Спящая цикада

– Прана, - кивнул Эйр.
– Для магии - она основа жизни в нашем мире. Для трансформации. Но главное - без праны мы не можем продолжить свой род. После возвращения мы могли зачать дитя, а женщины - выносить его. Но людям не понравилось. Человеческие сыны слишком жадные, чтобы делиться. И приняли меры. Инкубам стало сложно проникать в ваш мир, и мы стали вымирать, - Эйр открыл глаза. В них, глубоко на дне, плескалось недоумение.
– Вы рассеиваете жизненную энергию и даже не замечаете этого... И пожалели малую толику, чтобы спасти целый народ.

Анна впечатлилась. Какая стройная теория! Даже почти без изъянов. Но спорить не стала - неё было собственное мнение насчет демонов и о влиянии их визитов на человечество.

Эйр продолжал:

– Потом Совет предложил перенести нескольких людей в наш мир. Королю понравилась эта мысль, и мы нашли подходящую семью. Это оказалось непростым делом. Каждый человек может дать энергию, но требовалась, чтобы она была совместима со всеми Домами.

– Прямо как донора искали...

– В определенном смысле, так оно и было. Девушка, которой предстояло переселиться к нам, стояла на краю гибели - в вашем мире тогда свирепствовала чума. Инкубы спасли всю её семью, обеспечили им материальное положение... А после того, как наша часть работы была выполнена, девушка отправилась с нами. У нас её ждало не просто уважение. Мы поклонялись ей, ведь от Наири зависело существование рода. После Дарующую Жизнь сменила дочь, потом - внучка... Поколение за поколением. Пока... люди не погибли.

Голос Эйра дрогнул. Но пальцы все так же гладили ногу, а голова лежала на подлокотнике. Анна могла любоваться на красивое лицо без помех.

– А я тут причем?

– Вы отправитесь со мной, Наири. Снова наполните мир энергией любви, и наш род опять вознесется к вершинам.

– Не хочу.

Эйр не смутился:

– Печать на вашей спине - знак древней сделки. Вам придется, ибо подобные клятвы невозможно забыть.

Он вдруг нахмурился и замолчал. Забормотал тихонько себе под нос. Анна прислушалась, но язык был ей незнаком.

– Что случилось?

Эйр попытался отмолчаться. Но Анна смотрела на него в упор, и инкуб сдался:

– Я совсем не чувствую вашего желания. Когда я делал массаж, вам было приятно. Но и только. Я приложил немало усилий, а вы остались глухи к моему посылу.

– Так вы все это время пытались меня соблазнить?
– Анна рассмеялась.
– Давайте, сама отвечу: облом?

Эйр нехотя кивнул:

– Не понимаю, почему. Я даже не чувствую ваших желаний. Какие мужчины вам нравятся? Высокие? Худые? Полные? Какого цвета глаза вы предпочитаете у партнеров?

– Так это для такого рода перевоплощений вам необходима прана?

– Не только. Но в основном - да. Чтобы угодить партнеру, мы должны чувствовать его, должны понимать, что доставляет удовольствие... У нас это на уровне инстинктов. Но с вами почему-то все по-другому. Совсем.

Анна усмехнулась:

– Значит, раньше тебе не отказывали?

– Люди - нет.

– А… женщины твоего мира? Их вроде суккубами называют?

– Суккубы, да - Эйр кивнул.
– Я рораг. Зачать ребенка от личного телохранителя короля - честь. Но пока это никому не удавалось.

– Ох ты ж… - Анна растерялась, что правильнее: рассмеяться, или пожалеть несчастного.
– Бесплодие?

– Нет, - Эйр оставался серьезным.
– Рораги не имеют семьи. И не спят с женщинами иначе, как по личному повелению короля.

– Ох ты ж...
– только и смогла повторить Анна.

– Все настолько... запущено7

– Король для рорага - повелитель и Бог, - Эйр вытянул руку.
– Вот знак моего служения.

Загорелое запястье черной полосой обнимал браслет. Анна наклонилась, чтобы рассмотреть получше. На сверкающем фоне иссиня-черной рубки вился затейливый узор из белого бисера.

– Ненадежное украшение. Достаточно порваться нитки...

– Нет. Это не вышивка, - улыбнулся Эйр и повернул полоску.

Бисер оказался ввязан в полотно. Порвать такой было непросто.

Но увести Анну с интересующей её темы мужчина не смог:

– Тогда зачем прана тебе? Если вам детей иметь нежелательно?

– Переход в боевую ипостась труден. Прана облегчает этот процесс и делает нас почти неуязвимыми.

– Любопытно…

Анна потянулась за кружкой.

Эйр не упустил этого движения. А еще он знал, что чай закончился.

– Я заварю. Четыре ложки сахара?

– Мысли читаешь?

– В данном случае - увидел, - инкуб скрылся в кухне.

Послышался звук льющейся воды, зашумел чайник. Анна лихорадочно соображала, что делать.

Телефон в коридоре, дверь приоткрыта. Эйр увидит, если выйти из комнаты. А сотовый… Куда он мог его спрятать?

Времени решить не хватило. Инкуб вернулся, неся дымящуюся чашку и тарелочку с печеньем.

– А может, пообедаем уже?
– спросила Анна первое, что пришло в голову.

– Как пожелает Наири, - склонил голову Эйр и снова скрылся в кухне.

Анна заметалась. Кинуть записку в форточку? Или распахнуть окно и закричать? Второе опасно, кто знает, как отреагирует этот псих...

– Наири, что-то случилось?
– появился в дверях Эйр.

– Уф, напугал, - пробормотала Анна.
– Чего крадешься?

Мужчина удивленно посмотрел, но все-таки ответил:

– Одно из имен рорага - Тень. Наше присутствие не должно отвлекать Короля или Наири от повседневных забот.

– Что-то ты плохо справляешься, - на миг самообладание изменило Анне и она нарушила все правила поведения с больным.

На лицо Эйра набежала тень, но он тут же справился:

– Прошу прощения. Я постараюсь стать еще незаметнее.

Анна хмыкнула - в квартире с двумя крохотными комнатами это было сложно.

– Наири, - вновь привлек её внимание Эйр.
– Прошу прощения, но я пока не знаю ваших вкусов... А в холодильнике нет ничего вас достойного...

– Там есть суп. С микроволновкой обращаться умеешь?

Вместо ответа мужчина кивнул, и вскоре из кухни донеслось громыхание посуды.

Почему-то Анна испугалась, что он перебьет ей все тарелки. А они еще от мамы остались, любимые! Особенно та, с рисунком на дне и зазубринкой на краешке. Ребенком Анна съедала всю кашу, лишь бы увидеть божью коровку, спрятавшуюся под клубничный листок. И теперь предпочитала именно её, чтобы хоть на несколько минут вернуться в детство.

Но обед Эйр подал в другой тарелке. Белоснежной, с золотой каймой по краю. Когда-то она входила в роскошный сервиз, который подарили на свадьбу. Но при разводе он пал смертью храбрых. Осталась только эта тарелка. Анна её терпеть не могла, но почему-то не выкидывала. И теперь с горькой усмешкой смотрела, как Эйр хлопочет возле журнального столика, накрывая обед.