Среди факиров

И в то время как Биканель, побежденный и разбитый, упал в джунглях с диким яростным криком, кортеж прибыл к развалинам, где возвышалась величественная в своем грозном безобразии статуя Кали. Капитан, обезумев от радости, не смея верить своему счастью, увидел свою жену, которая, сойдя с лошади, с протянутыми руками приближалась к нему.

— Джордж! Мой милый Джордж!

— Клавдия, моя дорогая Клавдия! Наконец-то вы свободны!

В то же время и Мэри, соскочив с коня, бросилась на шею к своему брату.

Берар молча созерцал счастье этих людей. Марий приблизился к нему и, с волнением сжав ему руку, сказал:

— Ты сделал доброе дело, друг факир, ты очень славный человек.

ГЛАВА IX

Свидание Мэри с отцом и узником-лейтенантом. — Состязание в скорости. — Начальник станции Гайи. — Экстренный поезд. — От пятидесяти до тридцати часов. — На пути. — Древние города Индии. — Ряд ошибок. — Пешавар. — Комендант крепости и посланник. — Караван. — Вперед!

Даже после своего чудесного спасения капитан Пеннилес не был еще в безопасности. Гнусное и неосновательное обвинение, возведенное на него наемником Денежного Короля Биканелем, все еще было в силе и было опасно более, чем когда-либо, для его чести и свободы. Это обвинение, как, вероятно, помнят читатели, состояло в том, что Пеннилеса выдали за русского агента, посланного для поддержки священной войны в Бенгалии, население которой восстало против англичан. Это неосновательное обвинение, возведенное на капитана, тем более стало вероятным в глазах английских властей, что им показался подозрительным его быстрый проезд. Поэтому Пеннилесу следовало как можно скорее бежать или спрятаться, избегая во что бы то ни стало английских властей, даже последнего полицейского, потому что, по всей вероятности, его точные приметы были сообщены повсюду. При других обстоятельствах для него, конечно, было бы детской игрушкой пробраться берегом и покинуть эту негостеприимную страну. Но, встретив Мэри и Патрика, он считал своим нравственным долгом спасти их. Несмотря на находку сокровища, которое было для них скорее стеснением, чем помощью, положение бедных детей было крайне непрочно. Пеннилес дал слово возвратить отцу его детей и хотел сдержать свое слово. В данную минуту необходимо было знать точное местопребывание майора Леннокса. Патрик и Мэри знали только, что их отец был командиром шотландского полка Гордона, что он был в походе против афридиев и что последнее его письмо было послано из лагеря Шакдара. Вот все довольно неопределенные сведения. Берар вывел их из затруднения. Этот душитель сделался для них настоящим ангелом-хранителем. Магнетический сон — вот средство, к которому он прибег.

Так как Мэри была чрезвычайно податливым и чувствительным субъектом, то факиру не стоило большого труда усыпить ее. Едва она впала в транс, как увидела лагерь афридиев и описала его в нескольких словах; там же она увидела и своего отца, да, своего отца, заключенного вместе с лейтенантом Тейлором в маленький уединенный домик. Ее очаровательное личико, прояснившееся при виде своего обожаемого отца, обнаружило признаки сильной скорби, когда она произнесла это ужасное слово:

— Узники!.. Пленники мятежников!.. Плач, бедный Патрик. О Боже мой! Защити его! Он приговорен к смерти! — стонала бедная девушка, голос которой прерывался от действия гипнотического усыпления.

— А когда это произошло? — спросил Берар.

— Несколько часов тому назад…

— Теперь мы знаем все, что нам нужно, — сказал Пеннилес. — Разбудите ее поскорее, факир, и составим план: каждая минута дорога! Скажите, как далеко до Пешавара?

— Около тысячи двухсот миль.

— Это ужасно! А какой самый ближайший к нам город?

— Гайя, господин.

— А есть ли там железная дорога?

— Да, саиб!

Патрик и Мэри во время этого разговора с мольбою смотрели на капитана.

