Сталин. Отец народа

* * *

Агрессия Германии против СССР могла бы иметь место уже в сентябре 39-го (а не в июне 41-го), если бы Сталин отклонил предложение Гитлера. А так называемый «пакт Молотова-Риббентропа» дал Советской Родине 20 месяцев передышки, в течение которых в 8 раз (!) увеличились военные ассигнования, численность армии была доведена до 5 миллионов человек, создавались новые системы вооружения, произошло расширение территории СССР за счет включения в него Прибалтики, Западной Украины, Западной Белоруссии и Бессарабии, ужесточилась производственная дисциплина, усилилось морально-политическое и патриотическое воспитание…

«Мы, – писал Александр Зиновьев, – в неизбежности войны были убеждены. Страна готовилась к ней. Но подготовить страну к войне с таким противником, каким была Германия, – для этого мало знать, что она будет. У нас, например, еще до войны были изобретены виды оружия, которые были лучше немецкого и вообще западного. Но чтобы наладить их серийное производство и обучить владению им тысячи людей, требовались годы. И Сталин принимал всяческие меры, чтобы отсрочить начало войны. Этой цели служил и пакт 1939 года. Гитлер тоже был не дурак. Он понимал, что если бы войну он начал хотя бы на год позже, то мы разгромили бы его быстрее и с меньшими потерями. Это понимали и лидеры западных противников Гитлера. Они делали все от них зависящее, чтобы война против СССР началась быстрее и чтобы большевики понесли сокрушительное поражение» (Зиновьев А. Глумление. Правда.9 мая 1995 г.).

И Гитлер решил поспешить, прибегнув к скорейшей реализации операции «Барбаросса», успех которой целиком зависел от того, удастся или не удастся фюреру осуществить ее начало в обстановке строжайшей военной тайны.

Главная идея военной хитрости в целях обеспечения внезапности при подготовке немецко-фашистского вероломного нападения на СССР в соответствии с операцией «Барбаросса» – любыми путями представить дело так, будто готовится вторжение на Британские острова. Гитлер не жалел средств для осуществления этой, по его словам, «величайшей в истории войн военной хитрости»: внезапному «оцеплению» подверглось побережье Ла-Манша и Норвегии, где устанавливалось техническое «оборудование», которое неприятельская разведка должна была принять за неизвестные до той поры «ракетные батареи», распространялась дезинформация о намерении использовать против англичан авиадесантный корпус смерти, выпускались и «случайно» попадали в руки английской разведки самые свежие топографические карты Великобритании, изданные в Германии, с указанием объектов, подлежащих уничтожению, фабриковались ложные приказы, личные письма, которые с целью дезинформации либо подбрасывались англичанам, либо организовывалась «утечка» помещенных в ней «секретных» сведений, производился спешный набор «переводчиков» из числа чистокровных арийцев, владеющих английским языком будто бы для обеспечения связи между «германскими оккупационными властями» и населением покоренной Великобритании, распространялись слухи о «точной дате» нападения на Британские острова и так далее (Директивы немецко-фашистского командования о дальнейшем ведении начальной кампании против СССР. Военно-исторический журнал. 1959. №6. С. 12).

Потому-то И.В. Сталин и не верил неоднократным сообщениям Черчилля и своих спецслужб о возможном нападении Гитлера на Советский Союз, тем более, что одна из этих «точных дат» – май 1941 года (полученная от Черчилля) – совпала с нападением германских частей не на Советский Союз, а на английскую базу на острове Крит. И эта критская операция тоже была частью военной хитрости Гитлера, частью его стратегического плана нападения на Советский Союз. Фюреру очень хотелось усыпить бдительность И.В. Сталина, очень хотелось, чтобы у Сталина сложилось впечатление, что Гитлер не может пуститься на авантюру одновременной войны сразу с несколькими странами, чей совокупный потенциал намного превышал потенциал Германии, чтобы в Кремле думали, что Черчилль, пытаясь столкнуть их в ожесточенной схватке, настойчиво дезинформирует И.В. Сталина. И надо признать, что Гитлеру удалось в какой-то мере усыпить бдительность нашего вождя…

* * *

О степени засекреченности истинных планов Гитлера в отношении СССР свидетельствует тот факт, что даже в тайных переговорах с собственными союзниками всего лишь за месяц до нападения на Советский Союз Гитлер говорил о «крупных наступательных операциях на Западе», а требование привести в боевую готовность армии Финляндии, Венгрии и Румынии объяснял «необходимостью повысить готовность к обороне на Востоке» (История Великой Отечественной войны. М. 1960. Т. 1. С. 115)

А чего стоит, к примеру, обращение германского посла Шуленбурга с предложением к советскому руководству осуществить такую провокацию по отношению к Великобритании: мол, германская авиация имеет намерение подвергнуть бомбардировке не только восточное побережье Англии, но и западное, а так как сведениями о состоянии погоды в этой части Атлантического океана немцы не располагали, то не могли бы Сталин и Молотов послать месяца на два-три в нужное место советское судно для регулярной передачи по радио метеоданных; при этом легендой мог бы служить советский научный интерес к течению Гольфстрим. Разумеется, Молотов дипломатично отказал послу. Шуленбурга, впрочем, отказ вполне устраивал, потому что фюрер на него и рассчитывал…(А.М. Семиряга А.М. Тайны Сталинской дипломатии. 1939 – 1941. Высшая школа.1992. С. 47).

