Средиземье. Путь Майара

С того безымянного поля боя не ушел не один из вражьих воинов. Гондорцы уложили почти всех, потом добили раненых, оставив в живых и связав двух пленных. Всё понятно, их повезут в Изенгард, и там передадут в руки 'компетентных органов'.

Воины спешились, и неспешно принялись обходить поле боя. Мы с с Гресом присоединились к остальным. У одного из орков я приглядел, и присвоил себе вполне серьезный лук, очень тугой, отделанный серебряными пластинами - не иначе, принадлежал не простому бойцу. Также, под трупом я обнаружил похожий по стилю колчан из добротной кожи, вышитый серебряными нитями, с широким ремнем, и искусной пряжкой. Его я тоже взял. А Грес приглядел себе хороший нож.

На самом деле, это не мародерство, а законная добыча. Еще наши предки говорили: что с боя взято - то свято. Так что всё нормально, и укладывается в рамки воинского кодекса чести.

Другое дело, если б мы стали стаскивать с убитых сапоги, кольчуги, или одежду, шарить по карманам. И неприятно, и мерзко. И это действительно, уже попахивает мародерством.

– Смотри, Грес, у вон того орка, вроде портки неплохие. Тебе, после боя, разве не нужны новые? Правда, они коротковаты тебе будут, но присмотреться стоит.

Друг сначала нахмурился, посмурнел, и даже начал наливаться кровью от оскорбления, но потом вздохнул, и громко рассмеялся.

– Шуточки у тебя...

В той стычке погибло четыре гондорца, и еще несколько получили несерьезные раны. В последствие не один из них не умер - чего мы опасались из-за применяемых ядов. То ли орки не успели смазать оружие отравой, то ли помогла быстрая помощь, при которой практически сразу после боя раны промыли, смазали целебными мазями, и перевязали.

Четырех павших схоронили здесь же, чуть в сторонке от места схватки. Насыпали керн, натаскали камней, воткнули четыре копья. Потом спели тризну. Герои не умирают, они лишь до времени покидаю нас!

Орочью падаль стащили в одну кучу. Воткнули копьё и насадили на него орочью башку, раскосою и черную (вообще то, практически у всех орков темная кожа того, или иного оттенка). И оставили на потеху воронам.

А потом мы отправились домой.

В Изегарде с нетерпением поджидали наших вестей. Что ж, мы сделали то, что должны были сделать.

Воевода Тродинг Славный собрал всех на плацу, и произнес речь. Приводить её целиком долго и вовсе необязательно. Если коротко, то вот что там было: орки снова напали на свободные земли Гондора, но наши доблестные воины не сплоховали. Слава погибшим героям. Воздадим почести отличившимся! Ура, товарищи!

Если серьезно, речь Воеводы, без прикрас и насмешек, получилась правильной и серьезной. Лишнего он не говорил, пустословием не страдал, сказал всё чётко, и по делу. Самое-то, для укрепления воинского духа и героизма.

Потом назвали около двух десятков имён, тех, кто, по мнению командования, повел себя в том походе достойно, и на кого следовало равняться остальным.

К своему удивлению, среди перечисленных имен, я услышал и своё. Эх, сам виноват, нет, что бы попросить парней и Греса держать язык за зубами о деталях его спасения. А теперь поздно. И наверняка появятся желающие поговорить со мной более предметно.

Грестлингу, по итогам, дали звание лейтенанта.

Здесь необходимо небольшое отступление. Важно понимать, что десятник, пятидесятник или сотник это должности, а лейтенант или капитан - звания. Поэтому десятник может, как быть лейтенантом, так и нет. И это в Гондоре зависит не только от воинских заслуг, но и от образованности конкретного человека.

В сотне 'Память Нуменора' все десятники - лейтенанты. И это понятно, так как безграмотных офицеров там нет.

А вот в 'Степной Доблести' ситуация иная. Лишь три десятника имеют звание лейтенант. Сегодня к ним присоединился и четвертый - Грестлинг. За заслуги перед отечеством (хе-хе), а также благодаря освоенной грамоте, он получил это звание.

После построения на плацу всех ждала баня, и вполне достойный стол. К тому же воевода по случаю победы выставил бочку пива и бочонок вина.

Следующие три дня воины, участвующие в рейде, отдыхали и набирались сил. А затем снова началась ежедневная рутина.

Глава четвертая.

Вестник Ортханка.

После нашего возвращения из рейда на орков прошло пять дней.

В один из свободных вечеров мы напомнили лейтенанту Грестлингу, что не дело забывать о полученном офицерском звании, и о своих боевых товарищах. Воинские традиции нерушимы, и ими нельзя пренебрегать.

Грестлинг понял глубину своей ошибки, и даже раскаялся. Исправлялся он в трактире. Мы славно провели время.

Жизнь начала входить в привычный, за год установившийся ритм. Для меня это значило служба в крепости, личные тренировки по воинскому делу, а также попытки занятия магией или чтение книг, в немногое свободное время.

В тот день, ближе к обеду, в казарму зашёл вестовой.

– Эй, Мэлгорн, ты здесь?

– Ага.

– Тебя вызывают в Ортханк, к лейтенанту Роэду. Давай, собирайся, и за мной. Я провожу.

Так, началось. Похоже, что кто-то из 'высоких' кабинетов решил-таки свести со мной близкое знакомство. Этого следовало ожидать. Что ж пойдём.

Быстро собравшись, проверив снаряжение, подтянув ремень на поясе, теранул пару разы щеткой сапоги, и отправился следом за вестовым. По пути я молчал и ни о чем его не спрашивал. А смысл? Там всё расскажут.

Вот и Ортханк - красивое, величественное здание. Это не просто высокая и узкая башня. Нет, это крепкое и основательное сооружение, способное выдержать длительную осаду - лишь бы припасы не закончились. Диаметр в основании, это я уже давно определил, равнялся двумстам футам - примерно шестьдесят метров. К вершине башня плавно сужалась.

Подхожу к крыльцу. Около него два стражника. Понятное дело, оба из 'Памяти Нуменора'.

Поговорив с вестовым, и убедившись, что я - это и есть вызываемый Мэлгорн, стража пропустила меня внутрь.

Двадцать семь ступенек. Витые, кованые балясины, широкие перила, крепкая и красивая металлическая дверь в самом верху. Проходим.

Внутри, башня Ортханка выглядит по военному строго, и красиво. Вместительный холл. Слева, загибаясь против часовой стрелки, верх поднимается широкая, из черного мрамора лестница. Справа еще одна лестница, но на этот раз ведущая вниз. Понятно, там узилища и пыточные. Шучу, хе-хе.

Потолки высокие - футов двадцать. Пара очень узких (даже ребенок не пролезет) окон, забранных к тому же фигурными решетками. Окна - искусно сделанные виражи, бросающие на выложенный плиткой пол разноцветные узоры.