— На каком расстоянии от Гайи мы теперь находимся?

— На расстоянии сорока миль!

— Когда Рама может нас доставить туда?

— Часа через три, саиб.

— Превосходно! Теперь, мои милые дети, — мужайтесь и надейтесь! Мы сделаем все возможное для спасения вашего отца. Нам понадобятся деньги… много денег… а так как меня недаром зовут бессребренником, то будьте моими банкирами.

— Сударь, — сказал с достоинством Патрик, вытирая слезы, — самое лучшее, что мы можем сделать, это использовать все до последнего гроша для спасения нашего отца! Мы будем вам бесконечно признательны, и я, и сестра моя, если вы будете располагать сокровищами нашей семьи как своими собственными.

Так как в данную минуту дело было гораздо важнее слов, то Пеннилес сейчас же открыл старый сундук. Блеск содержимого сундука ослепил всех. Мэри нисколько не ошиблась в оценке, назвав колоссальную сумму сокровища, заключенного в сундуке. Там находилось громадное богатство. Пеннилес быстро прочел опись, подписанную и скрепленную дедом детей, затем вынул около трех тысяч фунтов стерлингов. Сделав это, он завязал сундук тростниковыми перевязками и снова укрепил на спине Рамы. Впрочем, замки сундука пришлось сломать. Чтобы не терять времени, каждый занял свое место в корзине на спине слона. Берар взял в качестве проводника туга — и слон, наконец, тронулся в путь по направлению к Гайе.

Через три часа запыхавшийся от быстрого бега Рама достиг первых домиков города, в котором насчитывалось до семидесяти тысяч жителей. Путешественники узнали от факира, что Гайя — город священный. В Гайе находился университет, много школ разного рода еще в то время, когда Сакиа-Муни стал проповедовать там свое учение за шестьсот лет до Рождества Христова. Факир сообщил, что здесь находятся самые достопримечательные памятники первобытной Индии, но белых интересовала лишь одна достопримечательность этого города, да и то продукт европейской культуры — железная дорога. Им указали центральную станцию, и они моментально отправились туда. Пеннилес попросил позволения переговорить с начальником станции. Капитана впустили к нему вместе с женой, Патриком и Мэри, а Берар, Марий, Джонни и туг остались караулить слона, на спине которого находились сокровища.

После холодного обмена поклонами, которыми англичане всегда приветствуют незнакомого человека, капитан Пеннилес, взяв детей за руки, сказал:

— Имею честь представить вам, милостивый государь, детей несчастной герцогини Ричмондской, погибшей, как вам известно, трагической смертью. — И прибавил: — Что касается меня, то я — их опекун, а эта особа — моя супруга.

При имени герцогов Ричмондских начальник растаял и выразил полную готовность услужить им.

— Чем я могу быть вам полезен? — спросил он.

— Мы только что узнали, что отец Патрика и Мэри, майор Леннокс, герцог Ричмондский, находится в плену у афридиев и что жизнь его в большой опасности. Мы едем к афридиям, чтобы предложить им выкуп за пленника. В какой самый меньший срок мы можем добраться до Пешавара?

— Приблизительно за двое суток.

Печальный вздох вырвался у детей. Они могут прийти слишком поздно.

— Это долго, — сказал капитан, — не можете ли вы дать нам отдельный поезд: локомотив, багажный вагон и вагон-салон?

— Конечно, можно!

— А сколько это будет стоить?

— Это обойдется в пятьсот фунтов стерлингов, и вы выиграете не менее десяти часов.

— Я заплачу тысячу фунтов, дам в награду кочегару и машинисту сто фунтов и пятьсот фунтов вам, если этот переезд будет продолжаться тридцать часов и менее, если возможно. Примите во внимание, что дело идет о спасении человека, носящего одно из самых славных имен Англии, одного из лучших офицеров армии и одного из самых преданных слуг королевы! Для его спасения я и добиваюсь скорейшего прибытия в лагерь афридиев!