Сталинизм. Народная монархия

— Режим, установленный Сталиным внутри партии, — говорили Троцкий и его единомышленники, — совершенно недопустим. Он убивает самодеятельность партии… и грозит оказаться совершенно несостоятельным перед лицом надвигающихся серьезных событий.

В Москве и Ленинграде создаются подпольные типографии. В отпечатанных здесь листовках оппозиция извращала всю работу партии, связанную с обороной страны, предрекала гибель Советской власти и призывала изменить политическую и экономическую политику в стране.

Сталин внимательно следил за троцкистской оппозицией. Он знал, чего она добивается, и понимал, что может произойти, если сделать ей уступки. Кроме группы Троцкого, в ВКП(б) имелись и другие группировки: «рабочая оппозиция», «сапроновцы» и другие. Каждая из этих маленьких групп считала предлагаемый ею путь развития страны единственно правильным. Но если всем им предоставить право создавать типографии и проводить свою, только им известную линию, что же тогда останется от партии? Понимают ли это Троцкий и его сподвижники? Сталин в конце концов пришел к выводу, что оппозиция все понимает и сознательно тянет страну в болото. Но действует она на редкость примитивно и нагло. Небольшая и ничтожная кучка оппозиционеров навязывает свою волю большинству сторонников линии ЦК ВКП(б), а когда их не слушают, они вопят об отсутствии демократии и насилии.

Раскольнические действия оппозиции ведут ее к объединению с пробуржуазной прослойкой внутри страны и антисоветскими силами за пределами страны. Оппозиция пополняется и обволакивается контрреволюционными элементами, наносит непоправимый ущерб партии и народу.

Ленин говорил, что можно довести дело до разрушения партии, если потакать дезертирам и раскольникам. Это ленинское предостережение Сталин никогда не забывал. Он предложил исключить Троцкого и Зиновьева из ЦК партии. Его поддержали все члены ЦК. Судьба оппозиционеров была предрешена. Они стали «дробиться» и «колоться».

«Единственной заботой Зиновьева и его друзей стало теперь своевременно капитулировать… — пишет Троцкий. — Они надеялись, если не заслужить благоволение, то купить прощение демонстративным разрывом со мной в момент XV съезда. Они не рассчитали, что двойной изменой политически ликвидируют себя. Если нашу группу они своим ударом в спину временно ослабили, то себя они обрекли на политическую смерть. XV съезд постановил исключить из партии оппозицию в целом».

Каменев и Зиновьев за свою антисоветскую деятельность против Советской власти были преданы суду, а Троцкий выдворен из Москвы в Казахстан. 20 января 1929 года ему вручили предписание, в котором он обвинялся «…в контрреволюционной деятельности, выразившейся в организации нелегальной антисоветской партии, деятельность которой в последнее время направлена к провоцированию антисоветских выступлений и к подготовке вооруженной борьбы против Советской власти».

В постановлении говорилось: «Гражданина Троцкого, Льва Давыдовича — выслать из пределов СССР».

* * *

В 30-е годы Троцкий поселился в Мексике. Здесь он развел бурную деятельность против Советского Союза. В отличие от всех остальных, он очень хорошо знал партию изнутри, знал ее сильные и слабые стороны. Он был особенно опасен накануне войны. Своими действиями он стремился расколоть мировое рабочее движение и ослабить наших союзников в борьбе с фашистской Германией. Вот как оценивает деятельность Троцкого за рубежом генерал-лейтенант НКВД Павел Судоплатов.