В то же время в беседе с узким кругом высшего командования вермахта 9 января 1941 года Гитлер был предельно откровенен:

«Сталин, властитель России, – умная голова, он не станет открыто выступать против Германии… Ему тоже совершенно ясно, что после полной победы Германии положение России станет очень трудным.

Англичан поддерживает возможность русского вступления в войну. Будь эта последняя континентальная надежда разрушена, они бы прекратили борьбу… Вот почему надо разбить Россию. Тогда либо англичане сдадутся, либо Германия продолжит войну с Великобританией при наиблагоприятнейших условиях. Разгром России позволил бы и японцам всеми своими силами повернуть на США, а это удержало бы США от вступления в войну…» (Данилов А.А., Косулина Л.Г. Рабочая тетрадь по истории России. ХХ век. 1928 – 1953. М. Просвещение. 1999. С. 40).

Реальных планов Гитлера не знало почти до последнего момента даже военное руководство тех войск, которые предназначались для боевых действий непосредственно на Востоке. Дезинформация мощным потоком шла и через дипломатические каналы в нейтральные страны. Именно такой абсолютной засекреченностью Гитлеру и удалось ввести в заблуждение Сталина, обеспечить внезапность нападения на Советский Союз, что как раз соответствовало логике блицкрига и неоднократно было с успехом апробировано Гитлером в отношении западноевропейских стран. Внезапный первый удар давал фюреру стратегическую инициативу, которой он, в конечном счете, так и не смог в Советском Союзе воспользоваться.

Почему? Что Гитлер предусмотрел и что он упустил из виду? Застав «врасплох» Сталина, нанеся ему тяжелые потери, выиграв время, лишив его стратегически важных экономических объектов, он не смог сделать только одного – подорвать моральную устойчивость советского воина, его дух, его веру в Коммунистическую партию, в вождя ВКП(б) И.В. Сталина.

В ходе начального этапа войны со стороны нацистов неоднократно допускались многочисленные факты коварства: для дезорганизации управления и работы тыла немецко-фашистское командование забрасывало в наш тыл специальные подразделения в советском военном обмундировании. Как отмечалось в одной военно-методической брошюре тех лет, «широко применялись методы провокации и шантажа: переодевшись в красноармейскую форму и просачиваясь в наши боевые порядки, гитлеровцы зачастую выбрасывают белый флаг; переодетые в нашу форму немецкие солдаты подают команду на русском языке: «Командир приказал отходить»; отмечены факты, когда в форме командиров Красной Армии немцы просачиваются в наши боевые порядки и, подавая команду взводу, роте, направляют их под удары своих контратакующих резервов». (Из опыта боев Великой Отечественной войны. М. 1942. Вып.1. С.63).

В начале войны несколько миллионов советских военнослужащих оказались в плену у немцев. По мнению А.Зиновьева, «многие люди на Западе усматривали и до сих пор усматривают в этом признак отрицательного отношения к советскому социальному строю. Такой взгляд абсурден. В плен сдавались целые подразделения, даже армии. Сдавались не из ненавистик коммунизму, а в силу военной безвыходности положения, бездарности командования и других причин, не имеющих ничего общего с отношением людей к своему социальному строю. Под Сталинградом в плен сдалась армия Паулюса вовсе не из-за того, что немцы вдруг невзлюбили национал-социализм. Когда в плен сдается целое подразделение, мнение отдельных солдат не спрашивают» (Зиновьев А. Глумление. Правда. 9 мая 1995.).

Как известно, чтобы остановить панику начала войны и пресечь капитулянтские настроения, Сталин учредил заградительные отряды в тылу неустойчивых частей и вообще прибегнул к самым суровым мерам по отношению к трусам, дезертирам и предателям. Если бы не эти сталинские меры, мы были бы разгромлены в сорок первом или по крайней мере в сорок втором году.

Сталинское руководство оставалось верным своей стране, своему народу и идеалам коммунизма. Оно проявило совершенно оправданную твердость, добилось перелома в ходе войны и заставило армию воевать подобающим ей образом.