Спуститься с небес

– Это где сочинение? – спросил отец.

– Ну да, – вздохнула Вика.

– Почему не смогла? – слегка нахмурился Александр Владимирович.

– Потому что сочинение не успела выучить, а самой писать… – девушка снова замолчала, а потом с горячностью воскликнула: – я же не Ханс Кристиан Андерсен.

– Я бы не сказал, что ты не умеешь сочинять, – с усмешкой подначил родитель, – ладно, – он махнул рукой, – не сделала, так не сделала. Не бери в голову, там есть кому с этим разобраться.

Не желая продолжать разговор о ненавистной учебе, девчонка решила сменить тему.

– Папуль, ты кушать не хочешь? Может съедим какую-нибудь вкусняшку, – предложила она и, хитро улыбнувшись, добавила: – диетическую.

– Если только ты организуешь, – он развел руками, – тогда я с удовольствием что-нибудь перекушу.

– Как прикажете, босс, – шутливо козырнула дочь, – чем желаете отобедать? – спросила она и принялась с иронией перечислять список выдуманных ею блюд: – котлетками из крокодила, а может запеченным яйцом страуса эму или отбивной из антилопы гну?

Отец так громко рассмеялся, что Вика тоже не сдержалась и прыснула со смеху. Насколько она была холодна к матери, настолько обожала отца за то что с ней он был в доску свой.

Немного успокоившись, девушка подорвалась с дивана и помчалась выполнять желание босса, слыша вслед: «Ну и юмористка ты, дочь».

Валентина хлопотала у плиты, встроенной вместе с раковиной в квадратный остров, что находился посреди кухни. Хотя слово «кухня» в его привычном понимании не совсем подходило для данного помещения. Это была отдельная планета в доме Беловых. Даже соответствующей мебели для нее не нашлось в России, пришлось заказывать у итальянских мастеров и везти аж из Сан-Марино. По всему периметру стояли белоснежные шкафы, серебристая фурнитура которых сверкала и переливалась при любом освещении. Уму непостижимо, сколько в них было всевозможных ящичков и полочек для хранения продуктов и различной кухонной утвари. Необходимо было обладать феноменальной памятью, чтобы запомнить где что лежит. Наличием кнопок встроенная техника, как и душевая кабина в комнате молодой хозяйки, напоминала космический корабль, а холодильник металлического цвета, выглядел, как большой шкаф. Предметы технологического прогресса добавляли современности и особой изысканности классическому итальянскому дизайну. Здесь же стоял обеденный стол на шесть человек, за которым семья никогда не ела, но зато на нем можно было играть в шахматы, потому как столешница была выполнена в стиле доски. Каждый предмет мебели соответствовал интерьеру и даже серая бархатная обивка стульев гармонировала со шторами на окнах. И все эти серебристо-белые цвета разбавляла зелень комнатных растений. Иными словами – не кухня, а мечта.

Виктория подошла к домработнице и заглянула в большую сковороду, в которой та помешивала блюдо.

– Что на ужин? – зачем-то спросила девушка и сама же ответила: – морепродукты я люблю, – она захватила пальцами кусочек краба и тут же выронила его обратно: – черт, как же горячо.

Вика схватилась за ухо и заметила улыбку, мелькнувшую на лице Валентины. Уголки губ девчонки чуть вздёрнулись, словно она тоже хотела улыбнуться, но тотчас опустились – негоже с домработницей разводить сантименты.

– Мы с отцом будем ужинать, накрывай на стол, – скомандовала молодая хозяйка.

Женщина ничего не ответила, лишь сдержано кивнула, выключила газ под сковородой и направилась к холодильнику.

Вике жуть как хотелось узнать, что готовится в кастрюле на соседней конфорке, а спросить у домработницы во второй раз гордость не позволила. Она потянулась к крышке, но подумав о том, что снова может обжечь пальцы, тут же одернула руку. Тогда она заглянула в кастрюлю через стекло крышки и, увидев зверя, который там варился, сказала Валентине:

– Не забудь для меня разделать лобстера, ты же знаешь, я терпеть не могу ковыряться в клешнях.

– Как скажите…, – женщина резко осеклась, потому как с языка чуть не сорвалось «ваше высочество», а потом добавила: – Виктория Александровна.

Вернувшись в гостиную, девчонка бросила взгляд на напольные часы. До заезда оставалось еще два часа. О ключах от машины она позаботилась заранее. В этот раз провернуть операцию оказалось проще простого, поскольку мать действительно улетела утром в командировку, а отец до вечера был на работе. Когда она открыла заветный ящичек, там почему то оказались ключи только от отцовского порша и гелендвагена, а от ауди и мерседеса матери не было. Девчонке ничего не оставалось делать, как взять ключ от порша, не станешь же гонять на квадратной табуретке. Именно так она называла немецкий внедорожник. Теперь ей оставалось накормить отца и уложить спать, а потом можно смело отправляться в ночное приключение. С того самого момента, как она получила приглашение от друзей, сердце настойчиво нашептывало, что сегодня оно будет незабываемым.

