Стальная Крыса идет в армию

— Кроме тех, с которыми я сюда прилетел.

Мы вошли в темноту, ступая в невидимые лужи, касаясь пальцами осклизлых стен туннеля. Пока мы пробирались по нему, наши глаза настолько привыкли к темноте, что пятно звездного неба в конце показалось нам светло-серым.

— Теперь потише, — прошептал Стирнер. — Они уже совсем близко.

— Ждите меня в туннеле, — так же шепотом ответил я. — Постараюсь управиться как можно быстрее.

Я осторожно выглянул и увидел, что туннель выходит на берег реки. Отлично. По берегу можно добраться до электростанции. Что я и сделал. Шум воды, сбрасываемой со станции, становился все ближе. Приблизившись к водосбросу, я взобрался по откосу и осторожно раздвинул траву.

«Мои поздравления, — произнес я про себя. — Ты прямо гений ночной разведки!»

Метрах в двадцати, у входа в здание, стояла командирская машина.

Я тенью метнулся к ней и забрался на заднее сиденье. Ящик со спиртным был на месте. Прекрасно! Я вытащил фляги и поднял второе дно.

Пусто!

В этот миг за моей спиной распахнулась дверь. Я обернулся. В глаза ударил свет.

На пороге стоял сержант Блох с птицей в руке.

— Не ее ли ищете, капитан?

Я перевел взгляд с птицы на пистолет, нацеленный мне в лоб, и не нашел что ответить.

Глава 20

— Капитан, вы — беглый преступник. — Сержант улыбался, довольный собой. Я по-прежнему не находил слов. — Сюда прилетала военная полиция, забрала ваше барахло. А когда вертолет улетел, я вспомнил, как вы нянчились со своими фляжками. Я-то думал, вы боитесь за свое любимое пойло, а потом смекнул: что-то тут не так. Когда нам сказали, что вы — инопланетный шпион, я решил порыться в машине и нашел птичку с начинкой. Уже собирался доложить кому следует, но тут узнал, что вы сбежали, и подумал: постерегу-ка я птичку, вдруг вы за ней вернетесь. Так оно и вышло. Ну что ж, пойдем потихоньку? Только ручки держите на виду, а рыпаться не советую.

Выбора у меня не было, но мозги уже зашевелились, оправляясь от потрясения.

— Сержант, я бы хотел получить обратно птицу.

— Уж в чем в чем, а в этом я не сомневаюсь. Но с какой стати я ее отдам?

— Чтобы предотвратить кровопролитие. С ее помощью я свяжусь с флотом Лиги.

— Плевать мне на кровопролитие. — С его лица исчезла улыбка, а в голосе зазвучала жестокость, которой прежде я за ним не замечал. — Я — солдат, а вы — шпион. Я сдам полиции вас и вашу дерьмовую птицу. Сами понимаете, как это скажется на моей карьере.

— Подумайте о тысячах ни в чем не повинных безоружных людей! Неужели какая-то жалкая карьера вам дороже чистой совести?

— Дороже, клянусь всеми своими потрохами!

Я хотел было высказать все, что о нем думаю, но воздержался. Этим делу не поможешь.

— Сержант, вы берете взятки?

— Нет.

— Я говорю не о мелкой взятке. Предлагаю десять тысяч в кредитах Лиги. Поможете сорвать вторжение — они ваши. Подумайте хорошенько. Кредиты Лиги — твердая валюта.

— А какая гарантия, что я их получу?

— Мое слово.

— Слово шпиона! Что десять тысяч, что десять миллионов — шпионам верить нельзя.

Я уловил быстрое движение за его спиной и услышал смачный удар. Сержант рухнул наземь. Я быстро нагнулся, чтобы завладеть его оружием.

— Куда?! Стой, где стоишь.

Я поднял глаза. Бывший капрал, а ныне рядовой Аспайя держал меня на мушке.

— Так вот почему он торчал здесь всю ночь. — Щеря в улыбке кривые зубы, Аспайя убрал пистолет в кобуру и сообщил: — Я беру взятки, но десять тысяч мало. Двадцать.

Я показал на птицу:

— Отпусти меня с этой штукой и по возвращении домой получишь тридцать тысяч в надежных кредитах Лиги. Даю слово.

— Мой серийный номер — три-два-девять-пять-девять-семь-два-семь. В армии много Аспайя.

Он ушел. Я тоже не стал задерживаться, рассудив, что довольно с меня ночных свиданий. Схватил птицу под мышку и помчался к реке.

— Скорее в туннель! — крикнул я своим спутникам. Силы вдруг покинули меня, уколы больше не действовали. — Бежим, пока не поднялся переполох.

Мы скрылись в туннеле и выбрались из него посреди поля. Потом, должно быть, я упал, потому что вдруг обнаружил, что лежу в лесу. День уже наступил.

— Птица! — испуганно воскликнул я, озираясь.

— Здесь, — ответил Стирнер. — Вы потеряли сознание, и мы вас несли по очереди. Доктор решил, что вам необходимо отдохнуть, поскольку новая доза стимулятора может отразиться на вашем здоровье. Не волнуйтесь, здесь неподалеку укрытие, и скоро мы туда переберемся.

Схватив в охапку птицу, я недоумевающе покачал головой:

— Непостижимый вы народ. Однако спасибо. Солдаты далеко?

— Мы не слышали погони, но решили дождаться темноты. Здесь мы в безопасности. Если начнут обыскивать лес, перейдем в укрытие.

— Это хорошо. Ночью на электростанции я кое-кого повстречал, и теперь нас всюду ищут. Как бы там ни было, доведем дело до конца.

Я со стоном уселся, и доктор приблизился со шприцем в руке.

— Это обезболивающее, — пояснил он. — Возбуждающие средства пока противопоказаны.

— Доктор, вы гений.

Черная птица, свесив голову, покоилась в моих руках. От нее пахло ракетным топливом. Я дважды нажал на клюв. Птица открыла глаза.

— Говорит капитан Варод, — произнесла она и опрокинулась кверху лапками. — В зобу птицы есть панель управления. Открой ее.

— Сколько световых лет до него, а все командует, — проворчал я, ощупывая грудку птицы.

Стирнер и врач следили за мной, тараща глаза. Я нашел кнопочку, нажал, и откинулась покрытая перьями дверца, за которой поблескивала панель управления. Видимо, эта кнопка снова включила птицу, так как из нее посыпались новые указания:

— Установи на шкалах координаты светила и координаты планеты. Обозначения должны соответствовать действующему в настоящее время галактическому коду.

Я заскрежетал зубами:

— Откуда я их возьму?!

— Если это невозможно, поставь на предел регулятор мощности передачи и нажми кнопку включения.

Я сделал, как сказала птица, и отступил на шаг. Птица задрожала и заверещала. Из широко раскрытого клюва появилась тонкая антенна. Когда она выдвинулась на два фута, у птицы загорелись глаза. Антенна загудела, затем птичьи глаза потухли. Антенна медленно втянулась в клюв.