Спокойная жизнь

Через три долгих дня, Кирилл упокоился на одном из кладбищ Самары. Первая жена вместе с сыном на погребении не были. Ирина не хотела плакать над гробом погибшего, обнявшись с его новой супругой.

В то тяжёлое время, Верочка, как только могла, поддерживала дорогую подругу. Женщина очень старалась отвлечь её от горестных дум. Они часто встречались, ходили на выставки различных художников, посещали концерты в городской филармонии.

Ирина жила вместе с мамой и сыном всё в той же маленькой «двушке», расположенной на дальнем краю Безымянки. С течением лет, женщины стали видеться значительно реже. Зато, чаще звонили друг другу.

– Привет. – услышала Верочка в трубке. Она узнала голос подруги и радостно крикнула: – Здравствуй, Иринка. Давно тебя не слыхала.

– Извини. Была сильно занята. Месяц с лишним назад, закрыли газету, где я трудилась корректором. Все эти дни, я искала себе новую должность. Везде требовали показать им диплом института, а у меня, как ты знаешь, его, к сожалению, нет.

– И ты до сих пор без работы? – ужаснулась подруга.

– Нет. Наконец-то, нашла неплохое местечко секретаря-машинистки. Кстати сказать, недалеко от тебя.

– Где?

– На улице Куйбышева 151, напротив парка имени Горького. Там раньше был просто «Дом пионеров», а теперь целый «Самарский дворец детского творчества». Любят у нас давать звучное имя старым объектам.

– Это в доме с грифонами? – сразу вспомнила Верочка. Она часто бывала в том месте и всегда любовалась замечательным зданием.

– Точно. – откликнулась Ира: – Теперь от меня до тебя, всего семьсот с чем-то метров. Я посмотрела по карте Самары.

– Отлично. Всегда можно встретиться во время обеда на площади Куйбышева. Или сбегать к тебе после работы, а то у нас тут пропускная система. Просто так в институт не пройдёшь.

– Приехав на навое место, – продолжала Ирина: – я сразу подумала, что центр музыкальной культуры теперь находится рядом с нашей работой. Я позвонила тебе. чтобы напомнить, мы очень давно не делали себе прививку прекрасного.

– Что ты сейчас предлагаешь?

– Начальник сказал, что сильно занят по службе и дал мне два бесплатных билета. Седьмого сентября, в пятницу вечером, мы можем с тобой сходить в филармонию. Приезжает какой-то известный москвич. Будет играть на фортепьяно с оркестром. Приходи прямо к началу, туда.

– Прекрасно. – воскликнула Верочка: – Там мы с тобой обо всё поболтаем. Услышав от подруги: – Пока. – женщина отключилась от связи.

– Я всё размышляла, с кем бы теперь мне ходить на концерты? А тут, оказалось, что Иринка работает рядом – радостно подумала женщина и, улыбаясь, вернулась к компьютеру.

Домашний зоопарк

Выйдя из городского автобуса, Верочка двинулась к своему новому девятиэтажному дому. Она подошла к небольшому крыльцу и поднесла круглый брелок к блестящей пластинке, размещённой на домофонной панели.

Раздался мелодичный сигнал. Электрозамок тихо щёлкнул. Тяжёлая дверь плавно открылась. Женщина устремилась в подъезд, бегом поднялась на площадку первого уровня и нажала на красную клавишу. Лифт загудел, пришёл откуда-то сверху и раздвинул стальные узкие створки.

Верочка шагнула в кабину и надавила на кнопку с нужною цифрою. Подъёмный механизм легонечко вздрогнул, плавно тронулся в путь и очень скоро снова замер на месте.

Женщина вышла наружу, нырнула в «карман», где находилась «однушка» и наткнулась на ещё не старую женщину, жившую в ближайшей квартире. Её звали Марина. Неделю назад, Верочка переехала в этот замечательный дом, но успела уже познакомиться кое с кем из людей.

Марина обернулась на шум и встретилась взглядом с тридцатилетней соседкой. Они улыбнулись и поздоровались. Затем, направились каждая в свою сторону и занялись поиском ключей от дверей.

Пока они рылись в глубоких карманах хозяйственных сумок, то не стояли молчком. Они успели затронуть много очень важных вещей. Поговорили о тёплой осенней погоде, стоящей на улице, о приближении холодных дождей и о том, что скоро опять придётся мокнуть и мёрзнуть.

Пожилая матрона первой нашла связку ключей и выбрала нужный, из десятка других. Она вставила стальной стержень в скважину, повернула три раза и распахнула тяжёлую дверь. Железная створка слегка приоткрылась.

В узкую, тёмную щель вылетела крохотная, почти что, карманного размера собачка. Она была тёмно-коричневой, гладкошёрстной и семенила на кривых, тонких лапках. Не то «русский той», не то «пражский крысарик», сразу так и не скажешь.

Весьма небольшая зверушка лаяла с удивительной силой. Она буквально захлёбывалась от неописуемой ярости. Правда, вряд ли всем окружающим стало бы страшно, если б на них вдруг напала такая «крутая овчарка».

Да и чего там бояться? Ростом крохотный пёсик был в два раза меньше, чем кошка. Зубы, не ахти, какие огромные. Размером с зерно длинного риса. Ну, а то, что он кидался на всех окружающих, так это только от злости. Пусть себе брешет, пока не устанет.

Секунду спустя, Верочка сильно раскаялась в своём легкомыслии. Собачонка проскочила мимо хозяйки и бросилась на чужого ей человека. Скорее всего, она много общалась с людьми, обутыми в плотную жёсткую обувь. Так что, вела себя непредсказуемым образом.

Она не стала хватать за стопу или за аппетитную тонкую щиколотку, как прочие псы. Вместо этого, «злая кусака» оттолкнулась лапами от бетонного пола, стрелой взвилась в воздух и вцепилась в ногу, чуть выше икры. Походило на то, что она и рада была бы прыгнуть чуть дальше, да силёнок у неё не хватило.

Хорошо, что на Верочке оказались осенние сапоги до колен. Поэтому, псина слегка промахнулась. Её мелкие, но острые зубы попали совсем не туда, куда, видимо, хотела собачка.

Небольшие клыки не вонзились в нежную кожу ноги, укрытую лишь тонким капроном. Они впились в верхний край голенища из замши. Но и этого оказалось достаточно. Зверушка не разжала короткие челюсти. Она повисла на жертве, словно крохотный французский бульдог.

– Ааааа! – завизжала изумлённая Верочка. Кричала она больше от неожиданности, чем от сильного страха.

Что нужно сделать в такой ситуации она не могла себе даже представить. То ли трясти и махать правой ногой, чтобы вредная псина, наконец, отцепилась и отлетела в сторонку? То ли нагнуться вперёд, схватить собачку за шкирку и самой отрывать от сапог?

Марина немедленно бросилась к тридцатилетней соседке. Она схватила «дорогого» питомца руками за щуплое тельце. Немного приподняла над полом и тихо сказала: – Отпусти её Муся, скорей отпусти.

Как это ни странно, но «овчарка» перестала цепляться зубами за край сапога. Она распахнула мелкую пасть и стала лаять взахлёб.