Стальная петля
Шрифт:
Я же, наоборот, ступил на черную полосу невезения, что началась для меня с того рокового выстрела бронезавра. Сломанная нога, досадная оплошность с Граалем, и вот теперь дракон, который наверняка обнаружил мое присутствие, но почему-то мешкает с расправой…
Стараясь не шуметь, я лег на бок, аккуратно накинул на плечи рюкзачок, подобрал револьвер, а потом перевернулся на живот и занял наблюдательную позицию. Дракон сидел на опоре, подобно настоящей охотящейся пустельге, терпеливо выжидающей, когда забившийся в нору суслик высунется наружу. К чему, хотелось бы знать, все эти игры? Неужели биомех впрямь меня не видит и выбрал это место лишь потому, что с него удобно следить за округой?
Гадания кончились, когда спустя четверть часа дракон оживился:
Ипат и его вновь разросшаяся свита шли по следу, оставленному бронезавром, и появились на берегу из бреши, проделанной биомехом в буреломе. Рыцари остановились, чтобы оглядеться, после чего Ипат указал на зовущего его дракона и двинул вдоль берега в нашем направлении. Шестеро соратников, растянувшись в короткую цепь, поспешили за мнемотехником.
Приехали! Sic, как говорится, transit gloria mundi…
И финал мой, что обиднее всего, самый бесславный из всех возможных. Подходи и бери прежде неуловимого Мангуста голыми руками, будто перевернутую на спину черепаху. Ни убежать, ни уползти, ни уплыть… Разве что показать напоследок зубы – те, которые у меня еще остались. А что еще мне остается?
Ладно, потреплем Ипату нервы и сделаем его победу не такой триумфальной, а мое поражение – чуть менее горьким.
– Стой, Ипат! – хрипло проорал я, вновь беря в руку кубок. Но так, чтобы видевшему настоящий Грааль Ипату было не понять, что я блефую. – Стой на месте, а иначе я разнесу Энергетическую Чашу из револьвера! Две пули – и от нее ничего не останется! Думаю, Командор не обрадуется, когда ты доставишь ему вместо Чаши бесполезный, искореженный кусок металла!
Ипат остановился в полусотне метров от моста и жестом придержал идущих за ним братьев, тут же вскинувших оружие.
– Мангуст! – злорадно воскликнул он, продолжая оставаться на месте. – Я ведь обещал тебе, что мы скоро встретимся? Обещал! Как видишь, я свое слово держу! Однако что с тобой стряслось? Не бегаешь, не скачешь, а валяешься под мостом и огрызаешься, словно побитая собака! Как это прикажешь понимать, а?
– Понимай как знаешь! – отозвался я, отползая под прикрытие опоры. – Главное, хорошенько усвой одну истину: сейчас я держу в руках Грааль Дьякона! И если ты попытаешься схватить меня силой, то одна из двух твоих клятв Командору останется неисполненной!
– Любопытная угроза, – усмехнулся мнемотехник, после чего где стоял, там и уселся на песок. Затем подал знак держащим меня на прицеле соратникам, и они последовали его примеру. – Ладно, раз хочешь потолковать, давай потолкуем. Я никуда не спешу, да и ты теперь – тоже. К тому же будет слишком банально, если я просто подойду и вышибу тебе мозги, не дав на прощание высказаться. Живая легенда Зоны… в смысле, пока еще живая легенда вполне может получить от меня перед смертью маленькое снисхождение… Так что ты там твердил про Энергетическую Чашу?
Я не счел за труд повторить, добавив для ясности, где и когда мне довелось разжиться Граалем праведников.
– Ага, значит, братьям не померещилось: ты действительно выскочил сегодня утром из церкви перед тем, как наши ее захватили, – подытожил Ипат выданную мной информацию к размышлению. – И ты утверждаешь, что тебе повезло умыкнуть у Дьякона его самую священную реликвию? Хм, и такое не исключено – с твоими-то талантами… Только вот ответь, почему ты лежишь сейчас здесь, в обнимку с Энергетической Чашей, и даже не пытаешься убежать? Ты что, угодил в ловушку или это моя летающая крошка Сикстинья загнала тебя в западню?
