Справедливая гордыня

Ну как она могла знать, что её самый новый, самый последний Генерал, свинодемон по имени Ж’ык Траххлыдым, сбивается с копыт последние трое суток, уговаривая, утрясая и находя компромиссы между тем, что хочет народ, и её, Сатарис, потребностями? Никак не могла. Она наделила своего подчиненного широкими полномочиями, как быстро и решительно доказавшего свою полезность и благоразумие, но всегда была свято убеждена, что он действует во благо Империи Тьмы! Ведь никто и никогда ничего не делал лично для неё!

А вот он… он просто донёс до народа прозаичную мысль о том, что нужно помочь владычице. Помочь ей взять то, к чему она шла сама, к чему привела всю их Империю. Он проделал огромную работу, уговаривая как демонов, так и пышущих нездоровым энтузиазмом смертных Шварцтадда, постоянно переделывающих своих законы и правила, организовал их, договорился с другими Генералами, убедив их в неумолимости течения времени, добился того, чтобы Шварцтадд был официально признан Системой как неотделимая часть Империи Тьмы.

И она Вознеслась.

Но пить продолжила. Да, уже частично от радости, частично от облегчения, но всё равно, мрачная и всепоглощающая тень Героя, легкомысленно крутящего на пальце как её нижнее белье, так и весь мир, жутко довлела над надломленной психикой бывшей Князя Тьмы.

— Может, помолиться ему, чтобы всё это прекратилось? — мрачно усмехнулась брюнетка, прикладываясь к горлышку винной бутылки. Правда, через пару секунд ей пришлось фыркать почти поглощенным алкоголем, заливая всё вокруг фонтаном прекрасного вина, но повод для этого был более чем заслуживающим.

Потому что вокруг стула, на котором небрежно развалилась новоявленная богиня, появились из воздуха другие боги. Много их. Они пришли все, заполнив несчастную беседку, как рыба заполняет садок у удачливого рыболова. Женщины и девушки, среди которых в очень скромных количествах смирно стояли, робко помаргивая, божественные юноши и старики. Зрелище для гипотетического свидетеля было бы, наверное, просто роскошным и торжественным, виси этот свидетель где-нибудь под потолком беседки, но для сидящей на стуле темной богини оно было ну очень так себе. Подумаешь, куча едва одетых баб её обступила?

Впрочем, те рассусоливать тоже не стали, и, видя мутный взгляд своей новой-старой собожницы, решительно и быстро довели до сведения пьяной Сатарис, что они, все вместе, совокупно так сказать, страстно жаждут увидеть её прекрасный во всех отношениях, хоть и почему-то замаскированный штанами зад на троне Верховной Богини. А затем была долгая пауза, которую гипотетически можно было бы назвать мхатовской.

— Идите нахер! — мрачно сказала всему божественному собранию не менее божественная Сатарис, — И больше с такими предложениями ко мне не суйтесь!

— Как…, — возмущенно и проникновенно начала одна из богинь, наиболее внушительно выглядящая во всех отношениях.

— Мачу пожалуюсь! — мстительно, тревожно и обещающе рявкнула Сатарис, вновь прикладываясь к бутылке. Она не успела сделать даже первый глоток, как в её домене не осталось ни единого божества. Кроме неё самой, разумеется.

Иногда мы получаем то, чего страстно желаем долгое время. Но настолько через жопу, что оно, уже лежащее в руках, перестает иметь хоть какую-нибудь ценность.

Глава 21

— За честь и отвагу! — героически, звонко и мужественно прогремел демонический рыцарь, обрушивая на мой щит удар огромного двуручного меча, — За моего отца!!

Искры от столкнувшихся металлических предметов повышенной толщины, длины и тяжести меня почти ослепили. Говнюк, с ног до шеи укутанный в идеально подогнанный под него доспех, то давил изо всех сил, то начинал долбить, вопя о том, какой я жалкий глупец. Секунд через пять мне это надоело, поэтому я, прошипев «Думаешь, я с тобой шутки шутить буду?!», воткнул бронированному придурку в «солнышко» оголовье своего розового резинового молота.

— Сынок! — растерянно и почти жалобно пророкотал демон-босс, глядя как его буйный потомок уносится вдаль, рикошетя частями тела об твердые поверхности. Ну, повреждений от этого он точно не получит, но выглядело, конечно, здорово. Вот же два геммороя ходячих с мордами на диво прекрасными. Аж шлемы не носят, нарциссы поганые!

— Еще мамочку позовите! — рявкнул я, с размаху вдолбив молоток в необъятную грудную клетку здоровенного босса. Яблоня понеслась догонять яблочко, а я, сменив молот на куда более убойный топор добра и света, ринулся помогать девчонкам, пока оба демона 300-го уровня исследуют заново глубины своего этажа с разных ракурсов. Или любуются на свои кружавчики, или восхищаются повышенной упругостью задниц, как-то по барабану!

У девчонок дела шли тяжко. Местные уроды были высокими и красивыми демонюгами в великолепных доспехах, вовсю размахивающими своими оглоблями без какой-либо устали. Если я эти оглобли мог принимать без всякой опаски на щит, то вот девушки были вынуждены не уворачиваться, а занять глухую оборону у стены, прижавшись к краю завывающей «метели», уже упокоившей половину населения зала. Матильда вовсю лечила играющую роль танка Тами, Лилит отвлекала половину нападающих угрозой атаки с тыла, Саяка пыхала заклинаниями, а Мимика вовсю трындела на укулеле, превращая это эпичное и грациозное побоище в несмешной анекдот про сисястую гоблиншу-аудиофилку с пачкой самоотверженных боевых фанаток.

Вновь сменив меч на орало, то есть топор на молот, я открыл новый фронт, играя демоническими рыцарями в пинбол, но стараясь подгадать их траектории так, чтобы они очутились в метели, «сожравшей» ранее их магов. Нужно было спешить, потому как отпрыгавшиеся сынок с батяней должны были вот-вот вернуться, пылая жаждой мести и прочими дегенеративными чувствами.

– «Разделение миро…»… — попытался проголосить один из рыцарей, красиво подлетая в воздух и замахиваясь засветившимся мечом, но не договорил, повторив полёт отца и сына, который ему устроила своей дубиной Рюука. Без молотка, так сказать, на пердячей тяге. Что-то мне подсказывало, что вот этот тип уже не вернется.

Прибежавшую назад пару родственников Саяка прихлопнула «дракой», что дало нам еще с десяток секунд на разборки с остатками мечемахателей, похожих на здоровенных раскачанных эльфов, имеющих серую кожу и небольшие черные рожки на лбу. Когда их осталось немного, битых, грызеных, пошарпанных магией и приёмами Мимики с Матильдой, то страшными они уже быть перестали. Мой «пылающий взмах», дубина Рюуки, атаки получившей свободу действий Лилит быстро поставили точку над простыми монстрами.