Среда обитания

– Звоните, – согласился Валерий.

Дронго набрал номер Суровцева.

– Добрый день, Матвей Константинович. Как у вас дела?

– Для кого добрый, а для кого недобрый. Почему вы не сказали мне вчера, что встречались с Френкелем?

– Я встречался с ним после нашего разговора.

– Но мой телефон вы же знали. Могли позвонить и сообщить.

– Я посчитал нужным рассказать об этом самому Льву Давидовичу, – заметил Дронго.

– Вы тут считаете, а у нас неприятности. Он уже высказал мне все, что думает о нашей работе. Благодаря вам нас всех скоро разгонит. Я вообще сказал Погосову, чтобы мы больше с вами не встречались и не разговаривали. От вас только неприятности.

– Боюсь, что не могу вам этого пообещать. Насколько я понял, Лев Давидович согласился подождать одну неделю, прежде чем принимать какие-то решения.

– Обрадовали. Через неделю нас всех выгонят.

– Давайте прекратим эту ненужную дискуссию. Как зовут дочь Неверова?

– Я не помню. И вообще я не обязан вам помогать. Сколько вам пообещали? Миллион? Или два миллиона? Вот и отрабатывайте свои деньги. До свидания. – Суровцев отключился.

«Судя по всему, ему крепко досталось», – подумал Дронго, набирая номер Погосова. Он долго ждал, пока тот ответил.

– Добрый день, – вежливо поздоровался Дронго.

– Здравствуйте, – ответил Погосов.

– Извините, что я вас беспокою, но мне нужно знать имя дочери Неверова. Мы сейчас едем к ней.

– С кем едете?

– С господином Арсаевым.

– Ну да, понятно. С этим дамским угодником. Он вчера ловко подложил нам свинью. Наши сотрудники говорят, что вы ужинали с Валерием, когда тот вызвал Деменштейна и сообщил ему о нашей плохой работе.

– У вас удивительно болтливые сотрудники. Как зовут дочь?

– Светлана. Светлана Петровна. Он рядом с вами?

Дронго покосился на сидевшего рядом Арсаева. Тот понял, что речь идет о нем, и усмехнулся.

– Он в соседней машине, – соврал Дронго.

– Тогда передайте ему, что так нельзя себя вести. Это не по-товарищески. – Погосов тоже отключился.

– Похоже, что они на нас обижены, – заметил Дронго.

– А вы ждали другой реакции? Они сначала прошляпили Неверова, позволив ему исчезнуть. Потом не нашли документы. Затем захватили Вострякова и вместо того, чтобы все узнать, просто сделали из него дебила. И не нашли ничего лучше, чем отправить в больницу. Такая глупость. А потом они не смогли даже предотвратить утечку информации. По-моему, они должны винить в этом только себя.

– А почему Погосов считает вас «женским угодником»?

– Ну, это как раз понятно. Он у нас аскет, все страдает по своей юной деве, которая погибла в Спитаке. А у меня всегда много знакомых женщин, среди которых есть очень известные актрисы, телевизионные ведущие, бизнес-леди. Вот он и завидует. Он, по-моему, спал в последние годы только с двумя руками. С правой и с левой, – рассмеялся Арсаев.

Дронго поморщился. Его коробили подобные шутки. К дому они подъехали в половине второго. В подъезде дежурила старушка. Она строго посмотрела на Дронго и спросила:

– Вы к кому?

– К Светлане Петровне, – ответил Дронго.

– По какому вопросу? – уточнила бдительная старушка.

– Неужели вы не знаете? – удивился Дронго. – У нее пропал отец, и теперь мы пытаемся его отыскать.

– Ах, вы из органов. Я так сразу и подумала. Смотрю, солидный мужчина, не какой-нибудь из наших, которые в лифте норовят что-нибудь сделать. Или в подъезде нагадить.

– Ни в коем случае. Мы боремся с такими отщепенцами.

– Правильно делаете. Семнадцатая квартира. Поднимайтесь.

Дронго вошел в кабину лифта. Семнадцатая квартира была на седьмом этаже. Он позвонил. За дверью раздалось рычание собаки.

– Назад! – крикнула хозяйка. – Назад!

Она открыла дверь, прогоняя большую кавказскую овчарку в одну из комнат. У молодой женщины было приятное, милое лицо, немного вздернутый нос, светлые волосы, карие глаза. Светлана Петровна была в светлых брюках и сиреневой водолазке. Она была чуть ниже среднего роста, и поэтому Дронго почувствовал себя гигантом. Волосы у нее были собраны.

– Вам кого? – спросила она. – Вы, наверно, ошиблись? Если к Колесниковым, то они живут рядом.

– Нет, я пришел к вам, Светлана Петровна.

– Ко мне? – удивилась она. – По какому вопросу?

– Насчет вашего отца.

– Ой, извините, я сразу не поняла. Вы из милиции?

– Нет, я частный эксперт, который занимается поисками вашего отца.

– Ничего не понимаю. Почему частный эксперт? Я подавала заявление в милицию. Он пропал уже так давно. Мы просто с ума сходим, не знаем, что нам думать. И мальчики переживают. Они сейчас в школе.

Дронго прошел вместе с ней в гостиную. Из соседней комнаты послышалось рычание собаки. Очевидно, ей не нравился новый гость.

– Садитесь, – показала ему на стул хозяйка квартиры, – я сейчас приду. Джульбарс, молчи! – крикнула она собаке. – Вы знаете, наша собака жила на даче и была очень привязана к отцу. Когда он пропал, она скулила несколько дней. И сейчас с ума сходит, когда слышит его имя. Извините меня.

Она поспешила в соседнюю комнату. Через несколько мгновений в гостиную вошла собака. Она внимательно и настороженно посмотрела на гостя. Он сидел на стуле и старался не шевелиться. Дронго посмотрел животному в глаза. Собака зарычала.

– Невесело без хозяина, – негромко сказал Дронго, – понимаю. Только я ни при чем. Я как раз пытаюсь его найти и помочь твоей хозяйке. Поэтому не рычи. Я действительно пришел помочь.

Собака, словно поняв его слова, замолчала. И легла на пол, внимательно глядя на незнакомого гостя. Из другой комнаты вернулась Светлана. Она успела причесаться и надела, очевидно, бюстгальтер, которого у нее под водолазкой раньше не было.

– Он все-таки пришел сюда, – покачала она головой, – сидеть, Джульбарс, сидеть.

Собака подняла голову и опустила ее снова.

– Почему частный эксперт? – снова спросила Светлана. – Я ничего не понимаю. Какое вы имеете отношение к исчезновению отца?

– Он ведь работал следователем по особо важным делам, – ответил Дронго. – И многие его коллеги очень переживают, что он так внезапно исчез. Поэтому меня и попросили заняться розысками вашего отца. Так сказать, на частных началах.

Он отчаянно лгал и понимал, что ведет себя не совсем правильно, явившись в дом, куда пришло такое горе. Собака, почувствовав фальшивые нотки в его голосе, снова подняла голову и зарычала. К счастью, Светлана не так чутко прислушивалась к интонациям его голоса.