Спящая красавица, или Сказка про пушистого котика

– Скорее второе, – сказал Шелест. – Ты просто старше и тебе сложнее, а у Томии уже получается неплохо.

Кот дернул усами и фыркнул.

– Рад за нее, – сказал несколько раздраженно. – Жалко, что она не оборотень, и при спешке и недостаточной концентрации не рискует предстать голышом перед малознакомыми, а то и вовсе незнакомыми людьми.

– Радуйся, что оружие не теряешь, – улыбнулся Шелест. – И тем горожаночкам понравилось. Тем, у которых ты решил спросить дорогу после спасения. Визжали они негромко и смотрели на тебя с явным интересом.

Оборотень тихо рявкнул.

– И это был твой выбор, – напомнил Шелест.

– Проклятое любопытство, – покаялся кот, а потом затрусил за охотниками на ежей в лабораторию. И даже объяснять, что умения превращаться в кота в планах у него не было, не стал. Пускай лучше думают, что именно этого и хотел, чем потешаются над его верой в чужие расчеты и неумением отследить изменения в самом себе.

В лабораторию он отправился, чтобы потренироваться в концентрации и бытовке. Поющие ежи, носящиеся туда-сюда люди и прочие безобразия, вкупе с припасенной кем-то на обед чесночной колбасой очень мешали Лосту сосредоточиться на своих проблемах, а ему именно это было надо. Тем более, периодически возникавший вместо кота голый мужик, там никого не смутит, особенно, если предупредить и попросить присутствующих женщин не смотреть в его сторону. И нет, женщины вряд ли перестанут смотреть, но вот смущаться до визга уже не будут. Чтобы не демонстрировать свое излишнее любопытство.

– Томия домой пока не собирается? – спросил оборотень на полпути к лаборатории.

– За меня беспокоится. И, похоже, боится показаться на глаза родителям, точнее, смущается, что ли.

– Подросла и теперь видит все свои глупости, – насмешливо сказал Лост. – А беспокоится зря. Никто тебе там ничего сделать не сможет. Просто не пробьют защиту. Да и твои особенности… сочувствую тому, кто свяжется с таким везучим неудачником.

– Пробить точно попытаются?

– Точно, не переживай. И пробить, и убить некоторые, и… Да их от одной мысли, что можно тратить дар не на усиление себя, будет крутить, как спятивших в полнолуние диких оборотней. И маг, не желающий доказывать свою силу кулаками, для них будет в новинку. И осознать, что ты сильнее просто потому, что твои умения гораздо разнообразнее, некоторые никогда не смогут. Так что я пойду с вами, очень хочу на это посмотреть.

Шелест хмыкнул.

– Передай своей самоуверенной жене, что она глупит, – серьезно сказал кот. – Ее не могут не найти. И рано или поздно найдут, несмотря ни на что. Могут даже союзный договор ради охоты на эту беглую птичку подписать. Уже наверняка знают, что она жива, сумели и ее детские оттиски украсть, и сличить, и проследить. Она ведь пользуется даром. А чем больше пользуется, чем сильнее становится, тем громче эхо. Тебе надо, чтобы однажды посреди вашей спальни возникли какие-то ненормальные и начали ее провозглашать своей добычей?

Шелесту было не надо, и он покачал головой.

– Поэтому лучше дальше не ждать, а отправиться знакомиться с ее семейкой. Тебе эта семейка, кстати, не понравится. И ты им не понравишься. А уж то, что их призовая птичка не желает возвращаться домой и дарить Дому породистых детишек… для них это будет в новинку и это им не понравится особо.

– Она маскируется, – сказал Шелест.

– Все равно найдут. Я историей интересовался. Всегда находили. Если не догоняли беглецов сразу, то находили, когда взбаламученные пути успокаивались. То, что птичка может маскироваться, в ритуале погони за невестой учитывается. Там вообще учитывается все, что хоть однажды случалось. Поэтому эта дрянь такая сложная и энергоемкая.

– А то, что невеста давно замужем, учитывается? – полюбопытствовал молчаливый напарник Шелеста.

