом со вздохом убрал в конверт.

Эрлин не выходила в гостиную, пока мы изучали прошлое Сильвии. Я представила эту женщину одну на кухне: стоит возле темного окна с измученным лицом и яростно надраивает кастрюлю за кастрюлей, руки покраснели от воды, в то время как мы пролистываем жизнь ее дочери, запечатленную в документах.

Наконец Дэн достал письма, лежавшие в самом низу папки. Мы с Трейси просмотрели их, но не нашли ничего значимого. Эти послания напомнили мне письма Джека — поэтичные, но бессмысленные. Так же от них веяло оптимизм: Сильвия в светлых тонах описывала жизнь со своим наставником.

В последнем письме не было ни намека, что переписка на нем оборвется. Будто наивная четырнадцатилетняя девочка сообщала домой из лагеря, что ей удалось переплыть озеро. Сильвия пребывала в восторге от «мистического и божественного опыта, что окутал ее», а все мечты «воплотились в истинном живом чуде». Уж лучше бы это было письмо из лагеря, с почтовым штемпелем, чтобы мы знали, куда именно Сильвия переехала, оставив родной дом.

Отказавшись от приглашения Дэна и Эрлин переночевать у них, мы с Трейси отправились в путь и час спустя увидели на трассе ярко освещенный мотель. Трейси вопросительно взглянула на меня, но я покачала головой. Это уж слишком. Тогда мы двинулись дальше — поискать более оживленную и надежную гостиницу. В итоге, проведя в дороге два часа и вернувшись в Бирмингем, мы нашли довольно прочную постройку — старинный отель в центре города. Даже с собственной парковкой.

Оказавшись за надежными стенами этой крепости, я испытала облегчение. Поставила сумки на мягкий ковер кремового цвета. Комната казалась святилищем, не меньше. Туго натянутые накрахмаленные простыни, толстое одеяло. А на ключе от номера был написан пароль от вай-фай. Я словно очутилась в раю.

Пультом я включила телевизор и открыла ноутбук. Вбила в поисковик имя Сильвии Данхэм и обнаружила, что оно довольно распространенное. Первые ссылки все же относились именно к нашей Сильвии Данхэм: новостные статьи в местных газетах Орегона и парочка ссылок на более крупные издания. Заметки касались ее свадьбы с Джеком Дербером. Везде говорилось об одном и том же — как этот монстр нашел любовь по переписке. Может быть, кому-то эти истории могли показаться интересными, но я слишком хорошо знала, о ком шла речь.

Одна статья была даже написана шутливым тоном, с глупыми и грубыми шуточками, в заголовке Джека назвали «Профессор Боль», будто он не более чем злодей из комикса. Прочитав это, я захлопнула ноутбук так сильно, что пришлось снова открыть его и посмотреть, цел ли экран. Затем схватила пульт и выключила телевизор. Несколько минут я сидела в тишине, глядя на свое отражение в черном экране.

Я не знала, что собиралась найти в этих газетных статьях. Наверное, свежую фотографию Сильвии. Мне хотелось понять, кто посмотрит на меня с экрана — девушка с первого курса или же с последнего. Но разумеется, там были лишь изображения Джека, звезды этой истории, с его пугающей косой ухмылкой.

Неужели Сильвия и вправду нашла счастье с таким человеком? Я вполне могла понять, что в ней привлекало: улыбка, энтузиазм, исходящий от этой студентки чувствовался даже на строгой фотографии. Насколько я знала Джека, он был рад встретить такую молодую, уязвимую, полную жизни девушку. Как же он, наверное, смаковал ее жизнерадостность и наивные идеалы, и как ему хотелось подавить этот уникальный свет своей жестокостью, о которой мало кто догадывался.

Глава 23

На следующий день мы с Трейси отправились в Новый Орлеан. Я пребывала в невероятном волнении, ведь мне хотелось поскорее вернуться в Орегон и продолжить расследование. Все нити истории сплетались воедино — я буквально чувствовала это, хоть пока и не понимала, каким образом это происходит. Поездка в Орлеан была единственным условием Трейси, и я знала, что ее не избежать. Мне стало любопытно, зачем она везла меня туда, но вопросов я не задавала, чтобы не нарушать личного пространства своей спутницы.

Приехали мы ближе к вечеру. При виде этого города меня охватило странное чувство радости — очевидно, под влиянием историй, рассказанных нам Трейси в подвале. Все выглядело каким-то волшебным.

Французский квартал и впрямь оказался красивым, одновременно величественным и запущенным. Везя меня по улицам, Трейси показывала злачные места, где прошло ее детство: угол улицы, кишащий попрошайками, обветшалый гастроном, зловещий переулок.

— Совсем не похоже на картинки из туристических буклетов, — усмехнулась Трейси, паркуясь возле маленькой закусочной.

Только вернувшись в машину после скромного обеда, я заметила, какой серьезной стала моя спутница.

— Все, поехали.

Я понятия не имела, куда мы направляемся, но все же кивнула. Ведь я всегда с ней соглашалась, особенно когда много лет назад она заправляла моей жизнью не хуже Джека Дербера. Мне казалось, Трейси не ожидает от меня ничего, кроме слепого повиновения. Как и прежде, она не спрашивала моего мнения. Внутри меня родился протест, но я тут же подавила его, решив, что Трейси уже оказала мне услугу, присоединившись к моему безумному путешествию.

Та между тем развернула машину и поехала прочь от центра города. Я смотрела в зеркало заднего вида, как мы удаляемся от Нового Орлеана.

— Трейси, — робко заговорила я, — тебе не кажется, что мы движемся в неправильном направлении?

— Не совсем. Нам недалеко.

Я не проронила больше ни слова, даже когда мы съехали с шоссе на заброшенную проселочную дорогу. Колеса слегка проваливались в мягкую землю. Не очень-то безопасно, подумала я. Трейси с трудом вела машину, переключившись на первую передачу и нажимая на газ. Мне внезапно стало не по себе. Решимость на лице Трейси даже слегка испугала меня.