Сталин. Битва за хлеб
Шрифт:
Вдобавок к тому 4 сентября погиб в бою зав. Кирсановского уездного политбюро, имевший при себе списки всей агентуры ЧК в уезде [171] . О судьбе этих людей ничего не известно, однако необходимости в том нет — и так ясно, что способ, каким их убивали, отвратил всех, видевших это, от любого сотрудничества с красными.
Власть с самого начала оказалась в положении слепого медведя, дерущегося с собаками, — банды легко маневрировали, при необходимости рядовой состав рассыпался по деревням, превращаясь в мирных землепашцев, так что войска, посланные за повстанцами, как правило, не находили никого. Красные уходили — и из ничего тут же снова собирались повстанческие отряды.
171
Вот это профессионализм, это я понимаю!
В этой ситуации губернское руководство совершило ошибку — вполне понятную, но
Началось, насколько известно, с инициативы начальника оперативного штаба при ГубЧК по подавлению восстания В. И. Благонадеждина, который орудовал в Алабушской волости. 29 августа он, разговаривая по прямому проводу с Тамбовом, сообщил:
«Нами выработан приказ, который будет передан для предварительной санкции губисполкома… Мы мотивируем причину издания приказа следующими соображениями: ввиду участия поголовно всех граждан в восстаниях, разгромах советских хозяйств, аппаратов и убийствах советских, партийных работников, приговоры над которыми всеми селениями на сходах проводят под лозунгами „Смерть коммунистам!“, „Да здравствует Врангель!“… Названные селения всеми силами и разными способами помогают банде, запертой в кольцо наших войск, и способствуют поддержанию ее существования и процветания в виде новых организаций групп бандитов. Мы находим, что только суровой революционной мерой можно раз и навсегда уничтожить гнезда бандитов, являющихся детищами названных селений, а потому передаю для санкции губисполкома приказ № 5 начальника боевого участка: 28 августа в 12 часов. Приказываю в селах в течение 48 часов: Верхоценье, Понзари, Степановка, Ржакса поселок и село, Серединвка, Каменка, Александровка, Недобровка, Пановы Кусты, Афанасьевка, Протасовка, Тимофеевка, Чакино, Уварово, Графская, Михайловка, Ивановка, Глазово, Карсевка, Ермиловка произвести полную конфискацию имущества всех граждан. Арестовать всех граждан — мужчин этих сел от 16 до 40 лет — и направить на принудительные работы и в реввоентрибунал. Произвести суровую революционную расправу с соучастниками бандитов. Принять этот приказ как руководящий для полного уничтожения названных районов селений, являющихся гнездами бандитов. Приказ провести в жизнь со всей революционной суровостью, ни перед чем не останавливаясь…
Тамбов:Скажите, эта мера после санкции, если таковая будет, будет применена только по отношению к соучастникам восстания или поголовно ко всему населению этих сёл?
Ржакса:Поголовно ко всему населению, так как в этих селах все активно участвовали и ещё теперь участвуют. Эти села нужно стереть с лица земли».
Едва ознакомившись с такими мерами, я предположила, что товарищ Благонадеждин — бывший офицер царской армии. Так оно и оказалось — не зря же его операции похожи не на красные, которые задумывались хитрыми штатскими, а на белогвардейские — плод политической мысли военных, изначально заточенных на устрашение и уничтожение.
Самошкин, правда, пишет, что еще 28 августа появился аналогичный приказ губвоенкома Шикунова — впрочем, это ничего не меняет.
Оперативный штаб ГубЧК тоже подыграл, 31 августа 1920 года попытавшись повторить пункт 6 из приказа енисейского губернатора:
«Для скорейшего и решительного подавления бандитского движения оперативный штаб при губернской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией приказывает начальникам войсковых частей, действующих против бандитов, по отношению к селениям, в которых граждане будут замечены в участии в бандитских выступлениях или укрывательстве бандитов, провести беспощадный красный террор.
Приказывается в таких селениях брать заложников — членов семейства из тех семей, члены которых примкнули к бандитам или им способствовали, заложниками брать граждан от 18 лет, не считаясь с их полом. Объявить населению, что в случае, если бандитские выступления будут продолжаться, заложники будут расстреливаться.
Имущество таких граждан конфисковать полностью. Здания, занимаемые ими, сносить, а в случае невозможности — сжигать.
Бандитов, застигнутых на месте преступления, расстреливать.
Объявить также, что, согласно решению президиума губисполкома, селения, замеченные в участии в бандитских движениях, будут обложены чрезвычайными продовольственными контрибуциями, за неисполнение которых будут конфисковываться все земли и все имущество всех граждан.
Последние в принудительном порядке будут выселяться: взрослые мужчины и женщины — в лагерь принудительных работ, малолетние — в детские дома до конца Гражданской войны» [172] .
