Spqr iv. храм муз

Птолемей-Флейтист уже тихонько похрапывал, сидя рядом с Кретиком, так что возразить моему оппоненту было некому.

– Так тем более, еще больше поводов для полной реорганизации управления в римском стиле, – заявил я.

– И кому бы ты доверил подобную задачу? – спросил Кретик. – Позволь тебе напомнить, что полководец, который завоюет Египет, сразу же превратится в самого богатого человека в мире. Ты можешь себе представить, какая борьба развернется между нашими военными, если Сенат помашет у них перед носом подобным призом?

– Так. Теперь, кажется, понимаю.

– И это еще не все. Объем производства зерна в Египте настолько огромен, что превышает все другие страны на величину столь невероятную, что и представить нельзя. Но это легко объяснить. Нил каждый год, после своего разлива, крайне любезно оставляет на берегах плодородный ил, а здешние крестьяне работают гораздо более продуктивно, чем наши рабы. Здесь почти все время снимают по два урожая в год, а иногда даже и по три. Когда у нас бывают неурожайные, голодные годы, Египет может прокормить всю нашу империю, всего лишь немного уменьшив продуктовые выдачи.

– Стало быть, римский губернатор Египта может запросто удушить империю?

– И будет в состоянии установить здесь собственную власть как независимый правитель, имея в своем распоряжении достаточно средств, чтобы нанять себе армию любого размера, какая ему только потребуется. Тебе хотелось бы видеть, например, Помпея [23] в столь могущественном положении? Или Красса [24] ?

– Да, теперь понимаю. Значит, наша политика заключается в том, чтобы все время поддерживать очередного выродка и слабака, носящего корону Египта?

23

Гней Помпей Великий (106–48 гг.) – полководец и государственный деятель. Неоднократно избирался консулом, в т. ч. с неограниченными полномочиями. Вместе с Цезарем и Крассом составил Первый Триумвират (в 60 г.), который сосредоточил в своих руках всю власть в Риме. После вторжения Цезаря в пределы империи (переход через Рубикон) воевал с ним и потерпел поражение в битве при Фарсале в 48 г. и вскоре после этого был убит.

24

Марк Лициний Красс (115–53 гг.) – полководец и государственный деятель. Один из богатейших людей Рима. Победитель восстания Спартака в 71 г., не раз избирался консулом, член Первого Триумвирата. Погиб в сражении с парфянами.

– Именно так. И мы всегда им помогаем – займами, военной силой, советами. Ну, не то, конечно, чтобы они с радостью принимали эти наши советы. Гай Рабирий предпринимает здесь просто героические усилия, чтобы решить финансовые проблемы Птолемея, но пройдут годы, прежде чем он добьется хоть какого-то прогресса. – Рабирий был известным римским банкиром, который ссужал Птолемея огромными денежными суммами, а тот в ответ назначил его египетским министром финансов.

– Ну и кого мы поддерживаем на этот раз? – спросил я.

– Надо полагать, это будет младенец, – ответил Кретик, еще больше понизив голос. – Только не надо пока что об этом распространяться. – Тут он одарил меня заговорщической улыбочкой. – Все другие партии будут нас всячески обхаживать и ублажать, пока считают, что у них есть шанс добиться расположения Рима.

– Дочери Птолемея при этом не в счет? – спросил я. Мне еще предстояло познакомиться с этими юными дамами. В это время года они находились в загородных поместьях.

– Сенат никогда не становился на сторону женщин-правительниц, а этих к тому же окружает слишком много откровенных хищников – родственников и придворных. Надо полагать, этому выродку придется жениться на одной из них, но лишь для того, чтобы успокоить своих египетских подданных. А что до мнения Сената, так он может жениться хоть на одном из их священных крокодилов.

– Ну, раз это все уже решено, – протянул я, – то чем мы тут будем заниматься?

– Тем, чем здесь занимаются все римляне, – ответил мой брат. – Будем развлекаться.

Глава 2

В течение двух месяцев я вел удивительно легкую, беззаботную жизнь обычного римского должностного лица, прибывшего в Египет с визитом. Конечно же, я совершил неизбежные поездки по самым знаменитым здешним местам: я обозрел пирамиды и стоящую рядом с ними колоссальную голову, которая, как считается, имеет под собой не менее огромное львиное тело. Я видел статую Мемнона [25] , которая криком приветствует восход солнца. Посетил также несколько очень древних храмов и встречался с очень древними жрецами. И куда бы я ни отправился, царские чиновники в своей рабской услужливости и покорности доходили до полных нелепостей. Я даже начал подозревать, что они скоро начнут воздвигать алтари в мою честь. А может, уже начали.