«Ныне в угоду политической конъюнктуре, — пишет Павел Судоплатов в своей книге «Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930–1950-е годы», — деятельность Троцкого и его сторонников за границей в 1930–1940-х годах сводят лишь к пропагандистской работе. Но это не так. Троцкисты действовали активно: организовывали, используя поддержку лиц, связанных с Абвером, мятеж против республиканского правительства в Барселоне в 1937 году. Из троцкистских кругов в спецслужбы Франции и Германии шли «наводящие» материалы о действиях компартий в поддержку Советского Союза. О связях с Абвером лидеров троцкистского мятежа в Барселоне в 1937 году сообщил нам Шульце-Бойзен, ставший позднее одним из руководителей нашей подпольной группы «Красная капелла». Впоследствии, после ареста, гестапо обвинило его в передаче нам данной информации, и этот факт фигурировал в смертном приговоре гитлеровского суда по его делу.

О других примерах использования Абвером связей троцкистов для розыска скрывавшихся в 1941 году в подполье руководителей компартии Франции докладывал наш резидент в Париже Василевский».

Отступление к размышлению

В последние годы XX столетия и начала XXI века новоявленные демократы подняли идеи Троцкого на щит. Они изображают его героем и мучеником сталинского режима. Его книги печатают миллионными тиражами. Политики новой волны, следуя его учению, привели Советский Союз к развалу, а народ стал заложником капиталистических или, как сейчас говорят, индустриально развитых государств.

«Сталин и Троцкий, — пишет Павел Судопла-тов, — противостояли друг другу, но разница заключалась в том, что в изгнании Троцкий противостоял не только Сталину, но и Советскому Союзу как таковому. Эта конфронтация была войной на уничтожение. Сталин да и мы не могли относится к Троцкому в изгнании просто как к автору философских сочинений. Тот был активным врагом Советского государства.

Жизнь показала, что подозрительность и ненависть Сталина и руководителей ВКП(б) к политическим перерожденцам и соперникам в борьбе за власть имела под собой реальную почву. Решающий удар по КПСС и Советскому Союзу был нанесен именно группой бывших руководителей партии».

Первоначально узкокорыстные интересы борьбы за власть демократы маскировали заимствованными у Троцкого лозунгами «борьбы с бюрократизмом и господством партаппарата», призывая народ открыть огонь по штабам, а потом раскололи (к чему и стремился Троцкий) партию и приступили к ее компрометации. Это можно было сделать только путем открытой и наглой клеветы на Сталина. Здесь также, как говорится, не мудрствовали, а взяли все измышления Троцкого, к которым, по подсказке западных идеологов, добавили несусветную ложь. Действовали по принципу: бросай больше грязи, что-нибудь да прилипнет.

К сожалению, убаюканное перестроечной демагогией, молодое поколение не смогло сразу разгадать эту идеологическую диверсию, а когда поняли, кто и куда их ведет, то было уже поздно — все оказались под пятой международного финансового капитала, а великая страна Советский Союз — в развалинах.

Надежда Аллилуева

Разгром зиновьевской партийной группы и изгнание Троцкого за пределы СССР странным образом совпало с кризисом внутри семьи Сталина. Надежду в это время трудно было узнать. Она или сидела, закрывшись в своей комнате, или нервно молча двигала стулья, стол и хлопала дверью, демонстрируя свое недовольство. На детей она вообще не обращала внимания, а если они к ней обращались с какими-либо вопросами, заявляла, что она занята и лучше об этом спросить папу, который все знает. Иосиф Виссарионович попытался было навести мосты, но из его затеи ничего не вышло.

— А что тебе не нравится в моем поведении? — вопросом на вопрос ответила Надежда. — Я, кажется, не лезу в твои дела, а ты не лезь в мою душу.

Сталин догадывался, что происходит с женой. Она по-прежнему часто бывала в семье Бухариных. Именно от них она приходила взвинченной и раздраженной. О чем там говорили, Сталин мог только догадываться. Бухарин был страшно напуган судьбой Каменева и Зиновьева. Он прямо был связан с этой группой и не сомневался, что Сталину все известно. Ни о чем другом он говорить не мог, в том числе и в присутствии Надежды Сергеевны. Бухарин знал, что она его не выдаст, и говорил, не особенно выбирая выражения.