Стадия зеркала. Когда женщина знает, чего хочет
Шрифт:
Обаяние и беззаботность молодости гарантированно воскрешают женщину из забытья повседневности. В принципе, любая влюбленность бодрит и молодит, но влюбленность в желторотого птенца прямо-таки реанимирует и списывает с десяток непросто прожитых лет, зажигает огонь в глазах и наполняет воздух хмельным ароматом свободы и безрассудства.
Что касается секса, то, во-первых, он будет. Во-вторых, его будет много. Да, возможно, это тот случай, когда качество может уступать количеству, но это точно не проблема. Молодые люди, как правило, благодарные ученики, от теоретической части они прямо-таки с места в карьер рвутся к практике, демонстрируя фантастическую обучаемость и сумасшедшее рвение на любовных фронтах. Так что дело за выносливостью женского организма. Но и тут проблем обычно не возникает. Это как с ездой на велосипеде: можно десять лет не кататься, но забыть невозможно, едва сев в седло, мгновенно вспоминаешь, как крутить, рулить,
Понятное дело, что очень скоро переполненная эндорфином и дофамином женщина начинает понимать, что, похоже, наконец начался лучший период ее жизни. На могучей волне счастья она, сама того не замечая, защищает диссертации, выигрывает олимпийское золото, переплывает Днепр, выкидывает из своей жизни всех мужчин-кровососов и практически каждый день по нескольку раз оказывается на околоземной орбите. Юноша, как обогащенный уран, открывает для себя мир культурных и жизненных ценностей, о которых раньше и не догадывался. Он заканчивает институты, покоряет неизвестные ранее миру вершины, устраивается на двадцать четыре работы и через месяц начинает говорить на пятнадцати языках. Жизнь кипит и бьет ключом, и конца и края этому счастью не видно.
Первые признаки финала подступают медленно, но неотвратимо. Ничего не поделаешь. Это лишь старое вино с годами становится только лучше. Молодое бешено искрится и пузырится, но и скисает раньше времени. На деле очень редко юное дарование оказывается столь амбициозным, развитым и одаренным в любви, что, закрепив период стартового сумасшествия, догоняет свою подругу и продолжает дальше двигаться рядом и вместе. Удовлетворив свою кроличью страсть, любопытство и потешив самолюбие, многие мальчики довольно быстро отступают под давлением жизненных обстоятельств. Все отчетливее начинает маячить угроза отчисления из вуза, и все чаще попадается на глаза взбешенное мамино лицо, которая и так все давно понимает, только не догадывается, сколько лет подружке сына. Друзья в прыщах и приспущенных штанах не прекращают крутить пальцем у виска, и если раньше было понятно, что это они от зависти, то сейчас уже ничего не понятно, да еще и у однокурсницы Леночки, оказывается, такие хорошенькие ножки!
Женщина в свою очередь тоже все чаще поглядывает в сторону полусожженной записной книжки с номерами друзей и врагов. Сказывается сначала почти неощутимый дефицит общения, поскольку только первое время можно часами взбивать перину на постели. Через пару месяцев к этому начинает хотеться присовокупить интересный разговор на понятную обоим тему. Гарантированно приедается его невежество, рэп, дешевое пиво, неоправданная беспечность, плохой вкус, езда по встречной, стоптанные кроссовки и то, что у студента вечно нет денег.
Вот тут жизнь во всей красе показывает свою вульгарную пасть. Понятно, что в начале романа все, что связано с финансами, совершенно неважно! Ну совершенно! Да, она в месяц имеет столько, сколько у него не будет, даже если он продаст половину внутренних органов. За один, правда, может быть, кое-кто дал бы и больше, но не будем так жестоки. Каждый раз, когда приходит время расплачиваться за консоме, божоле и устриц, у нее сжимается сердце, поскольку она понимает, что стремление поддерживать ее привычки скоро доведет его до грабежа и разбоя. Юноша и правда совершает нечеловеческие подвиги, проворачивает мутные финансовые аферы и каждый раз злобно огрызается, когда обнаруживает у себя в кармане и на прикроватной тумбочке неучтенные суммы или золотые часы. Но женщина приходит в восторг от его злости и с еще большим энтузиазмом убеждает, что ей страшно приятно, поэтому и ему должно быть приятно, и, в конце концов, зачем ей деньги, когда у нее их куры не клюют? Делает она все это настолько убедительно, что в какой-то момент молодой кабанчик задумывается: и правда, а что такого? Продвижение вперед по маршруту искушений происходит быстро и успешно. Очень скоро он начинает понимать, как важно уважить ее желания и перестать устраивать сцены из-за дорогих подарков, которые она, как лосось икру, по поводу и без мечет каждый месяц. Так же с успехом он смиряется с ее потребностью встречаться в хороших гостиницах или чистой съемной квартире, а не в его крысятнике. Даром что, кстати, от съемной квартиры два шага до его института, хотя кто при таких обстоятельствах туда теперь ходит. И ее настоятельные просьбы переодеться из адидасовского рубища хотя бы в Gap или Nike, не говоря уже о проверенных временем и кошельком D&G и Armani, тоже вскоре пониманием отзываются в его сердце. И вот уже, хлоп-хлоп глазками, а на месте невинного, наивного и влюбленного птенца любви, как черт из ступы, появляется расфуфыренный
и вальяжный альфонс.О дальнейшем развитии сюжета снято столько нравоучительных и слезливых мелодрам, что нет смысла рассказывать, кто, кого и почему вскоре бросит. Хотя отчего же? В двух словах – возможны два варианта – или он ее, или она его. Третий вариант – когда это происходит красиво и по обоюдному согласию – в принципе существует, но на деле встречается редко.
