Сталки. Зима

А когда Матвей, кое-как очистив лицо, принялся смахивать жидкость с куртки и штанов комбинезона, — снова нажала на кнопку распылителя, обрызгав эколога во второй раз.

Тот выругался, вновь стирая с физиономии блестящие капельки… вдруг рванулся вперёд (Астрид испуганно отступила на шаг, выставив перед собой шланг), схватился за резиновую трубку, подсоединённую к контейнеру, и дёрнул на себя.

Шланг вырвался из отверстия в дне контейнера, которое не во время работ экологов в лесу всегда было запечатано заглушкой, и из металлического бочонка, висящего за спиной у Астрид, стала выливаться сзади на одежду европейки жидкость для дезактивации.

Обернувшись и увидев, что сделал Матвей, Астрид гневно взглянула на него, продолжившего отряхиваться, и прошипела:

— Ну всё… Считай, с этого момента ты уволен!

— Не будь так уверена, — с внешним спокойствием ответил Матвей, но шведка почувствовала, какая сила, готовая выплеснуться наружу, скрывается за этой маской. — Я только что воспользовался коммом Зелмы, чтобы отправить свой ещё не законченный (по твоей вине, кстати!) отчёт о ходе работ своему начальству. И я не преминул сообщить обо всех твоих действиях по отношению ко мне, указав на незначительность их причины! Не знаю, где именно в экологических службах Федерации сидят твои родители, но думаю, они вряд ли тебе помогут. Справедливость рано или поздно будет восстановлена.

— Справедливость?! Какая, к чёрту, справедливость?! — закричала Астрид, и Матвей с изумлением обнаружил, что она… плачет. — В том, что ты тут должен быть главным, а я — на вторых ролях?! Чтобы ты вовсю мутил с федеральным наблюдателем, а я довольствовалась кем-то из группы?! Хорошая же у тебя справедливость!..

Она не выдержала и прижала ладони к покрасневшему лицу, пряча непрошеные слёзы и мелко сотрясаясь в рыданиях. Матвей в некоторой растерянности молча стоял на месте, и капли дезактивирующего состава медленно скатывались с его одежды на землю.

Через какое-то время Линдстрём отняла руки от лица, и стало видно, что в её глазах снова появился огонёк злобной решительности.

— А прошение о твоём увольнении я всё равно отправлю, — сказала она напоследок и, развернувшись к лагерю, подобрав шланг и переступив через серебристую лужу на гнилой траве, пошла к складу, чтобы занести туда оборудование.

Матвей глядел ей вслед — и не мог отвести глаз от серебристых потёков на её одежде сзади — следа случайного унижения Астрид.

«А скоро должны прийти военные, — подумал эколог. — Как теперь нам дальше?.. Ладно, потом узнаем, как оно всё обернётся… Главное, чтобы мы друг друга не поубивали…»

Если раньше такое развитие событий казалось всем — абсолютно всем! — чем-то совершенно нереальным, то теперь Матвей с ужасом обнаружил, что думает об этом всерьёз, признавая, что отношения внутри группы, а конкретно между ним и Астрид, накалились до предела. И невозможно было сейчас предсказать, что предпримет шведка в том или ином случае.

Туманов прокрутил в голове её слова насчёт «кого-то из группы» и подумал: «Получается, ей кто-то помогает? Да, теперь я уверен в этом. Кто-то отправил кляузу на меня за «превышение полномочий», пока браслет Астрид хранился у меня в тумбочке… Космос побери, этого ещё не хватало! Когда с кем-то один на один, это хотя бы честно… А если один против минимум двоих, то как выстоять в случае чего?! Эх, видимо, придётся полагаться только на себя, пытаться незаметно вычислить, кто же из группы помогает Астрид, и надеяться, что я успею выхватить парализатор, прежде чем…»

Заканчивать мысль Матвей не стал: всё было понятно и так, — и зашагал к жилому блоку, куда только что вошла шведка, чтобы переодеться.

Не встречать же отряд охраны с вызывающей смутные ассоциации жидкостью на комбинезоне…

* * *

Деревня Сталочная, полдень.