– Это вообще не имеет значения. Если муж недостаточно сильный, его попросту убьют. Если сильный – попытаются. С одним Домом, родственным невесте, договориться будет проще, чем с толпой идиотов, считающих себя более достойными такой девушки. Да и защищаться от магов одного только Дома будет гораздо проще. И завершить ритуал они не откажутся, даже если муженек действительно слабак и дурак. Особенно если это так. В таком случае от него избавятся, а девушка счастливо воссоединится с семьей, ее даже просить прощения и раскаиваться не заставят. Просто намекнут, что судьба ее уже наказала мужем, за избавление от которого она должна быть очень благодарна добрым родственникам.

– Милые традиции, – сказал напарник Шелеста.

– Так что выбирайте день и идем, – припечатал Лост. – Я с вами пойду, в качестве друга семьи. Ну, и хочется мне проведать птичьи Дома.

– Испытать себя? – спросил Шелест.

Кот только ухом повел. Все-таки ипостась на людей, ставших оборотнями, накладывает отпечаток. Пока Лост был просто человеком, он был гораздо разумнее и осторожнее. А теперь он действительно кот. Временами излишне любопытный или игривый, или заносчивый. А уж наглый он постоянно. Хорошо хоть появившуюся неосторожность научился усмирять. Ну, почти.

– Я поговорю с Томией, – пообещал Шелест. – Тут как раз у студентусов практика начнется, а у меня выходные, будет время на знакомство с родней жены.

Кот фыркнул.

– И модифицированные пчеловские грибы возьму, – сказал Шелест. – У меня уже есть разрешение. Так что в любой момент сможем сбежать через мир пчеловов. Да хоть раз в минуту туда-сюда прыгать сможем, главное, кормить вовремя. А эти боевые маги пускай попробуют преследовать со своими портальными ритуалами, длящимися по несколько часов.

Лост одобрительно кивнул.

– И ежа не забудь. Того, толстого, Фука, который. Ежик вам пригодится. С живыми артефактами они точно не встречались и правильно среагировать не смогут. А защита Фуки получше вашей и моей вместе взятых.

– И ежа возьму, – покладисто согласился Шелест. Ежи лишними не бывают, особенно привыкшие к конкретным людям.

– Принял решение? – каким-то странным тоном спросил кот.

– Принял, – подтвердил Шелест.

– Вот и хорошо, может это усилит связь Томии с родным Домом и помешает всем остальным. Хотя не факт. Зависит от того, как далеко эти остальные свой путь уже протянули. В некоторых вопросах ритуалы, длящиеся часами, надежнее. Даже надежнее решений, вплетающихся в другие ритуалы.

– Ваши ритуалы я бы с удовольствием изучил, – признался напарник Шелеста.

– Учи, пока я добрый, – проворчал кот. – Большего тебе все равно никто не позволит. Ритуалы у Домов можно только украсть. Добровольно они этими знаниями не делятся. Я те, которые знаю, собирал очень долго, некоторые по частям, а потом испытывал в пустоши, проверял, правильно ли собрал.

– Они своими тайнами мешают развиваться науке, – уперто сказал влюбленный в иномирские ритуалы мужчина.

На что Лост только ухом повел. Дома не переделаешь. Да, наверное, и не надо. По крайней мере, мгновенно. А постепенно они и сами меняются, хоть и очень медленно. Быстро можно только сломать. А ломать устоявшуюся систему, особенно такую… это похуже пресловутого конца света будет. Потому что Дом – наивысшее достижение. И те, у кого это достижение отберут, тут же попытаются его заполучить обратно, так или иначе.

Путь третий

Языки пламени плясали так, словно в пещере дул переменчивый ветер. Плясали они в каком-то своем ритме, рисуя на стенах странные узоры из света и теней, выхватывая остатки древней, почти полностью осыпавшейся мозаики, и заставляя сверкать солевые сталактиты – своеобразные накопители энергии, когда-то в древности, созданные каким-то талантливым мастером артефактов. Сейчас подобные накопители, росшие с ростом сталактитов, делать не умели. Да и не надо, наверное. Потому что технология оказалась очень ненадежной. И однажды соли в сталактитах оказалось столько, что обращаться к заключенной в них силе оказалось небезопасно, слишком много после ритуала оставалось неиспользованной. Неиспользованной и раскачанной, способной, если не повезет, уничтожить проводивших ритуал людей.