Сталин перед судом пигмеев

В ходе выборов, которые Сталин назвал «судом избирателей», советские люди своим голосованием вынесли свой «приговор», выразив полную поддержку Сталину и возглавляемой им правящей Коммунистической партии. Советский народ был готов приступить к реализации планов возрождения нашей страны и дальнейшего его развития, объявленных Сталиным в своей речи 9 февраля, на последующие 10–15 лет. В послевоенные годы зазвучала песня, в которой говорилось: «В коммунизм великий Сталин нас ведет! Он дал нам счастье и свободу, и любит Сталина народ за то, что верен он народу!»

Празднование 70-летия Сталина в декабре 1949 года свидетельствовало о горячей любви и уважении советских людей. В многочисленных поздравлениях Сталина постоянно говорилось о его выдающейся роли в победах нашей страны в годы войны и мира. Перечень организаций, учреждений, заводов, колхозов, совхозов, институтов, школ, направивших приветствия Сталину, печатался в каждом номере газеты «Правда», и эти публикации продолжались до марта 1953 года. Подарки Сталину по случаю его 70-летия были экспонированы на выставке в нескольких залах Музея революции (затем в Музее изящных искусств имени Пушкина). Во время экскурсии на эту выставку на нас, учеников 6-го класса, особо сильное впечатление произвели экзотические подарки из различных стран мира; индейский головной убор из перьев, рисовое зернышко, на котором было написано послание Сталину (его можно было видеть лишь в оптический прибор). Поражало и огромное количество подарков, которые свидетельствовали о любви людейиз разных стран мира к Сталину.

В юбилейные дни по радио звучала «Кантата о Сталине» и другие песни о Сталине. В кинотеатрах демонстрировались фильмы на исторические темы, в которых роль Сталина часто исполнял Михаил Геловани. 70-летию Сталина были посвящены театральные постановки, очерки, стихотворения многих поэтов. В «Огоньке» были опубликованы стихотворений Анны Ахматовой «И Вождь орлиным взором» и «21 декабря 1949 года».

21 декабря 1949 года «Правда» опубликовала статьи, подписанные всеми членами Политбюро ЦК ВКП(б). Юбилейная статья Л.П. Берии открывалась словами: «После великого Ленина в мире не было и нет имени столь близкого сердцам миллионов трудящихся, как имя великого вождя товарища Сталина». Статья, подписанная Н.С. Хрущевым, завершалась словами: «Слава родному отцу, мудрому учителю, гениальному вождю партии, советского народа и трудящихся всего мира товарищу Сталину!»

На состоявшемся вечером 21 декабря в Большом театре торжественном собрании в честь 70-летия Сталина выступали руководители коммунистических партий различных стран мира, включая председателя Китайской компартии Мао Цзэдуна. Поэт М. Исаковский зачитал свое стихотворение, в котором говорилось:

«Спасибо Вам, что в годы испытаний Вы помогли нам устоять в борьбе. Мы так Вам верили, товарищ Сталин, Как, может быть, не верили себе… Спасибо Вам, что в дни великих бедствий О всех о нас Вы думали в Кремле, За то, что Вы повсюду с нами вместе, За то, что Вы живете на Земле».

Восторженные оценки были высказаны и наиболее авторитетными учеными нашей страны. По случаю 70-летня Сталина общее собрание Академии наук СССР приняло в декабре 1949 года обращение, в котором говорилось: «С каждым днем все яснее открывается перед трудящимися всего мира величие исторических подвигов, совершенных и совершаемых Вами в борьбе за победу дела социализма, мира и демократии, за создание счастливой и радостной жизни на Земле». Под обращением стояли подписи С.И. Вавилова, В.А. Обручева, А.Н. Несмеянова, П.Л. Капицы, М.М, Дубинина, Л.Д. Ландау и других академиков страны. Выступая по случаю собственного 90-летия, выдающийся химик страны академик Н.Д. Зелинский заявлял: «Я счастлив, что живу в эпоху Сталина Великого». Выдающийся ученый В.И. Вернадский писал еще раньше: «Мне вспомнились высказывания Ивана Петровича Павлова… Он определенно считал, что самые сложные структуры мозга — государственных деятелей. Божьей милостью, если так можно выразиться, прирожденных. Особенно ясно для меня становится это, когда в радио слышится Сталина речь».

Многие советские люди могли подтвердить свои высокие оценки конкретными примерами тщательно продуманных решений Сталина, его настойчивых действий, которые внесли огромный вклад в успехи Советской страны в годы войны и мира. В нашей семье отец не раз рассказывал о тех случаях, когда он был лично свидетелем того, с каким вниманием Сталин разбирал вопросы вооружений. Будучи одним из создателей литых башен танка Т-34 (за это он стал лауреатом Сталинской премии), мой отец участвовал в производственных совещаниях, проводимых Сталиным. Отец вспоминал, как Сталин внимательно выслушивал выступления участников танковых боев в Испании, а затем резюмировал их, указывая на типичные недостатки наших танков. Он рассказывал, как настойчиво Сталин требовал детальных технических характеристик танка Т-34, как Сталин лично проверял боевые качества броневого щитка для снайперов, давая при этом деловые советы. Хотя эти рассказы касались прозаических сторон производства, содержавшиеся в них точные детали больше подкрепляли мою веру в Сталина, чем юбилейные статьи членов Политбюро, в которых, как правило, содержались лишь общие фразы. Подобные истории рассказывали советские люди, которые встречались со Сталиным. Дорой такие истории в пересказах обрастали всевозможными дополнениями, часто неправдоподобными, и превращались в сказочные. Об этом было известно еще Лиону Фейхтвангеру, посетившему Москву в начале 1937 года. К сожалению, тогда публикации о подлинных встречах со Сталиным советских инженеров, ученых, хозяйственников» военных были крайне редкими. Среди исключений была, например, небольшая книжка авиаконструктора A.C. Яковлева «О великом и простом человеке». Может быть, по этой причине для многих советских людей Сталин оставался фигурой, окруженной ореолом легенд, но они мало знали подлинных фактов о его жизни и деятельности.