Пока дочь и отец смотрели какое-то дурацкое шоу по телевизору, где все вопят так, словно участвуют в соревнованиях кто кого перекричит, Валентина сервировала стол, пожелала хозяевам приятного аппетита, после чего уехала домой.

Первое время ужин проходил в молчаливой обстановке. Виктория с удовольствием уплетала морепродукты, обильно приправленным соево-лимонным соусом и наблюдала, как отец в легкую расправляется с лобстером с помощью специального рыбного ножа и щипчиков. Он вскрывал клешни, как яичную скорлупу, а потом маленькой вилочкой вытаскивал из них мясо. В отличии от дочери, ему доставляло огромное удовольствие расправляться с ним самому, а девчонка недоумевала, зачем возиться, если можно щелкнуть пальцами и тебе его почистят и принесут на блюдечке с золотой каемочкой. Она не понимала одного – отец смаковал и наслаждался этим процессом. В семье Беловых очень любили морепродукты, в доме не переводились устрицы, омары, креветки и прочие жители подводных глубин. Для Александра Владимировича доставляли морские деликатесы свежайшими, недавно выловленными из моря. Красная икра в регионе была своя, а черную нарочно для него привозили из Астраханской области. На протяжении всего ужина отец пребывал в задумчивости, то и дело хмурился и морщил лоб. Конечно, Виктории было невдомек, в чем причина его дурного настроения. Она болтала без умолку, всячески пытаясь его хоть как-то развеселить. Иногда получалось, услышав ее очередную шутку, родитель улыбался. Но зачастую пропускал мимо ушей. На самом деле, в тот момент девчонка переживала не за него, она боялась, чтобы не появилось какое-нибудь непредвиденное обстоятельство, которое помешает ее исчезновению из дома.

– Пап, у тебя все нормально? – наконец не выдержав, спросила Вика, она наколола на вилку кусочек морского черта и отправила его в рот, – может на работе что-то случилось?

– Дочь, да проблем всегда хватает, – уклончиво ответил родитель, – разве на моей работе может быть все нормально? – как то уж больно печально усмехнулся он и поделился: – вот на днях придется лететь в Москву, начальство вызывает.

– Да ты что? – воскликнула девушка, – как жаль, что я не могу с тобой поехать, – она от досады поджала губы и в сердцах добавила: – будь они неладны, эти экзамены.

– Детка, не переживай, – улыбнулся отец, – у нас с тобой еще будет много интересных и увлекательных поездок.

Вика очень любила бывать с отцом в столице, да и не только там. Вместе с ним она объехала пол мира. Они побывали практически во всех странах Европы и Африки, во многих городах Америки, на Кубе и даже в Латинской Америке. Девушка вспомнила, как однажды среди лета они всей семьей отправились в Чили. Это случилось после того, как она сказала отцу, что очень хочет покататься на лыжах, а до наступления зимы нужно ждать еще целых полгода. На что отец ответил: «Дочь, хочешь горы и снег? Собирай чемодан». И уже через пару недель они покоряли Анды. В то время, когда в нашей стране гуляет лето, в Чили хозяйничает зима. Отец баловал свою единственную дочь и, возвращаясь из таких путешествий, она несколько дней разбирала подарки. Зачастую купленные вещи так и валялись в гардеробе ни разу не надеванные, как было с туфлями от Джими Чу или с симпатичными кроссовками, о которых она вспомнила благодаря матери. Ольга Юрьевна страшно ругалась, когда дочь бездарно тратила деньги.

– Зачем ты покупаешь тряпки, которые потом не носишь? – спрашивала она.

– Когда покупаю они мне нравятся, но потом приезжаю домой, примеряю еще раз, а оно что-то не то, ну не сидит вещь, понимаешь, – раздраженно отвечала дочь, – разве у тебя такого не бывает?

– Бывает, – соглашалась мать и тут же добавляла: – но в отличии от тебя, гораздо реже. Прежде, чем что-то купить, я десять раз подумаю, нужно оно мне или нет…

После ужина Виктория убедилась, что отец пошел в свою комнату и со спокойной душой отправилась к себе, чтобы подготовиться к отъезду. Кудри выпрямила так, что они стали походить на шелковую занавесь цвета темного шоколада и собрала их в конский хвост. В гардеробе долго перебирала барахлишко, думая, во что бы принарядиться.

– Тряпок полно, а надеть, как всегда, нечего, – тяжело вздохнула она.

Как же сложно определиться с выбором, когда полки ломятся от одежды. Взгляд упал на нежно розовый спортивный костюм, но она тут же отмела эту мысль. Сегодня ей хотелось выглядеть, как девушка вамп. Она выудила из шкафа узкие черные джинсы, такого же цвета футболку с принтом на груди, а поверх нее надела кожаную косуху с золотыми заклепками на плечах и рукавах. С обувью определилась быстро. Тут долго думать на пришлось. Всегда, когда девушка надевала свои любимые разноцветные кроссовки от Лабутена, она выигрывала заезды. Они стали для нее своего рода талисманом. Облачившись в них, она покрутила ножками перед зеркалом и довольно улыбнулась, подмигнув своему отражению.