172
Антоновщина. Крестьянское восстание в Тамбовской губернии в 1919–1921 г. http://www.tstu.ru/win/kultur/other/antonov/nach40.htm
Вскоре политика ужесточилась. Самошкин утверждает, что в первую голову в этом виноваты председатель Военсовета, он же председатель ГубЧК Траскович и секретарь губкома с характерной, хотя и по-иному, фамилией Райвид. Впрочем, наверняка не обошлось и без предгубисиолкома. Что касается харакгерных фамилий, то, как
видим, с красной стороны в разжигании Тамбовского восстания в трогательном единении сошлись несколько русских, латыш и еврей, которые совместно вели тупую карательную политику в духе белых властей, доказав тем самым, что отечества не имеет не только пролетариат, но и глупость.Самошкин пишет:
«По отношению к селам, поддержавшим повстанцев, советским отрядам предписывалось арестовывать все мужское население, способное держать в руках оружие, а затем „произвести полную фуражировку, не оставляя ни одной курицы, ни одной курицы в данном пункте; после производства фуражировки данный пункт сжечь“».
Феноменальный кретинизм этой миротворческой политики очевиден. Села жгут, во-первых, в порядке возмездия — а возмездие никого ничему не учит, только озлобляет, вызывая уже лавинообразный рост насилия. А во-вторых, крестьянина ставят в безвыходное положение. У него нет альтернативы. Тем более что, отдав приказ о массовых арестах, организовать его выполнение с хозяйственной точки зрения власть, естественно, не сумела. Построить лагерь — дело нехитрое, но ведь содержащихся в нем людей надо еще и кормить! Уже осенью заключенных, «разъяснив им их заблуждения», начали освобождать. Простой вопрос: куда пойдет крепкий мужик, имущество которого конфисковано, дом сожжён, а семья… А куда, кстати, делась его семья?
Рядовому бандиту тоже не оставляли альтернативы, поскольку в плен повстанцев не брали. Стало быть, либо он до последнего дерется с красными, либо… что?
Надо ли говорить о результате?
В июле 1921 года, выступая перед тамбовскими коммунистами, участник тех событий А. С. Казаков говорил:
«Преданная и лояльная нам часть крестьянства после произведенной фуражировки (понимай — грабежа), в результате которой оно лишилось всего инвентаря и жилища (так как оно сожжено), находится в безвыходном положении. Для него нет иного выхода, как только идти и пополнить банду, чтобы жестоко отомстить за свое добро, нажитое столь тяжелым трудом… В результате подобной „ликвидации“ банды растут, как грибы, и общая численность восставших достигает десятков тысяч человек. Действия командования напоминают поступки потерявшего голову человека, который, видя пожар своего дома, начал бы заливать его керосином».
Более того, у красных тут же возникла пресловутая «проблема исполнителя». Видя, что творится, «посыпались» воинские части — бойцы отказывались выполнять приказы, а когда на них стали нажимать, начали переходить на сторону повстанцев.
Какое-то время слабые и немногочисленные местные войска пытались бороться с разгорающимся пожаром, гоняя партизан по лесам, — занятие абсолютно бесполезное, ибо антоновцы утекали меж пальцев, а потом, материализовавшись в красном тылу, нападали на отряды. Деморализованные красноармейцы не выдерживали натиска ожесточенных повстанцев, и в итоге красные несли чудовищные потери.
Новый командующий войсками Тамбовской губернии товарищ Аплок, в полном соответствии с характерностью своей фамилии, еще подбавил керосинчику. 16 сентября он объявил, что все дезертиры, захваченные с оружием в руках, будут расстреляны, а села, оказывающие сопротивление, сожжены дотла. И действительно начал жечь села. Ну, естественно, колчаковские методы привели к колчаковскому же результату: восстание стало разрастаться с колоссальной скоростью. Тем более что Антонов применял классическую партизанскую тактику: появлялся там, где не ждали, наносил быстрые удары — в основном но продотрядам или мелким красноармейским отрядикам — и уходил. Искусно маневрируя, он сковывал основные силы красных, тогда как другие банды громили советскую власть в лишенных защиты волостях.
Первым, как водится, ситуацию понял Ленин, хоть и сидел в Москве. 27 сентября он спрашивает заместителя наркомпрода Брюханова, верна ли разверстка в Тамбовской губернии, не надо ли её уменьшить? «Нет!» — радостно заверяют тамбовцы, обещая, что разверстка будет выполнена полностью, если прислать дополнительную военную силу… и ещё силу… и ещё силу…
Равновесие
Южная армия дала втянуть себя в схватку… на взаимное истребление — вариант, являющийся при численном перевесе противника заведомо проигрышным. Тем не менее мордорцы продолжали биться умело и отчаянно: мартовский день уже клонился к вечеру, а Коалиция так и не сумела реализовать свое почти двукратное преимущество.
Карательный беспредел продолжался два месяца — при Аплоке и сменившем его Благонадеждине, — пока назначенный 25 октября командующим войсками Тамбовской губернии (как к тому времени называлось все, что разъезжало по уездам под красными знаменами) начальник Тамбовских пехотных курсов Редзько не повел более разумную политику. По крайней мере, этот бывший царский полковник, фронтовик и георгиевский кавалер в какой-то мере приструнил изрядно к тому времени разложившиеся красноармейские отряды и запретил расстреливать пленных, более того, желающие из них могли вступить в красные части. Антонов был бы полным дураком, если бы не воспользовался этим, чтобы внедрить к красным своих агентов, однако у рядовых бандитов появилась хоть какая-то альтернатива.