Сталкер
Шрифт:
– Я тебя поняла, мам. Просто сказала, что Максим хороший парень. Не более того, – отвечаю как можно равнодушнее.
Мы обе замолкаем ненадолго, и я первая не выдерживаю эту звенящую тишину.
– Мам, у меня уроки.
– Ладно.
– Пока.
– Пока, Поля.
После телефонного разговора в груди болезненно тянет. И с мамой не хочется разборок, и Макса я не могу защитить так, как нужно...
Пытаюсь сосредоточиться на книге – не выходит. Сажусь за проект по биологии.
Время подходит к половине пятого вечера, когда заканчиваю с ним. Отрывалась лишь на обед и
– Да, принцесса? – голос у него мягкий, нежный.
– А ты где?
– Подъехал. Как раз хотел тебе набрать. Выходи.
– Так ты поесть зайди. Тебя бабушка весь день ждёт.
– Я уже перекусил. Выходи, – настойчиво.
– Ладно. Бегу.
Несусь вниз. Пока одеваюсь и обуваюсь, подходит Марина Захаровна.
– Как Вы себя чувствуете?
– Нормально, – отмахивается она. – На вот, блинчики Максиму передай.
Суёт мне в руки закрытый пластиковый контейнер.
– Сказал, что поел уже...
– Да он много ест, – усмехается она. – И от блинов точно не откажется.
Делаю в уме заметку приготовить для Максима что-нибудь эдакое. Ну... когда-нибудь. Улыбнувшись Марине Захаровне, выбегаю из дома и несусь сквозь вьюгу к воротам. Не переставая улыбаться, забираюсь в салон мустанга. Улыбка сползает, когда я вижу лицо Макса.
Синяк на скуле, ссадина на переносице, запёкшаяся кровь в уголке губ.
– Знаю... выгляжу не очень, – Макс нервно взъерошивает свои волосы.
– Что произошло? – голос у меня пропадает.
– Ничего критичного. Так... потасовка. Не бери в голову.
Что, блин, это значит – не бери в голову?!
Но Максим, видимо, не считает нужным посвящать меня в подробности своей жизни. Тянется к моим губам, собираясь поцеловать. Я отшатываюсь. Мы сверлим друг друга претенциозными взглядами. Он сдаётся первым.
– С Даном встретился. На нас наехали какие-то неместные и борзые. Не переживай, они выглядят ещё хуже, чем я.
Выдавливает из себя какую-то фальшивую улыбочку.
И вот в эту чушь я должна поверить?
Глава 26
Макс
Ну и что я должен ей сказать?
Правду? Что тип, которого прессовал мужик моей матери, наехал на неё? Прямо домой к нам припёрся! И не один, а с отрядом бычар в качестве подмоги. И прессанули нас с зеком так, что у меня пи*дец, как рёбра болят. И основные повреждения отнюдь не на лице.
Ладно хоть, зэк в крипту успел вложить всё бабло, и никакой валюты у нас дома не нашли. Правда, поставили Игорька на счётчик, и он теперь должен этому быдлу.
Вот такой он, бандитский мир. Сначала ты их, потом они тебя. И всё циклично и никогда не кончается. Просто на каком-то этапе бандитов сменяют менты, и нагибают тебя в конечном счёте они.
Такая правда Полине не нужна!
Изображая дурачка, чмокаю принцессу в щёчку и хватаюсь за руль.
Понятно, что она не поверила ни одному моему слову. Но с ней я сейчас воевать просто не в состоянии. Мне хочется прильнуть
к ней. И чтобы погладила меня, как дряхлого побитого кота. Чтобы не задавала вопросов. Ведь с ней всё совсем иначе... С ней мир полон красоты, нежности и покоя. А тот тёмный грязный мир я всеми силами постараюсь оставить в прошлом.Зеку я так и сказал, что с меня хватит! Только бабки обещанные я всё ещё жду. Он сказал, что не кинет меня. В его же интересах, чтобы это было именно так. Иначе подключу Дана. И других ребят. Безбашенных приятелей у меня полно.
Мы молча едем к студии. Как сегодня делать поддержки – не знаю. Но никакая боль в рёбрах не помешает мне помогать Полине готовиться к выступлению.
– Вот.
На мои колени ложится какая-то пластиковая коробка.
– Блины для тебя. От бабушки, – сухо произносит Поля и тут же отворачивается к окну.
Дуется. Не верит.
– Понятно, почему ты не зашёл! – фыркает она. – И правильно. Не надо травмировать бабушку своим разбитым лицом. У неё и так сегодня с сердцем не очень.
– В смысле? – напрягаюсь я.
– Сейчас уже всё в порядке, – тут же успокаивает Полина. – Она приняла лекарство и заверила меня, что уже лучше себя чувствует. А ты, – бросает взгляд на контейнер, – наверняка сегодня ничего не ел.
И правда не ел. Почти. Только завтракал.
– Покорми меня, принцесса, – игриво говорю я.
Не реагирует.
– Ну пожалуйста... – показательно надуваю губы.
Перевожу взгляд с дороги на неё. Хмуро смотрит в ответ, ощупывает глазами ссадины.
– Мне это не нравится, – тычет пальцем в разбитую губу.
Шиплю от боли.
– Ой, прости!..
Её тон меняется на испуганный.
– Неа. Жалей давай, – а мой опять становится игривым.
Полина забирает контейнер, а потом к моим губам прижимается тёплый блинчик, скрученный в трубочку. Довольно улыбаюсь и кусаю, глядя на дорогу. На язык попадает сладкий клубничный джем. Ммм... И тут же становится ещё слаще, потому что губы Поли осторожно прижимаются к моим...
Девушка наклоняет голову так, чтобы я видел дорогу. Но это не помогает... Я вообще ничего не вижу. Глаза застилает пеленой желания. Желания обнять, посадить на свои колени и долго-долго никуда не ехать, остановившись на обочине...
– Разобьёмся, – заставляю себя отстраниться.
Полина возвращается в кресло и с ухмылкой доедает мой блинчик.
– Вкусно тебе было, ммм? – с вызовом спрашивает она.
– Очень, – хриплю я, уже сворачивая к студии.
– Это хорошо, – она принимается за второй блин. – Потому что ни блинов, ни моих губ ты больше не получишь.
Тон у моей принцессы и дерзкий, и строгий одновременно.
– К чёрту блины! – резко отстёгиваюсь. – А вот насчёт губ – это ты зря.
Рванув Полину на себя, ловлю её лицо в ладони и прижимаюсь к сладким от джема губам. Возмущённо мычит... Потом начинает отвечать. И пофигу, что у меня в любой момент может лопнуть губа. Пофигу на рёбра. Я не могу не касаться её! Не могу не целовать.
– Ладно, ты прощён, – Полина отодвигается и отдаёт мне контейнер. – Но я больше не хочу видеть ссадин на твоём лице, Максим.