Внезапная болезнь и смерть Сталина в марте 1953 года потрясла советских людей. Утром 6 марта в вагоне метро, в котором я ехал в школу, стоявшие рядом со мной женщины рыдали навзрыд. В нашем девятом классе мужской школы никто не плакал, но царила гнетущая тишина. Если и разговаривали, то вполголоса.

Вечером в этот день по радио объявили состав комиссии по организации похорон Сталина. Председателем комиссии был назначен секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущев. В сообщении комиссии говорилось, что «гроб с телом Иосифа Виссарионовича Сталина будет установлен в Колонном зале Дома союзов. О времени доступа в Колонный зал Дома союзов будет сообщено особо». Но, не дожидаясь этого уведомления, сотни тысяч жителей Москвы и окрестных городов направились к Колонному залу.

На первых страницах своего романа «Битва в пути» Галина Николаева запечатлела картины московских улиц в ночь с 6 на 7 марта: «Пожилые женщина и мужчина шли, тесно прижавшись друг к другу. Подняв залитое слезами лицо, женщина говорила: «Мы привыкли: победа — это он! Гидростанция — это он! Лесные полосы — это он!»… С разных сторон, из разных домов, переулков, улиц шли и бежали люди и группы людей, обгоняя друг друга… К ночи скопище людей на улицах не уменьшилось, а разрослось. Беспорядочная людская лавина, захлестнув и мостовые, и тротуары, безостановочно катилась родном направлении… Безжизненные жестянки ослепших светофоров висели не мигая, и не они, а иная сила направляла движение в одну сторону — к центру. Народная лавина была слишком молчалива и трагична для демонстрации, слишком стремительна и беспорядочна для траурного шествия».

Уже вечером 6 марта стало ясно, что число людей, стремившихся попрощаться со Сталиным, так велико, что все центральные улицы оказались заполнены. Власти старались отгородить центр города от наплыва людей. Многие улицы были перегорожены грузовиками с песком. В город были введены дополнительные войска и людей оттесняли в узкие переулки центральной части столицы. Г. Николаева писала: «Броневики с юпитерами сплошной шеренгой преградили улицу». Герой ее романа инженер Бахирев поразился «пустоте, внезапно окружившей его», когда он, преодолев кольцо оцепления, подошел к Дому союзов. В этой пустоте «была настораживающая нарочитость». Бахирев думал: «Искусственно созданный вакуум… Вакуум в данном случае работает как амортизатор. Но что «амортизируется»? Амортизируется напор чувств человеческих? Зачем?!» Он понимал, что надо ввести в русло стихию этих чувств, и все же не покидало его ощущение противоестественности «вакуума», кем-то созданного здесь и охраняемого».

Покинув Дом союзов, герой романа становится свидетелем того, как волны народа разбивались о стену оцепления. «Снова цепи грузовиков, гул моторов, лязг железа, напряженные лица бойцов и торопливое движение людских потоков… Сила людского напора была так велика, что железные, массивные, запертые болтами ворота ближнего двора вздрагивали и скрипели, грозя сорваться с петель». На глазах героя романа лошадь милиционера ударила копытом молодого человека по голове, а затем толпа опрокинула лошадь и смяла ее. В эти часы много десятков людей были раздавлены в толпе.

Искусственно созданная стена отчуждения между покойным Сталиным и советскими людьми, хаос на улицах Москвы столкновения солдат и милиционеров с мирными гражданами, жестокая и бессмысленная гибель людей стали первыми признаками времени, наступившего после смерти Сталина.

Тем временем по всей стране проходили траурные собрания, а в Кремль направлялись телеграммы. Советские люди вне зависимости от своего социального положения, национальности или религиозных взглядов выражали чувство глубокого горя, охватившего их. Выражая чувства верующих православных люден в своей речи в Патриаршем соборе, патриарх Алексий I сказал: «Великого Вождя нашего народа, Иосифа Виссарионовича Сталина не стало. Упразднилась сила великая, нравственная, общественная; шла, в которой народ ощущал собственную силу, которою он руководился в своих созидательных трудах и предприятиях, которою он утешался в течение многих лет. Нет области, куда не проникал глубокий взор великого Вождя. Люди науки изумлялись его глубокой научной осведомленности самых разных областях, его гениальным научным обобщениям; военные — его военному гению, люди самого различного труда неизменно получали от него мощную поддержку и ценные указания. Как человек гениальный, он в каждом деле открывал то, что было невидимо и недоступно для обыкновенного ума… Мы же, собравшись для молитвы о нем, не можем пройти молчанием его всегда благожелательного, участливого отношения к нашим церковным нуждам… Нашему возлюбленному и незабвенному Иосифу Виссарионовичу мы молитвенно, с глубокой, горячей любовью возглашаем вечную память».