Услыхав от хозяина свою кличку, «крошка», о которой шла речь, громогласно рыкнула и вновь заерзала
на перекладине, того и гляди норовя обрушить мостовую опору.– И то и другое, – ответил я, не став уточнять, из-за чего именно застрял на этом проклятом берегу. – Твоя Сикстинья, или как ее там… ловкая стерва, это факт. Даже невидимому от нее не скрыться – все чует, ни один шорох мимо ушей не пропустит. Но если ты вздумаешь ее на меня науськать, будь спокоен: я успею уничтожить Чашу до того, как дракон нас сцапает! Не веришь – рискни, проверь!
– И какие же условия ты намерен в таком случае мне поставить? – осведомился мнемотехник, зевая и потягиваясь. В отличие от меня, он, судя по всему, за минувшие сутки ни разу не сомкнул глаз.
– Взаимовыгодные, – сказал я, успев на скорую руку продумать дальнейшую стратегию своего блефа. – Я слышал, что однажды Механику уже удалось от тебя откупиться. Вот и мне хочется заключить с тобой такую же сделку. Ты знаешь пирс, который находится в устье Коваши?
– Допустим. Ну и что?
– Так вот, если вы и ваш дракон просидите на этом месте ровно час и дадите мне уйти, я могу пообещать, что оставлю Энергетическую Чашу на пирсе, откуда ты сможешь ее затем забрать. В этом случае ты исполнишь одну свою клятву, и у тебя все еще останется шанс исполнить вторую. При ином раскладе артефакт будет уничтожен, и тебе придется оправдываться перед Командором, почему это случилось…
Идея была отчаянная, но она могла сработать. Если я пущусь вплавь по течению реки, через четверть часа она вынесет меня в Финский залив. Прямиком к тому пирсу, о котором я упоминал. Окрест него, на побережье, я знавал несколько укромных местечек, где никто в жизни не догадается меня искать. Лишь бы только выторговать у Ипата необходимую фору и заставить его Сикстинью не подниматься в воздух пусть не час, а хотя бы вдвое меньше. И тогда, если я поднажму…
Кстати, что за странное имя дал мнемотехник своей дрессированной зверушке? Поначалу я решил, будто оно – из старорусских женских имен, вроде Аксиньи или Ефросиньи, либо имеет какое-то отношение к Сикстинской капелле. Но сейчас до меня вдруг дошло, что я заблуждаюсь. И то, что тайна этого имени сокрыта в нем самом, причем сокрыта не столь глубоко, как кажется…
– А где гарантия, что на пирсе нас будет ожидать именно Энергетическая Чаша, а не бесполезная посудина или вообще хрен с маслом? – резонно полюбопытствовал узловик. – С Механиком-то все просто было: он нам помог – мы его отпустили. А ты ишь какой шустрый: отпустите, мол, тогда и помогу… может быть. Нет, Мангуст, так дело не пойдет. Боюсь, что если я тебя послушаюсь, то окажусь не с синицей в руках, а с дохлой синицей – чувствуешь разницу? Дохлая синица и улетевший в небо журавль – вот что мне уготовано на твоем пирсе. Ну а сейчас из двух пойманных нами птиц журавль, по крайней мере, никуда от нас не денется. И то, что он грозится склевать синицу… да черт с ней. Я готов пожертвовать ею и смириться с потерей. Тем более что, попав в лапы такого журавля, как ты, она и так, скорее всего, уже мертва. Я не первый год в Зоне, Мангуст, и много слышал о твоем таланте приканчивать технику и артефакты. Судя по тому, как жадно ты лапаешь эту Чашу, ей теперь и таракана не воскресить. Можешь начинать ломать ее прямо сейчас, потому что мы идем за тобой!
И, вскинув армган, выпустил луч по мостовой опоре…
Глава 13
Вспышка и разлетевшиеся фонтаном брызги расплавленного металла на миг ослепили меня. Но я уже знал, что мне делать, и поэтому не растерялся.
Отбросив вновь не спасший меня кубок, я скатился в воду, после чего, яростно загребая руками и отталкиваясь от дна здоровой ногой, ринулся на глубину. Не получилось уплыть по-хорошему, уплыву по-плохому. Лучше уж такое бегство, чем вообще никакого. Хотя, как показывал опыт уже упомянутого мной намедни комдива Чапаева: плаванье под пулеметным огнем крайне полезно для повышения адреналина в крови, но здоровья оно, увы, не прибавляет и срок жизни не продлевает.