Сталин. Большая книга о нем

«Нет приказа на взлет и борьбу с врагом. Это провокация, местный инцидент». И так продолжалось до 6 часов утра! Но вот оставшиеся целыми самолеты в 6 утра вылетели навстречу врагу, в бой. И как дрались! Мы не напрасно гордились «своими» летчиками» [76, письмо]» (с. 118).

Смотрим еще раз, что рассказывал Долгушин:

«А у меня-то звено готово! Я тогда исполнял обязанности командира звена и доложил командиру эскадрильи капитану Емельяненко: “Звено готово!” Он вызвал командиров звеньев. Собрались, сидим. И вдруг видим, со стороны Белостока на высоте примерно 300 м идет звено нашим строем. Когда мы их увидели, до них было еще далеко. Мы знали, что в Белостоке один полк переучивается на “Миги”, и решили, что это “Миги” из Белостока. А когда они подлетели поближе, мы увидели, что это Me-109. И вдруг они развернулись и начали бить!..

Емельяненко (комполка. – Авт.) говорит: “Долгушин, взлетай!” Никакого официального задания мне не давали. Просто: “Взлетай!”…»

Долгушин улетел на разведку в сторону Гродно, а «полк начал подниматься (взлетать) где-то в 6.30–7.00. Первая эскадрилья начала взлетать первой, ведь она находилась рядом с палатками, и каптерки были близко, а нам надо было еще перебежать аэродром. Затем другие эскадрильи начали взлетать. Тут же налеты их [немцев] остановились.

Итоги налета Me-109 были незначительными.

Средств ПВО не было. На краю аэродрома была одна машина со счетверенными “Максимами”, но ее сразу расстреляли. Перед этим у нас была комиссия из Москвы на Ли-2, который стоял на аэродроме. Да немцы Ли-2 в первую очередь и сожгли. Комиссия на автомашине уехала в Минск, а в Минске сели на поезд и уехали в Москву…» (Источник: «Трагедия 11-й смешанной авиационной дивизии». Перевод с белорусского. Сайт infoCity.by. Информационно-рекламный портал г. Лида. Автор: А Каладяжная. Русский перевод на сайте18.06.2011 г.).

Примерно так же не взлетали до 6 часов утра и бомбардировщики 16-го сбап этой же 11-й авиадивизии.

В исследовании М. Жирохова и А. Котлобовского «Иду на таран!» (М., 2011 г., с. 100) на основании документов собраны описания всех воздушных и наземных таранов советских летчиков во время Великой Отечественной войны, таран Алексея Сергеевича Протасова описан так:

«Вылетев в составе звена (три машины. – Авт.) на разведку с аэродрома “Черлены” (45 км юго-западнее г. Лида), уже над (своим) аэродромом советские летчики столкнулись с шестью девятками тяжелых истребителей Me-110, шедших на высоте 300 метров на штурмовку аэродрома. Протасов направил свой бомбардировщик на ведущего первой девятки и сам погиб при таране».

С ним погиб и его экипаж: штурман лейтенант А.К Ярулин и стрелок сержант Бесарабов (основание: боевое донесение 11-й сад от 13.07.1941 г. «вх. 006284»). Произошло это в 6.50 утра. После первого взлета в этом полку.

Тут надо понимать, что в донесении 11-й сад в июле 41-го никто не расписывал ненужные «подробности», как это делали потом Скрипко и прочие мемуаристы времен СССР и КПСС, – только сухая статистика, без лишнего пафоса. То есть Протасов пошел на таран скорее всего в неком порыве – немецкие самолеты уже над его аэродромом, и таран в его случае был чуть не единственным способом ошеломить врага. Возможно, это было и столкновение в воздухе, но думаю, что все же именно таран.

Имелись ли на СБ Протасова пулеметы? В данной ситуации не важно. Бой произошел уже около 6 часов утра, к этому времени пулеметы вполне могли и установить. Исследователь истории 11-й сад Д. Киенко в своих работах приводит фото уничтоженных на аэродроме СБ с уже подвешенными бомбами.