Конечно, многое зависит от того, кому что было надо и кто на что потенциально был готов. Одно дело, когда независимо от возраста встречаются люди, прости господи, созданные друг для друга. Встречаются, объединяются и дальше их никакими силами не разлучить. А бывает, что сошлись, вспыхнули, поразились своей смелости и широте взглядов, отбушевали, заскучали, обвинили друг друга в том, что «ты старая дура», а «ты молодой козел», и разошлись. Не судьба. И возраст тут, как правило, ни при чем.
Но те юноши, которые сохраняют уважительное и восхищенное отношение после расставания, входят в историю. Только дураки некрасиво расстаются со своими благодетельницами. Они не понимают, что женщина в возрасте – как высокотоксичная отрава, после нее ровесницы будут казаться поролоновыми манекенами, непригодными ни для секса, ни «поговорить», а в окружении «брошенки» плохие характеристики распространяются мгновенно. Так что есть опасность, что с корабля на бал у вас не получится. Но на каждое правило находится исключение. И возможно, иная прошитая ботоксом акула только рада будет подхватить то, что с чужого борта упало или оказалось оттуда вышвырнутым.
Женщина после всех потрясений с облегчением возвращает себе членство в своем возрастном клубе, с наслаждением приходит обратно в дорогие рестораны с нормальной кухней и вновь приобретает привычку не смотреть на цены в меню. Да, возможно, периодически ее сердце охватывает ностальгия, и она вспоминает тот черствый бублик, который они грызли под мостом, обнимаясь и шепча друг другу нежности и сальности, но со временем и это проходит. Мужчины в хороших костюмах опять начинают ласкать взгляд, а разговоры с ними – уши, жизнь возвращается в свою колею, а роман с младенцем зачисляется в категорию забавных и шальных воспоминаний-недоразумений.
Да, возможны варианты – кто-то, единожды вкусив молодой крови, дальше уже не может остановиться. Эти вампирши меняют своих задохликов, как перчатки, живут страстями, и дай бог им счастья таким, каким они его видят. Некоторые мальчики, развращенные опытом общения со зрелыми дамами, тоже обнаруживают, что не могут слезть с возрастной иглы, и продолжают с энтузиазмом переходить из одних поживших рук в другие, и тоже – флаг им в руки.
Примеров счастливых и взаиморазвивающих неравных союзов и правда немного. Хорст Кеттнер, с юных лет влюбленный в неукротимую Лени Рифеншталь, втерся к ней в доверие, когда ему было тридцать, а ей… семьдесят. Еще три десятка лет до смерти Лени они прожили вместе, погружаясь с аквалангами в океан и занимаясь подводной киносъемкой. До последнего дня Хорст оставался со своей возлюбленной, а после ее смерти говорил: «Я словно провалился в пропасть и ощущаю безумную пустоту». Эдит Пиаф в сорок с лишним лет не без потрясения приняла предложение руки и сердца двадцатилетнего Тео Сарапо и потом говорила, что всю жизнь его ждала. Кеттнеру не так давно исполнилось шестьдесят, Сарапо погиб в автокатастрофе через несколько лет после смерти певицы. Кто знает, что происходило в этих и других таких же «странных» союзах? Скорее всего, все то же самое, что и в обычных, только женщины были просто великими, а мужчины, похоже, великими влюбленными. А одна моя знакомая на вопрос о том, каково это – быть замужем за юношей в два раза моложе тебя, только пожала плечами: «А что такого? Ну, моложе, и что? Ты так спрашиваешь, как будто я живу не с мужчиной, а с лемуром!»
Но я-то все равно считаю, что женщина, связавшая свою жизнь с мальчишкой, незаурядна и обладает несвойственной среднестатистическому большинству смелостью и широтой взглядов, а мальчишка, способный любить и игнорировать многозначительные ухмылки в свой адрес, и вовсе герой. И несмотря на то, что я уже довольно давно не верю в сказки, каждый раз, сталкиваясь с подобной парой, я складываю ручки на груди и умильно вздыхаю. Может, потому, что вопреки жестокой логике жизни я все еще верю в сказки. По крайней мере в ту, в которой любви все возрасты покорны.
Актеры
Практически все мы иногда играем. Изображаем радость, разворачивая дурацкий подарок, с наигранным вниманием слушаем занудливого собеседника, рыдаем взахлеб, добиваясь извинений и подарков. Говорят, женщины – прирожденные актрисы. Возможно. Эволюция загнала нас в довольно узкие рамки. Мы так редко умеем впечатляюще рычать, пугать и орать хриплым басом, что нам приходится изворачиваться по-своему. Строить глазки, надувать губки, искусно падать в обморок, красиво плакать и влюбленными глазами смотреть мужчине в рот. У каждого свои методы и приемы.