25

Мемнон – герой греческих мифов, сын богини утренней зари Эос и стоглавого чудовища Тифона, участник Троянской войны, погиб в поединке с Ахиллом. Его гигантская статуя, установленная еще в древности недалеко от Фив, сильно пострадала при землетрясении и начала издавать на рассвете звук. Люди считали, что так Мемнон приветствует свою мать.

Как только выезжаешь из Александрии, тут же оказываешься в настоящем Египте, в Египте фараонов. Этот Египет – любопытная и совершенно не меняющаяся страна. В каждом из его номов можно видеть сверкающий новый храм, воздвигнутый Птолемеями в честь одного из здешних древних богов. А в миле или двух от него стоит почти такой же храм, вот только ему уже две тысячи лет. И единственная разница между ними – чуть выцветшая краска на более старых камнях.

В Карнаке, древнем храмовом комплексе размером с целый город, центре торжественных религиозных церемоний, я посетил один из огромных храмов с гигантским перистилем, целым лесом колонн вокруг самого здания, да таких массивных и таких высоких, что ум отказывался воспринять то, что видят глаза. И каждый квадратный дюйм храмовых стен был покрыт картинками-письменами, пиктограммами, которые так любят египтяне. В течение многих веков фараоны и жрецы принуждали население оплачивать и строить эти абсурдные каменные сооружения, кажется, не встречая даже шепота протеста. Кому в таком случае нужны рабы, если крестьяне настолько робки?! Италики уже давно превратили бы все сооружение в кучу щебенки, еще до того, как эти колонны поднялись на половину своей высоты.

Нет более приятного способа путешествовать, чем на барке по Нилу. Вода тут спокойная, нет того угрожающего раскачивания, как на море, а страна занимает настолько узкую полосу на берегу, что ее почти всю видно с реки. Стоит отойти от берега на милю, и ты уже в пустыне. А вот дрейфовать вниз по течению при свете полной луны – это вообще мечта, наслаждение тишиной, которую, правда, изредка нарушают вопли гиппопотамов. В подобные ночи древние храмы сияют в лунном свете, как драгоценные камни, и легко поверить в то, что ты видишь мир таким, каким его когда-то видели боги, когда они еще бродили среди людей.

Я по собственному опыту знаю, что периоды легкости и спокойствия всегда неизбежно сменяются временами хаоса и опасностей, и моя продолжительная идиллия на реке не стала исключением. Для меня время безделья и наслаждений кончилось, едва я вернулся в Александрию.

В Египте как раз начиналась зима. Да, несмотря на утверждения многих, здесь все же имеется зима! Ветер становится холодным и шквалистым, а иногда даже идет дождь. Моя барка достигла нильской дельты, а потом свернула в канал, что соединяет болотистые и плодородные районы со столицей. Это чудесно – путешествовать по стране, где почти не приходится ходить пешком на значительные расстояния и где нет крутых склонов, которые приходится преодолевать.

Я сошел с барки на один из причалов в гавани озера и нанял носилки, чтобы меня отнесли в царский дворец. И хотя они не были столь роскошны, как в мой первый день, их скромно тащили всего четверо, но Александрия – прекрасный город, даже если тебя несут так близко от мостовой.

По дороге мы попали в район казарм македонцев, и я приказал остановиться, так как захотел тут хорошенько осмотреться. В отличие от Рима, в Александрии солдатам находиться не запрещено. Цари, наследники Александра, всегда оставались чужестранными деспотами и никогда не считали лишним всячески напоминать туземцам, кому именно принадлежит здесь власть.

Казармы представляли собой два ряда растянутых вширь трехэтажных зданий, стоящих друг напротив друга и разделенных учебным плацем. Здания были предсказуемо великолепны, а воины, занимавшиеся на плацу, выполняли все упражнения с похвальной четкостью. Но амуниция у них была, на взгляд римлянина, безнадежно устаревшей. На некоторых были цельные бронзовые панцири, какие нынче носят только римские командиры, остальные же были обряжены в толстые рубахи из нескольких слоев полотна, обшитые бронзовыми пластинами. Лучшие римские легионеры уже несколько поколений назад перешли на галльские кольчужные рубахи, а Марий ввел их в своих легионах в качестве стандартного защитного доспеха воина. Некоторые македонцы сохранили у себя свои длинные копья, хотя они уже столетие как расстались со своим прежним боевым построением, плотной фалангой, и перешли на римский развернутый боевой порядок.