ШКАСы в носовой кабине штурмана в данном случае скорее всего просто не успели использовать – самолет Протасова влетел в строй немецких самолетов и врезался в один из них.

Но, например, таран мл. л-та Д.В. Кокорева (самый первый утра 22 июня) из 124-го иап 9-й сад ЗапОВО, по словам его сослуживца, генерал-майора (а тогда мл. л-та) А.А. Короля, произошел именно потому, что 20–21 июня также было снято вооружение с истребителей этого полка.

По поводу тарана Кокорева существует мифологема, мол, Кокорев расстрелял все патроны и только потом пошел на таран. Однако вот что рассказывал А.А. Король журналисту г. Запорожье Д. Шилину:

«Перед войной наш полк был перебазирован на аэродром Высоко-Мазовецк в Западной Белоруссии – это тридцать километров от границы. Там мы должны были переучиваться с самолета И-16 на МИГ-5.

На 21 или 22 июня командир полка назначил учения и приказал снять с самолетов вооружение. На учениях должен был присутствовать командующий Белорусским военным округом.

В субботу, 21-го, он не смог приехать, учений не было. А 22-го рано утром, в начале пятого, прозвучала боевая тревога. В воздух поднялись два или три наших звена. А минут через пятнадцать подходит “Мессершмит 110-й”. Думали, разведчик. А он дает пушечную очередь. Длинную такую! Поняли, что это война.

Я первый вылет сделал в шесть утра – на разведку границы. Вся она была в огне.

В этот день мы сбили два немецких самолета. Отличились младший лейтенант Кокорев и капитан Круглов, заместитель командира полка.

– Вы сказали, что перед учениями вооружение с самолетов было снято?

– Да. Но Круглов вылетал позже, ему успели пулемет поставить. А Дима Кокарев взлетел в 4.30 – безоружный. “Мecca 110-го” он сбил, применив таран.

Это был первый в истории Великой Отечественной войны воздушный таран» (25 июня 2007 17:33:54).

То же самое он рассказывал и в интервью «Рабочей газете» буквально в феврале 2012 года (№ 35. 23.02.2012, Григорий Петраков / НОВОСТИ ЖИЗНИ /http://rg.kiev.ua/page5/article23848. «Рабочая газета» – ежедневная всеукраинская газета. Свидетельство о регистрации KB № 10724, выданное ГКТР Украины 08.12.2005 г. Адрес: 03047, г. Киев, пр. Победы, 50).

Также уже лично автору данной книги Анатолий Авксентьевич Король по телефону рассказал 19 марта 2012 года, что зенитных средств на их аэродроме вообще не было. Как вывели их 124-й иап на тот аэродром в мае, так с того момента вообще никаких зениток не поставили. Полк получил МиГи, И-16 убрали с аэродрома, но из примерно 60 летчиков обучены были летать на МиГах процентов 70. Значит, часть новых истребителей стояли «пустые». При этом звено на И-16 находилось на дежурстве под Ломжей – дежурили на перехват немецких самолетов.

Обучались летать на новых машинах летчики сами, «по инструкции», прямо на аэродроме. «Спарок» МиГ для обучения не было. Ни о каком приведении в повышенную б/г летчикам не сообщали после 19 июня.

Но устроили странные «учения», да еще со снятием вооружения, что вызвало как минимум недоумение – что за учения такие?! Летчики никуда на выходные не выезжали – жили в лагере, в палатках и могли за 10 минут подняться в воздух. Но разбудили их по тревоге 22 июня, уже когда светать стало, после 4.00. И они вместе с техниками стали оружие ставить на свои МиГи. При этом никакого патрулирования или дежурства усиленного не было на те выходные. Как не было и рассредоточения и маскировки самолетов вечером 21 июня. А ведь полк стоял всего в 30 км от границы. Командир полка при этом был в отпуске, и командовал его заместитель капитан Круглов. В общем, к обеду от полка ничего не осталось. К вечеру 22 июня они приехали на машинах в Белосток, а утром 23 июня их отправили в тыл, в Минск..