Стальная Принцесса

Мое сердце трепещет, когда его чистый опьяняющий аромат наполняет мои чувства.

Интересно, наступит ли когда-нибудь день, когда у меня не будет такого ошеломляющего уровня осознания его.

— Доброе утро, милая. Я тебе снился?

Я оглядываюсь на него, наполовину смотря. Кладу руку ему на грудь в бесплодной попытке оттолкнуть.

Эйдену плевать, что он так близко ко мне перед всем классом. Ад. Иногда мне кажется, что он делает это нарочно.

Я не он. Мне не все равно.

Как бы я себя чувствовала, если бы была такой же свободной, как он?

Сегодня он в форме. Даже волосы наполовину зачесаны назад, будто он хочет выглядеть презентабельно. Для чего, не знаю.

Обычно Эйден прилагал усилия, выглядя презентабельно, если у него имеется какой-то план манипуляций. Как и в первый раз, когда он ворвался в мой дом и представился тете и дяде в качестве моего парня.

— Я же говорила, что не помню своих снов.

Я помню только свои кошмары.

— Хм. — он щипает меня за щеку. — Однажды тебе будут сняться сны обо мне так же, как и мне снишься ты.

Мои губы приоткрываются.

Черт бы побрал его и все эти вещи, которые он продолжает говорить мне из ниоткуда.

Чем сильнее я пытаюсь отстраниться от него, тем больше он заманивает меня обратно.

Будто у меня больше нет выбора.

Кого я обманываю? У меня никогда не было выбора, когда дело касалось Эйдена Кинга.

Эйден сокращает расстояние, между нами, когда его губы зависают в сантиметре от раковины моего уха. Он шепчет низким соблазнительным протяжным голосом:

— Ты покраснела, милая.

— Нет.

Он смеется, и, как и вчера, я недоверчиво смотрю на то, какой он великолепный. Низкий леденящий душу диапазон его смеха задевает мои сердечные струны.

Это причиняет боль.

Обжигает.

Черт.

Я вся покрыта мурашками — и еще чем-то между ног.

Он убирает руку с моего лица и обнимает за талию. Как будто он не может оторвать от меня своих рук.

Я не могу перестать прикасаться к тебе, так что не проси меня об этом.

Его вчерашние слова сильнее задели мои сердечные струны.

— Что тебе снилось? — спрашиваю я, пытаясь снять напряжение.

— Мне снились...

Его свободная рука проводит по моей нижней губе.

Не знаю, почему он это делает. Словно он что-то с нее стирает.

— Эти губы, обхватившие мой член.

Мое лицо горит, осматривая класс безумными глазами на случай, если кто-то еще услышал.

— Эйден!

— Что? — он притворяется невинным. — Ты спросила, что мне приснилось.

— Не нужно вдаваться в детали.

— Думаешь, это детали? — его губы изгибаются в ухмылке. — Вот фактические детали: ты встала передо мной на колени и открыла рот, как прошлой ночью. Смотрела на меня этими голубыми глазами и умоляла трахнуть в рот. Будучи джентльменом, я так и сделал. Я входил и выходил из твоего маленького ротика, когда ты умоляла о большем. — он опускает голову, шепча мне на ухо. — На этот раз ты проглотила, как хорошая девочка.

Мои бедра сжимаются, и по всей коже пробегают мурашки.

Боже.

Его грязные словечки никогда не устареют. Это никогда не перестанет беспокоить меня и заставлять желать, чтобы образы, которые он рисует, были правдой.

— Кстати, тебе понравилось.

Он отстраняется с ухмылкой, будто знает, что поймал меня.

Я хмурюсь.

— Ты мудак.

— Я позволю тебе сесть на головку моего члена, милая.

Он подмигивает.

Уф. Я никогда не смогу победить с ним.

— Вы закончили делать там детей? — Ронан кричит. — Потому что скоро придет учитель.

Я краснею и отталкиваю Эйдена, чтобы сесть рядом с Ким. Эйден тоже идёт к своему месту, по пути отшвыривая Ронана.

— Эй, Кинг. Мне больно.

Ронан начинает свой обычный драматический монолог о проблемах с отказом.

Я действительно начинаю задаваться вопросом, шутка это или правда.

Пока Ронан продолжает и продолжает, Эйден даже не замечает его. Он свысока смотрит на Коула. Капитан Элиты бросает на него взгляд поверх своей книги по психологии и улыбается.

В последнее время между ними возникла какая-то странная напряженность. Со стороны Ксандер может показаться лучшим другом Эйдена, но с тех пор, как я вошла в их круг, кажется, что Эйден ближе всего к Коулу.

Я слышала, что лучшие передачи Эйдена приходились на Коула во время их футбольных матчей. Они также по-своему молчаливы и загадочны.

Кроме того, кроме Леви, Коул единственный, с кем я видела, как Эйден играл в шахматы.

Это может означать только то, что Эйден признает Коула достойным противником, а Эйден не признает многих людей достойными противниками.

Их дружба имеет смысл. Они оба очень умны и двигаются непредсказуемым образом.

Нехорошо быть свидетелем напряженности между ними.

— Доброе утро, — стучит Нокс по моему столу.

Я улыбаюсь ему.

— Доброе утро.

Мистер Хантингтон, учитель математики, заходит следующим.

Я чувствую на себе пристальный взгляд. Эйден наклоняет голову набок, его левый глаз дергается.

— Что? — я открываю рот.

Он смотрит вперед.

— Мисс Куинс.

— Да, — тихим голосом отвечает Сильвер.

Это должно было бы заставить меня почувствовать себя победителем, но нет.

Во всяком случае, это вызывает у меня во рту привкус тошноты.

— Снимите шарф, пожалуйста, — продолжает мистер Хантингтон. — В классе не допускается дополнительная одежда.

— Я бы предпочла этого не делать, мистер Хантингтон.

— Снимите шарф, или мне придется попросить вас покинуть класс.

Я оглядываюсь назад в то же время, когда она неохотно стягивает шарф.

В классе раздаются вздохи.

Слабые синяки в уголке ее рта и на щеке смотрят на меня в ответ. И они не заметные только потому, что она, должно быть, сделала все возможное, чтобы скрыть их с помощью макияжа.