На автоматическом челноке закрылся грузовой люк; это означало, что машина готовится к старту. Зелма махнула рукой велкам Зору и Крузу, сигнализируя, чтобы отошли назад, и сама вместе с ними отбежала на безопасное расстояние от небольшого судёнышка, запускавшего двигательную установку.

Когда энергия аннигиляции достигла нужной величины, из сопла двигателя показалось еле видимое белое пламя, и челнок стал подниматься в воздух — сначала медленно, потом всё быстрее. По ушам бил рёв работающего досветового мотора.

Наконец, кораблик превратился в тёмную точку, еле заметную в зеленовато-сине-сиреневом небе, в котором ярко светило плохо греющее зимнее солнце, и пропал в вышине.

Велки и разведчица остались на импровизированной «посадочной площадке», роль которой играл пустой берег Сталки к югу от деревни, с доставленным грузом на земле рядом с ними.

— Что дальше? — спросил велк Круз, пристально рассматривая автоматический блок подключений, который выглядел как обычный серый пластмассовый снаружи ящик со множеством отверстий с одной стороны и единственным шнуром с другой.

— Надо провести от всех электроприборов деревни вот эти провода, — Зелма указала на большие чёрные мотки, лежащие на земле около блока. — Желательно объединить провода от устройств каждого из домов (велк Нурс покажет, как это делать)… Блок поставьте у дома Ласа, как ближайшего к лагерю, и накройте чем-нибудь от возможных осадков; вставляйте провода туда и присоединяйте с другого конца удлинители, чтобы длина была хотя бы метров сто. А я пока договорюсь с экологами, чтобы разрешили подключить Сталочную к их реактору.

Отойдя от велков на несколько шагов, Зелма включила коммуникатор и позвонила Матвею. Нет ответа. Значит, ему ещё не вернули браслет? Ладно, попробуем по-другому…

Астрид ответила не сразу. А когда её голограмма показалась над запястьем Зелмы, разведчица по одному виду собеседницы поняла, что момент для договорённостей крайне неподходящий. Но начало уже было положено, отступать Зелма не любила, так что вздохнула и сказала:

— Здравствуйте, госпожа Линдстрём. Могу я попросить…

— Не можешь!.. — перебила её яростным шипением Астрид. Выглядела шведка, мягко говоря, не очень: её мокрое (почему-то) лицо было красно и перекошено от гнева, светлые волосы растрёпаны, а глаза сверкали, как у мута, готового нападать. — Не можешь, ты, тварь, пока не объяснишь, что тут происходит!.. И ответишь за то, что выманила Туманова из лагеря!.. Что здесь делают солдаты? Почему они заставили остальных… то есть нас вернуться из леса?

— Попрошу без оскорблений. Почему вы решили, что Матвей Владимирович покидал сегодня лагерь?

— Мне пришлось вернуться… — Астрид говорила уже более спокойно, — отдельно от других. И я видела, как он появляется на поляне со стороны деревни.

Зелма невольно похолодела. «Сразу после того, как мы с ним попрощались у перелеска! — мелькнула мысль. — Чёрт, как же я его подставила!..»

— И что дальше? — спросила разведчица, стараясь сохранить твёрдое спокойствие в голосе.

— А это пусть он сам расскажет… когда-нибудь. Так почему лагерь оцеплен, а?

— Из соображений безопасности. Это страховочная мера — так, на всякий случай… Не стоит беспокоиться. Но я звоню по другой причине. Было принято решение подключить Сталочную к энергоснабжению от вашего реактора. Нам требуется ваше согласие для этого. Подчёркиваю: требуется.

— А если нет? А если я пошлю тебя, наглая, лживая, подлая?..

— Не советую. На планете я пока что олицетворяю федеральную власть, а значит, по таким важнейшим вопросам вы должны подчиняться мне. Или последствия могут быть неприятными для вас. У меня широкие полномочия, и я не премину ими воспользоваться. К примеру, по своему удостоверению пройти через кольцо охраны и под угрозой бластера добиться выполнения своего требования. И один из солдат будет охранять и реакторный блок, чтобы вы не оборвали подключение. Так как? Что скажете?