Спортивный детектив

Касаткин бросил собранный хворост и, озираясь по сторонам, подошел к машине. В ней никого не было, полуоткрытая водительская дверца поскрипывала на ветру.

Алексей заглянул в салон. Потертые сиденья, стекла в царапинах и слой дорожной пыли на приборной доске свидетельствовали о том, что хозяин автомобиля не слишком о нем заботится.

Сзади хрустнуло. Касаткин как ужаленный развернулся на сто восемьдесят градусов и прыгнул за машину.

Но это был всего лишь Белоногов. Обеспокоенный отсутствием напарника, он пошел на поиски и сейчас озадаченно выглядывал из кустарника.

Алексей указал ему на обнаруженную машину и вымолвил:

– Ум-м… а-а… эм-м?

Это был вопрос: «Откуда она здесь?»

– Ер-р… кр-ри… кру-ри? – глубокомысленно откликнулся Белоногов.

Это могло истолковываться как угодно, но ближе всего по контексту подходило: «Еще какие-нибудь туристы приперлись?»

Касаткин оглядел опушку в радиусе метров десяти от «божьей коровки». Трава примята, но не похоже, чтобы здесь топталось больше одного-двух человек. И «топталось» – не то слово. Кто-то вышел из машины, чуть-чуть походил около и ушел под покров леса. Нигде ни палатки, ни кострища, ни каких-либо иных признаков пребывания людей, выехавших, чтобы насладиться лесным Эдемом.

Белоногов сунулся в салон, пошуровал в нем и выудил белую кожаную сумку. Расстегнул пряжку, приподнял клапан. Из сумки пахнуло медикаментами. Касаткин заглянул в нее и увидел шприцы, ампулы, пузырьки с лекарствами.

И тут его осенило. В радиосообщении говорилось, что Чубыкин угнал машину стрельнинского фельдшера. Вот же она! Грабитель и впрямь был неглуп. Он использовал юркую малолитражку, чтобы скрыться с награбленным из поселка. Загнал ее в лес и бросил, поскольку сообразил, что номер и описание автомобиля будут моментально разосланы всем постам ГАИ.

Денег, похищенных из почтового отделения, в машине, разумеется, не оказалось, грабитель унес их с собой. Где он теперь и куда держит путь, можно только гадать.

Тем не менее фельдшерская букашка будет ценной находкой для следствия. Касаткин покрутил в воздухе указательным пальцем, словно вращал воображаемый телефонный диск.

– Крак! – утвердительно ответил Белоногов.

Да, надо без промедления ехать в поселок и звонить в милицию. Не до отдыха уже, гражданский долг важнее. Женька вернул белую сумку на место и захлопнул дверцу.

– А теперь, мой маленький дружок, мы побеседуем с тобой о несклоняемых существительных, – разнесся над лесом задушевный голос ведущего Николая Литвинова.

Ариадна подала сигнал! Касаткин с Белоноговым забыли про машину и, не разбирая дороги, помчались к лагерю. Изодрали одежду, искололи руки и через полминуты были на месте.

Ариадна стояла у костра, держа горящую головню. Из динамика неслась задорная песенка о том, как правильно произносить в разных падежах слова «пальто», «кашне» и «какаду». Касаткин, разогнавшись, снес приемник ногой. Тот отлетел к «Запорожцу», стукнулся о бампер и затих.

– Ум-мо? М-мэ?

Кто? Где?

На поляне посторонних не было, однако Ариадна, судя по ее виду, испытывала волнение и воинственно размахивала головней.

– Кр-рям! – Женька вытянул руку в направлении густого ежевичника. В ту же секунду оттуда, точно артист из-за раздвинувшихся кулис, вышел субъект в форменных брюках, темно-синем кителе с лейтенантскими погонами и милицейской фуражке. В пятерне он сжимал пистолет Макарова.

– Руки вверх! – проговорил субъект тоном, не допускавшим возражений. – Кто такие?

Касаткин замычал, Белоногов принялся подражать селезню, а Ариадна зашлепала пухлыми губками.

Незнакомец в обмундировании насупился и выразил явное недовольство:

– Что за цирк, ёрш твою клещ? Вы мне давайте по-русски… Как звать и откуда прибыли?

Касаткин медленно опустил руки и продемонстрировал ладонями подобие раскрывающейся книжки.

– Паспорт? – угадал незнакомец. – Давай, показывай! Только без фокусов. Пистолет у меня заряженный, выпалю, не промажу.

Алексей достал из машины документы – свои, Женькины, Ариаднины, – протянул их стопкой милиционеру. Тот, не выпуская пистолета, неуклюже пролистал паспорта, вчитался в фамилии и адреса.

– Из Ленинграда, значит? А в лесу что делаете?

Белоногов покивал на костер, на покрывало, на «Пионерскую правду» с разложенной на ней печеной картошкой. Мол, разве непонятно?

– Ясно. – Субъект вернул им паспорта и опустил пистолет. – А чего мычите-рычите? Воды в рот набрали?

Насилу удалось растолковать, что виной всему – проблемы с речевым аппаратом. Представитель закона явно не блистал интеллектом и не факт, что поверил бы в эту невероятную историю, но вдруг пригляделся к Касаткину и воскликнул:

– Слышь… я тебя где-то видел! Ты, часом, в хоккей не играешь?

Повезло, что попался заядлый болельщик, который не только за сборную по телику переживал, но и пару раз бывал на матчах «Авроры», когда Касаткина пробовали заиграть за основу. И ведь запомнил! Может, и не семи пядей во лбу, но в наблюдательности ему не откажешь. Для милиционера качество похвальное.

– Участковый Бареев Василий Станиславович, – представился он, когда все недоразумения остались позади, и взмахнул вынутым из нагрудного кармашка удостоверением. – Исполняю служебную надобность. Про Чубыкина слыхали?

Белоногов поднял с земли умолкший радиоприемник, щелкнул по нему – слыхали, мол.

– А знаете, почему он Великий Немой? Говорить не может. Вроде как это у него от рождения. Ущербный, ёрш твою клещ. От этой ущербности его на уголовщину и потянуло. Утвердиться, значит, захотел. Уже три года по всему Союзу гастролирует, сберкассы грабит, почты… Теперь смекаете, почему я на вас пушку наставил?

Еще бы не смекнуть! Человек ищет немого, а ему целых три попадаются. Выбирай, не хочу.

– Ладно, расслабьтесь. По другим приметам вы не подходите. Он постарше вас будет и лысый, как коленка. Не встречали никого похожего?

Касаткин, отвечая сразу за всех, отрицательно помотал головой и прибег к испытанному средству. Он взял Ариаднину тетрадку и накорябал на чистой страничке: «Мы никого не видели, но нашли машину с медицинской сумкой».

Конец ознакомительного фрагмента.