Сталкер-2

– Ладно, верю, - попытался успокоить его, а то и вправду загипнотизирует.
– Сейчас поговорю с Сидоровичем, жди, - я решительно поднялся с бревна и пошагал в сторону бункера, провожаемый полным надежды взглядом.

– Очухался, значит...
– хмыкнул торговец, выслушав мой рассказ.
– Так, куда я его шмотки бросил, - он осмотрелся в своей забитой всяким барахлом каморке, - Вот, сейчас...
– вытащив потёртый туристический рюкзак, сноровисто развязал его, доставая оттуда большую брезентовую скатку и развернул её.
– Так, бинтов совсем мало, сейчас это поправлю, - тут он полез в другую коробку, вытаскивая из неё упаковки с бинтами и запихивая их в кармашки внутри брезентовой скатки.
– Таблеток тоже маловато осталось...

– вслед за бинтами пришла очередь пачек с таблетками, каких-то пузырьков и одноразовых шприцов, а также скальпелей.

Я смотрел на его манипуляции с открытым ртом, совершенно не понимая, что он сейчас делает.

– Закрой пасть, муха залетит и нагадит!
– Краем глаза он заметил моё обалделое состояние.
– Хочешь спросить, зачем я всё это делаю?
– Я лишь кивнул головой, подтверждая его догадку.
– Санитар мужик толковый и крайне полезный, он народ лечит и просвещает на счёт опасностей Зоны. Эх, не повезло ему в жизни с глупой бабой, - тяжело вздохнул торгаш, продолжая комплектацию аптечки всем необходимым из своих запасов.
– Был бы сейчас видным хирургом, делал бы сложные операции богатым пациентам за много денег. А так, когда со своей 'любовью' разругался, бросил ординатуру и подался в дурку вязать психов, а после и сюда прибежал. Всё страдает, переживает, себя винит. Да и напиваться ему нельзя - совсем дурным становится. Я помогаю ему в меру сил, иначе бы он уже давно сгинул в Зоне или тут копыта от водки откинул.

– И многим ты так помогаешь?
– Поборов своё изумление, спросил у Сидоровича.

– Многим...
– вздохнул тот.
– В Зоне нужно помогать хорошим людям, порой себе в убыток, иначе удача отвернётся от тебя. Жалко этого не все понимают...
– ещё один вздох сожаления.
– Тут надо крепко держаться друг за дружку и тогда все выживут и обретут блага от Зоны. Но жадность и глупость в людях, к сожалению, гораздо сильнее порядочности. Только ты сам выбираешь кем стать - моральным уродом или достойным человеком.

Я снова глубоко проникся его словами. Уж очень этот Сидорович отличался от своего прототипа из старой игры. Не циничный торгаш, трясущийся над каждой лишней копейкой, а настоящий... уж даже и не знаю, кем его назвать... истинный патриот Зоны, ещё не потерявший веру в людей. И, как это ни странно, такая позиция приносит ему хорошую прибыль, учитывая и закрытость места, где он обитает. Ему самому многого не требуется, а всё необходимое у него есть. Вот так и живёт, помогая другим сталкерам.

Третья глава.

Первая вылазка.

Только на пятые сутки я окончательно раскидал весь хламовник Сидоровича. Починилось далеко не всё, примерно четверть ушла на доноры для другой техники. Когда запасы барахла подходили к концу, а нового пока ещё не поступало, я занялся подготовкой к последующим выходам в Зону и обратился к вечно чем-то занятому торговцу за советом.

– Фонарики, значит, тебе нужны...?
– Он оторвал глаза от экрана своего старенького компьютера, который ему был дорог скорее как память чем реально полезен, и внимательно окинул взглядом мою фигуру, как будто в ней могло что-то измениться.
– А чего тогда не взял себе отремонтированный 'ночник'?
– Похоже, я его сумел удивить своей тупостью, раз спрашиваю о такой ерунде.

– Да дерьмо все эти китайские 'ночники'!
– Тут я хотел выругаться куда более грубо, но сдержался.

