Справедливая гордыня
Шрифт:
И вот тут-то началось истребление, от вида которого прослезились бы сто корейских игроков в компьютерные игры из ста! Боевая магия выла, стонала, морозила и жгла, разрывы шаров маны раскидывали монстриков десятками, их нежная низкоуровневая плоть не выдерживала и мимолетного касания каждого из наших умений! Все эти милые розовые свинки шли, неслись, текли как лемминги, направленные точно на нас! Только между нами и ими бушевала смерть!
Но легким это дело не было. Пусть живые почти не могли до нас добраться, не могли нанести урон, но вот мертвые, замороженные и обгоревшие, были совсем другим делом. Пусть даже их тела существовали лишь секунду, их количество было таким огромным, что под давлением еще живых тушек, мертвые
— Мы все умрем! — пессимистично заявила с потолка госпожа Такамацури, удерживаемая за талию каким-то образом закрепившейся с помощью ног и хвоста суккубой. Таким образом она могла накладывать заклинания на нужную область, не подвергая себя заваливанию свининой. «Бензин» у волшебницы, не имеющей возможность сесть, подошел к концу.
— Только через мой труп! — оптимистично поведал я, тут же неистово тараня стену дохлых и живых поросят с воплем, — Действуем по план «ГЭ»!!
На самом деле, всё было плохо, и я был дурак. Хорошо хоть план «ГЭ» придумал заранее. Мои расчеты строились на том, что, начав перемалывать всю эту свиномассу в промышленных масштабах, мы рано или поздно заставим эту реку обмелеть. Совсем обмелеть. А дальше пойдем до портала, где я собственноручно проклятой саякиной гайкой врежу по этой фигне, а дальше будь что будет. Только вот девушка, не могущая присесть, выдохлась, от чего и у Рюуки закончилась мана на её вертушки. Остался только я.
Пришла пора исправить свою ошибку. Бегите, девчонки!
– Саяка Такамацури самая красивая! — рявкнул я провокацию, вступая в свой последний и решительный бой.
«Пламя страсти»!
«Круговой удар»!
«Пылающий взмах»!
«Бастион любви»!
Я стоял там, где раньше бушевали заклинания Саяки, попеременно врубая свои приёмы, а между ними заливаясь зельями маны и жизни. На этом и строился расчет. Бешено пищащие хрюшки, способные пробить мою защиту лишь критическими ударами, почти не могли по мне попасть, их сметали и выдавливали дальше собственные собратья и трупики этих самых собратьев. Воздвигший в узком проходе неподатливой какашкой, которые образуются в теле человека, съевшего слишком много незрелой хурмы, я убивал, уничтожал, низвергал и делал другие страшные вещи, давая девчонкам шанс убраться подальше. Да, мимо меня просачивались десятками и сотнями, но это были жалкие остатки от основной волны!
Она не пройдет! Они успеют убежать!
«Пламя страсти»!
Вот теперь шло как надо! Да, урон я получал, куда уж без него, только с ним справляются даже зелья здоровья, не нужно даже «Жар души» на себя накладывать! Жаль, что не могу… а, стоп! Могу! Еще как могу!
«Неистовый таран» уносит меня в тундру, нет не в тундру, а назад в коридор, попутно убивая прорвавшихся хрюшек! А я тут еще дольше простою! Тут я уже не эгегей, а даже иго-го! Держимся, товарищи!
Время шло. Сколько его протикало, мне было непонятно, но вот угар, нагар и накал давным-давно сбились и потухли. Осталась лишь монотонная рутина, когда руки и тело вообще без присутствия разума отточенными движениями проводят боевые комбинации, выученные вот прямо тут и здесь. Шкалы здоровья и маны уже опустели на две трети, легионы свиней пронеслись мимо, но вот я проноситься не собирался. Не убегу, это железно. Максимум — смогу выйти из коридора, но лишь для ускорения собственной кончины, потому как на меня накинутся со всех сторон.
Нет уж. Если мне суждено погибнуть в бою против
бесконечного количества поросят в комбинезонах, я погибну, сражаясь максимально эффективно!Пусть даже от пипидастра в руках клонированного пятачка.
Что может быть ужаснее, чем такая смерть для рыцаря?
Да, наверное, ничего.
Глава 9
У меня оставалось всего 502 очка здоровья в этой свинокутерьме. На душе уже был покой и дзен, в мыслях пустота и толерантность. Руки работали, тело выполняло приёмы, но я уже полностью смирился со своей унизительной кончиной. Не в блеске славы, не в бою с высшими силами, а лишь от потока поросят, ставшего бесконечным по вине нашей великой мудрицы. Ну что же, но хоть помираю, прикрывая отход своих девчонок. Мелочь, а приятно. Хотя смерть от тысяч ударов грабельками и лопаточками наверняка будет очень неприятной, это когда очки здоровья кончатся…
А потом мне врезало по ушам. Несильно, но чувствительно, сбрасывая отупение от бесконечно повторенных движений.
– «Мимика Фуому наносит вам 130 ед. урона приёмом «Ужасный куплет»!
Что?! Срочно «Жар души»! Срочно! И зелье! Я хотел попытаться уйти в «пламени страсти», но теперь…!
Свинки вокруг меня сдохли моментально, не выдержав акустического удара, тут же посыпались новые, только вот…
Потроха скрутило приступом необыкновенного страха.
– «Лилит Митрагард наносит вам 44 ед. урона приёмом «Аура жути»!»
Вот теперь накатывающие свинки помирали всё дальше и дальше от меня, видимо, в зависимости от того, насколько ближе подходила суккуба! А значит, еще «Жар души»! Только что это?! Как это?!
Додумать не вышло, так как у моего зада, едва его не задевая, появился толстенный гудящий луч золотой энергии, уходящий вдаль. Штука выглядела очень грозно, пыхая протуберанцами и сверкая, поросята сгорали, едва к ней прикоснувшись! Не успел я облегченно выдохнуть как от появления луча, так и от того, что он меня не коснулся, как луч, слегка сдвинувшись, таки коснулся! Больно!!
Взвыв, я прыгнул вперед, впечатываясь в стенку коридора. Зад пылал во всех смыслах!
— Прости, Мач! — донеслось до меня, — Я случайно!
– «Рюука Какаротто наносит вам 430 ед. урона приёмом «Ярость кицуне»!»
По краю ведь прошел! По самому! Да и зачем этот луч смерти, когда вон, идущая походкой от бедра суккуба просто душит всю поросячью конницу и рать просто своим присутствием! Ай! Снова «Ужасный куплет»! Не выдержав, я заорал, косясь на гуляющий по коридору луч:
— Вы меня добить решили?!!
— Нет, спасаем! — был дружный девичий хор в ответ.
Так мило. Если бы не обожжённый зад, я бы даже прослезился. Но, как говорится, своя жопа ближе к телу. Правда, лечить её «жаром души» вызывало у меня легкую, но устойчивую истерику, от чего я тихо истерически хихикал. Ожоги на жопе. Жаром. После свинок с пипидастрами. Сука. Убейте меня кто-нибудь. Этот мир совсем неправильный!
В общем, меня спасли. Совсем спасли. И даже продолжали спасать после того, как я выпал в неадекват. Лилит стояла, сложив руки под грудью и долбя аурой, Мимика пищала свои мерзкие куплеты, Саяка гоняла Руюку, пытающуюся вновь воткнуть куда-нибудь свой луч любви и выпрашивающую банки с маной, а счастливая как тридцать три мартышки под кокаином Матильда вовсю лечила нашу честную компанию (кроме меня!), получающую периодические повреждения от массовых способностей бардессы и суккубы.