Сталки. Зима

— Надеюсь, — вздохнула разведчица. — По крайней мере, я прилагаю к этому все усилия. Если всё пойдёт гладко, через несколько дней охрану можно будет снять. Оставить только пару солдат — для охраны склада и реакторного блока…

— Ну дай космос. Может, останешься? Запрёмся в рабочем блоке, поговорим по душам?.. Тем более, что нам тут ничего не угрожает…

— Извини, не могу. Мне нужно быть в деревне, чтобы… ну, мало ли что…

— Понимаю. — Матвей чуть погрустнел. — Но ты ещё придёшь?

— Конечно, — горячо ответила Зелма, беря эколога за руку. — Потом, когда всё устаканится и можно будет подумать и о нас…

— Спасибо, Зелма. Я… буду ждать.

— Взаимно, — сказала разведчица, вдруг поднялась на цыпочки и поцеловала эколога, затем отпустила его руку и, помахав на прощание, направилась в сторону селения.

И всю дорогу до перелеска она чувствовала спиной неотрывный взгляд Туманова.

Хороший он человек. Мягкий… но хороший.

_________

[1] Сутки на Сталкерре длятся 23 часа и 12 минут, так что время на планете может не соответствовать федеральному.

Часть 4. Итоги воздействия: 4. Неожиданный удар

Лагерь экологов, 6 марта 28** года (60-й день зимы).[1]

Проводив глазами Зелму до перелеска, Матвей вздохнул, открыл дверь жилого блока, заглянул туда и сказал:

— Джордж, можно тебя на секунду? Надо поговорить.

— Ну ладно. — Американец встал с койки, накинул куртку и вышел к приятелю. Тот закрыл дверь и посмотрел ему в лицо. — Что случилось?

— Джордж, скажи, это ты помогал Астрид? Например, отправлять доносы на меня? Только не ври, — добавил Матвей, едва Джордж открыл рот, чтобы ответить. — Я всё знаю. Астрид намекнула, когда… ну ты понял…

— Да, это был я. И теперь об этом сожалею. Я был против идеи убить тебя, вот она, наверное, решила заодно и мне отомстить: ведь не мог же я просто так просидеть всё утро в туалете… Доволен?

— Вполне, — кивнул Матвей. — Надеюсь, этого больше не повторится?

— Будь уверен. Чтобы я ещё раз связался с кем-нибудь вроде этой Линдстрём…

— Я очень рад, что ты это понял. Теперь всё будет хорошо.

Матвей распахнул дверь блока и вошёл внутрь, Джордж последовал за ним.

Похоже, в группе всё постепенно начинало налаживаться.

* * *

Деревня Сталочная, чуть позже.

Стук в дверь застал Зелму за составлением на компьютере «Би-202» таблицы жителей деревни по уровню их надёжности после воззвания. Пока однозначные утвердительные пометки стояли лишь напротив имён Ласа, Плюща, Ксюни и некоторых велков. А с именем вражеского агента соседствовало определение «опасен».

Разведчица встала из-за стола, выключив голодисплей над запястьем, подошла к двери, спросила:

— Кто?

— Это Плющ. Впустите?

— Да.

Зелма разблокировала магнитный замок, позволила молодому сталкеру войти в дом, а затем вновь заперла выход.

— Докладывай. Как обстановка в деревне?

— Вроде никаких всплесков, всё ровно… Судя по разговорам сталков, кое-какое воздействие на них то обращение оказало, но до серьёзных действий дойти не должно: многие не восприняли воззвание так сильно, как, возможно, планировал тот, кто это написал… Зелма, а вы уже знаете, кто он?

— Пока нет, — вздохнула Валевская: она решила сохранить имя агента в тайне от всех, кроме Ласа, которому поручила непосредственное наблюдение за ним. — Экспертиза почерка дала неточный результат: вы тут многие как под копирку пишете… Так, а теперь по порядку: кто что говорил и как это его или её характеризует?

…Через несколько минут Плющ вышел от Зелмы. Та как раз заканчивала заполнять таблицу благонадёжности сталков, опираясь на то, что рассказал ей юноша.

Картина пока что вырисовывалась более-менее приемлемая. По крайней мере пять человек из деревни, кроме определённых разведчицей ранее, полностью сохранили верность ей как федеральному наблюдателю. Ещё человек тридцать пять — больше половины местного населения (например, мать Плюща и велк Круз) — были с большой долей вероятности индифферентны к тому, кто и как к ним относится; в конце концов, лишь бы жить не мешали. Но по меньшей мере четверть жителей всерьёз восприняла то письменное воззвание, и неизвестно было, чего ожидать от них. И в их списке находилась, кроме прочих, Лина…

Снова стук. Снова вопрос через дверь:

— Кто?

— Это я, Лас. Не волнуйтесь, всё в порядке…

— Входи.

— …объект не упущен, а зашёл к себе в дом и пробыл там какое-то время, прежде чем я решил пойти к вам, — закончил Лас, когда на двери мигнул огонёк блокировки магнитного замка.

— Стоп. С самого начала. С утра. Куда ходил, что делал, не заметил ли тебя?

— Не беспокойтесь, меня велк Зор когда-то научил кое-чему, так что с незаметностью накладок не было. А агент, короче, ходил вот куда…

Вскоре разведчица уже была в курсе сегодняшних передвижений «предателя». Эх, узнать бы, где же он таки прячет коммуникатор…

— Зелма Артемьевна, а кто-нибудь, кроме меня, знает, кто является агентом? — спросил Лас. — Ведь это невозможно скрывать бесконечно…

— Нет. Пока ты один. И пусть какое-то время будет так. Поверь, так нужно. Все должны успокоиться, он начнёт нервничать от того, что план не осуществляется так, как следовало, и тогда мы его возьмём. А в данный момент это может сыграть не в нашу пользу.

— Понятно. Я пойду?

— Да. Продолжай наблюдение. Следующий доклад вечером.

— Слушаюсь.

Зелма выпустила Ласа и опять заперлась. А затем села на лавку у стены и потёрла ладонью лоб, словно стараясь помочь этим своей мыслительной деятельности.

Всё непросто. Как же всё непросто… Ничего, она найдёт способ справиться со всеми неприятностями — и провести через них Сталочную. По возможности с минимальным количеством неожиданностей…

* * *

Ближе к вечеру.

Лина стояла у стены одного из домов на севере деревни и из-за угла выглядывала на окраину, куда по одному стекались сталки и где теперь скопилась уже настоящая толпа — не меньше двадцати человек, а то и больше. Жители в некотором удивлении сходились вместе, удивлённо переговаривались, оглядывались вокруг, словно бы ища взглядом её — Лину.

Всё дело в том, что всю ночь сталочка размышляла насчёт вчерашнего воззвания, а сегодня после полудня она обошла почти всю деревню и поспрашивала у всех, кто как воспринял его. А тем, кто ответил неопределённо или в том смысле, что согласен, она предложила прийти ближе к вечеру сюда — дескать, будет что-то значительное. В том числе и Омелю.