С приборами ночного видения в Зоне оказалось всё плохо. Даже самые лучшие военные аппараты на основе электронных умножителей фотонов выходили из строя всего за пару часов активной эксплуатации из-за 'дыхания Зоны'. Причём, дох в них самый главный и дорогой элемент - тот самый умножитель, его деградация была совершенно необратимой. В результате от такой слишком ненадёжной техники все отказались. Дешевые же китайские поделки по типу миниатюрной видеокамеры с ПЗС матрицей, оказались более живучими. Но 'дыханье Зоны' негативно действовало и на них - в момент прохождения очередной волны 'дыхания' они просто слепли, затем работоспособность благополучно восстанавливалась. К тому же им требовалась активная инфракрасная подсветка, иначе картинка в темноте получалась мутной и совершенно неразборчивой. В Зоне имелись и специальные изделия на той же основе, как у китайцев, лишенные части их недостатков, однако среди доступных запасов дохляка мне не повезло их найти, а заказывать новый Сидорович вряд ли согласится. Игрушка дорогая и крайне дефицитная.

– Ты прав, - фыркнул Сидорович, но я могу предложить тебе вариант поинтереснее в качестве оплаты твоих прежних трудов. Поверь, оно того стоит, - добавил он, заметив мою весьма кислую реакцию.
– Как ты переносишь волны 'дыхания Зоны', кстати?
– поинтересовался он у меня.
– Пробирает или как?

– Скорее взбадривает, - честно признался ему.

– Очень хорошо, - тот задумчиво пожевал нижнюю губу.
– А выброс как на тебя влияет? Долго в ушах шумело?

Как раз вчера вечером прошел очередной выброс. Хоть мы тут, считай - на самом краю Зоны, однако волны выброса всё так же смертельно опасны, если застали тебя в чистом поле. Замкнутые стены каких-либо капитальных строений снижают их до почти безопасного уровня, но переживания, говорят, весьма 'приятные'. И только спрятавшись глубоко под землёй, можно совсем не обращать на выброс внимание. Я же вчера застал первую ещё слабую волну на поверхности, пытаясь добежать до бункера Сидоровича из деревни, и потому смог прочувствовать всё на своей шкуре.

– Знаешь, как-то не проникся...
– я пожал плечами.
– По башке легонько стукнуло, секундная растерянность и крепкий дружеский пинок под зад с целью придания дополнительного ускорения в сторону укрытия. На этом всё.

– Везёт тебе, - Сидорович завистливо вздохнул.
– А вот меня даже в бункере трясёт. Может быть, это нервное, я ведь не всегда тут сиднем сидел, успел и в глубине на Зону посмотреть...
– ещё один вздох, теперь уже вздох явного сожаления.

А я вдруг понял, что же его держит тут в этих краях. Весьма непростой этот мужик, Сидорович.

– Иди за мной, сейчас проверим твою удачу, - он решительно встал своего стула и пошагал в сторону массивной двери, ведущей в глубину бункера.

Вскоре мы оказались в одной из многочисленных подсобок. Сидорович долго рылся в большом деревянном ящике, и наконец-то распрямился, протягивая мне тёмный предмет. Я взял его, рассмотрев. Это оказались старые советские мотоциклетные очки, полностью закрывающие глаза на ремне с резинкой. Стёкла очков были абсолютно чёрными.

– Примеряй, чего стоишь, - поторопил меня Сидорович.

– Э...
– я замялся, показывая пальцем на черноту стёкол.

– Надевай, надевай!
– Мои сомнения тут никого не интересовали.

Надев эти очки, я вначале и вправду погрузился в полную темноту, но затем стёкла резко просветлели.

– Как меня видно?
– Поинтересовался Сидорович.

– Замечательно. Даже как-то подозрительно чётко, - ответил ему, немало удивившись своему зрению.

С возрастом у меня зрение несколько упало и даже при переходе сюда оно осталось дефектным. Сейчас же я видел как в детстве, а может и ещё лучше.

– А сейчас?
– Сидорович щёлкнул выключателем на стене.

У меня же видимая картинка сохранилась, лишь потеряв все краски, став ещё более контрастной, о чём я и поведал хозяину бункера.

– Очень хорошо!
– Хмыкнул он, снова зажигая свет.
– Так, ещё один момент...
– порывшись в другом ящике, он вытащил маленькую металлическую коробочку, сдвинув в сторону толстую крышку и сразу же задвинув её обратно, а мои глаза резанула яркая тёмно-фиолетовая вспышка.

– Увидел?
– Спросил он меня.